Глава 38
Пока важно, что Берия разрешил начать лечение своей матери. Правда, перед уходом поставил довольно жёсткое условие:
— Своей жизнью готовы ответить, сели выздоровление не наступит?
— Готов! — без малейшего колебания подтвердил Алексей Власович. Его-то удалось убедить основательно, имея в кармане исторически подтверждённые реалии. И он, своим ответом, окончательно успокоил Лаврентия Павловича.
Правда, когда всесильный куратор МВД ушёл, учёного настиг жёсткий отходняк. У него ноги дрожали, тряслись губы, одолела бледность. Даже показалось, что круглое лицо резко осунулось и похудело. Как ни действенно оказалось внушение, а всё равно Дорогов прекрасно понимал: только что он поставил на кон не только свою жизнь, но и своей жены, детей и прочих родственников. Если что пойдёт не так, карательные структуры ему не простят, вывернут наизнанку. Причём «наизнанку» — это совсем не фигуральное выражение.
Пришлось Александру Шульге ещё раз напрячься, выдавливая из себя последние крохи оставшейся энергии. Лишь успокоив своего соратника, вернув ему на лицо румянец и снизив повышенное сердцебиение, молодой студент поспешил в альма-матер. Потому что успевал к концу последней пары и намеревался с женой неспешно пройтись по центру города. Как раз накануне выпал первый, уже вполне солидный снег, и молодожёнам хотелось прогуляться по искрящему, белому великолепию.
Только вот переживания на сегодня не закончились. Если не сказать хуже. Потому что на входе в институт, всем известного Саньку Шульгу сразу огорошили новостью:
— А твоя Настенька домой ушла. Как раз перед началом последней пары. И не одна.
— С кем?! — задохнулся он в непонятной панике.
— Да с каким-то стариком красномордым. Вроде и старый на вид, но лицо красное, как свекла. А почему старый? Так брови сильно седые…
— Как же так?! — недоумевал парень. — Она должна была меня ждать здесь!..
— Предупреждала насчёт тебя. Сказала, что земляк ваш приехал, и ты его хорошо знаешь. Вот и пошла она с ним домой, угостить с дороги, да тебе обед приготовить.
Александр уже развернулся, собираясь бежать, как ему в спину прилетели новые сведения:
— А час назад ещё два странных типа приходило, про тебя спрашивали. Показали удостоверения органов МВД. Мы им сказали, что тебя нет, и где ты — мы не в курсе. Про Анастасию спросили, мы ответили, что домой пошла. Тогда и типы ушли, сказав напоследок: «Хорошо! Мы тогда к ним в гости и наведаемся. И не беспокойтесь, мы их адрес прекрасно знаем!» Вот… и ушли.
Последние слова Киллайд переваривал в сознании уже несясь со всей своей прытью по улице. Благо, что пешком идти — десять минут. Ну а бегом, да ещё так быстро — от силы три.
«Что за земляк такой?!.. Старик!.. Да ещё и красномордый?.. Ни одного такого я в посёлке не видел!.. И рядом — тоже! Значит, что получается?.. Настя пошла невесть с кем?.. Или её обманули?.. Но так поступить она не могла!.. Я ведь ей запретил!.. Или могла?.. Она ведь у меня такая наивная… Р-р-р!.. И пёс бы с ним, с этим красномордым!.. А вот что это за типы из МВД? Что этим структурам от нас понадобилось?.. Неужели всплыл какой-то негатив по поводу оглушённого ревизора?.. Или тот офицер с сержантами плохо сработали и не зачистили все следы моего вмешательства?..»
Добежал, наверное, быстрей, чем всё это успел обдумать.
Да и в квартиру ворвался словно ураган, готовый смести на своём пути любую преграду. Но вот на пороге их просторной гостинной замер, вращая глазами, стараясь отдышаться и понять суть увиденной, идиллической картины. Его любимая Настенька сидела во главе стола и мило беседовала с тремя незнакомцами. При этом все четверо баловались, так сказать, плюшками с чаем. Да и не только ими. На столе уже и так стояло достаточно закусок и даже спиртное. А хлопотавшая у плиты на кухне и вокруг главного стола Катерина, всё доставляла и доставляла новые тарелки с нарезкой, солениями, салатами, холодцом и различными приправами.
Правда, незнакомцами нежданные гости показались только на первый взгляд. Дальше начала работать оперативная память мемохарба, проводя сравнения и делая должные выводы. Первым был опознан «красномордый» старикан. Да и не так уж он старо выглядел, если подумать. Лет на шестьдесят, плюс, минус три года. А сразу не познавался, из-за отсутствия у него некогда имевшейся густой, длинной бороды. И лысины больше не было. На её месте красовалась только частично тронутая сединой шевелюра. Как и само личико потеряло свою худобу. Ну и возраст не соответствовал: если раньше Пасечник выглядел на все сто, то сейчас явно помолодел и подобрел.
Только и оставалось, что выдохнуть с облегчением:
— Ну, дедушка… Елоха! Тебя и не узнать! — на что тот разочарованно скривился:
— Вот и мне казалось, Александр, что узнать меня ты не сможешь!
С парочкой представителей, якобы от МВД, оказалось не в пример сложней. Потому что они не просто омолодились с момента последней в ними встречи, но ещё и кардинально изменили свою внешность. Если в конце 30-тых двадцать первого века оба мало чем отличались от дряхлых азиатов, которым далеко «за сто», то сейчас они имели вполне европеоидные лица, даже с какими-то скандинавскими чертами в образе. Разве что некая смуглость на коже присутствовала, давшая первую подсказку. Ну и довольные улыбки у обоих мужчин, которым чуть за тридцать, однозначно утверждали об особой дружественности и искреннем расположении к хозяевам квартиры. Если не сказать, что о безмерном счастье от происходящей встречи.
Когда окончательно удостоверился в своих выводах, Шульга не удержался, и в порыве восторга полез обниматься к обоим гостям, засыпая тех восклицаниями:
— *Намаскар **Рошан-джи!.. Намаскар Дхарма-джи!.. Как же я вас ждал!.. Какими судьбами?.. Как добрались?.. Рад!. Очень рад вашему прибытию!
*Намаскар — приветствие. **Джи — обращение к особо уважаемым людям. ***Бхаи — брат.
Те же пытались приставить ладони лодочкой ко лбу, поклониться и пробормотать свои приветствия на чужом языке. Настолько выглядели счастливыми от встречи. Но потом тоже перешли к восклицаниям на отличном русском языке, без всякого акцента:
— Учитель!.. Наш старший ***бхаи!.. Какое это счастье видеть вас и общаться с вами! Блаженство с нами! Мы рады!.. Мы так счастливы!.. Свершилось!..
Причём понять, кто из двоих, Рошан или Дхарма старший или главенствующий в этой паре — понять было бы сложно. Фигуры идентичны. Оба одеты примерно одинаково, в скромные, не новые костюмы полувоенного покроя. Рубашки защитного цвета. Носки тёплые, шерстяные, потому что сапоги остались в прихожей. Стрижка короткая. Лица чисто выбриты. Вот только они (лица) и разнятся… Да и то, сходства много, как у близких родственников.
На эту встречу, округлыми глазами пялилась не только ошарашенная донельзя Анастасия Бельских. Но и многоопытный дед Елоха. Он же Олег Павлович. Он же «Пасечник». Он же, один из руководителей и организаторов существующего подполья, которое собирало перчёный компромат на воров, аферистов, предателей и прочих преступников Советского государства. При первой встрече он сумел рассмотреть необычность парня, его особую ауру и даже догадался о случившейся реинкарнации. Так что примерно представлял себе сущность Шульги.
