У меня просто не было слов!
Какая волшебная, неземная красота вышла у Арьяна, в сотый раз доказывало то, что у кого чистая, большая душа, то все, что будет сделано его руками, станет прекрасным и восхитительным.
— Я хотел, чтобы у нас был настоящий дом…и семья.
Мой самый лучший на свете Зверь кашлянул, оттого что его голос захрипел и осип, словно он снова смутился и растерялся, а я сквозь слезы смотрела на него, не в силах выразить все, что творилось у меня внутри.
Раньше я и не думала, что любить можно так сильно.
До спазмов в груди. До дрожи в теле.
До осознания того, что без него мне этот мир не нужен. Что он и есть весь мой мир!
Он был прекрасен в своей силе, в своей честности, в том, что оставался самим собой и не пытался быть другим, в своей откровенности и даже наивности.
Вся моя боль, переживания и страдания стоили того, чтобы увидеть его настоящим, понять и полюбить.
Теперь я не жалела ни о чем.
Я просто хотела и дальше идти рядом с ним рука об руку.
Погруженная в свои чувства и улыбаясь, когда Арьян наклонился, целуя мои глаза и собирая осторожно губами слезы, я не сразу увидела, что снег вокруг дома вытоптан. Но когда увидела волчьи следы, то не смогла успокоиться.
Волки снова были рядом.
Наши помощники, наши защитники.
Но помимо их следов были еще.
Крошечные, с пятью пальцами…и очевидно, человеческие.
Только ни одной здравой мысли не успело промелькнуть в моей пылающей голове, когда из-за дома показался волк, а следом за ним ребенок.
Совсем малыш, который видимо еще толком даже не мог ходить на ножках, но очень быстро и ловко полз прямо по снегу голенький.
В первую секунду моим порывом было броситься вперед и скорее поднять его с земли, пока малыш не заработал смертельное переохлаждение, но я глухо ахнула, когда кроха сел, схватился за хвост волка в попытках поднять себя, и вдруг вскинул головку, опаляя желтым взглядом.
Таким, как у Арьяна!
Это был не шок! Это было ощущение, что меня просто смело потоком мыслей и эмоций, что метались из стороны в сторону, больно ударяясь о череп внутри, словно хотели выпорхнуть на волю и раствориться в напряженно застывшем воздухе.
Я ощущала взгляд Арьяна на себе.
Растерянный, смущенный, наверное, даже испуганный. Но ничего не могла сказать ему, огромными глазами глядя на то, как кроха вдруг увидел его, издав восторженный радостный визг и даже хлопнув в пухлые ладошки, тут же падая снова на колени, чтобы быстро-быстро проползти вперед.
В его детских распахнутых глазах было столько любви и счастья, с которыми он смотрел на Арьяна, что ошибки быть не могло.
— Он твой!
Арьян скованно кивнул, ловким и явно привычным движением руки подхватывая кроху, и прижимая к своей груди, отчего малыш буквально повизгивал о счастья, а потом замурчал. Словно котенок.
Я не ожидала увидеть ничего подобного, поэтому была сметена и шокирована, понимая, что должна что-то сказать, вот только мыслей в голове не было.
Я просто наблюдала за Арьяном — своим огромным Зверем, который мог руками крошить камни и разрывать людей на части…а еще так трепетно, осторожно и нежно держать на руках малыша, что был похож на него этими невероятными глазами, в которых расплескалось солнце и наивность.
Я не думала, что это зрелище сразит меня наповал!
Что это будет так прекрасно и нежно, затрагивая в моей душе что-то такое глубокое, тонкое и трепетное, что на глазах снова выступили слезы.
После того разговора с Арьяном о детях, а вернее невозможности их иметь, я запрятала эту мечту глубоко в себе и больше не думала, понимая, что прошло еще слишком мало времени, и боль утраты моего мужа слишком живая и горячая, чтобы начинать все заново.
Но теперь я чувствовала, как внутри меня все задрожало и налилось такой лаской и трепетом, что я едва могла дышать. Только улыбалась, плакала и смотрела на Арьяна с малышом на руках, видя, как он смутился еще сильнее, и, кажется, впервые не знал, что сказать или сделать.
— …я не могу просить тебя об этом, Рада… — его голос был хриплым и смущенным, но только договорить мой Зверь не успел, когда неожиданно раздался еще один пронзительный восторженный визг, за ним еще и еще, а Арьян вдруг покраснел, умоляюще выгибая брови, словно просил прощения, оттого что тяжелая массивная дверь дома распахнулась и на порог в буквальном смысле вывалились мальчишки.
Голенькие, счастливые, верещащие от радости и все как один с глазами Арьяна.
Я уже не могла контролировать себя, когда услышала, как моя челюсть клацнула и приоткрылась, а Арьян покраснел еще сильнее, выглядя в этот момент так забавно, как еще никогда до этого.
Четверо очаровательных мальчишек с густыми отросшими волосами и яркими солнечными глазами неслись к своему отцу, радостно вереща, ослепляя своими клыкастыми улыбками.
Такие удивительные, такие невообразимо красивые!
Каждый из них был так похож на Арьяна не только внешне, но и в своих эмоциях.
Я пыталась понять, по сколько же им лет. Два? Может три?
По крайней мере, двое уже твердо стояли на ножках и неслись на всех парах, а еще двое поспешно и радостно шлепали босыми ножками прямо по снегу, держась кулачками за шерсть волков, которые окружали детей, явно привыкнув присматривать за ними, как когда-то присматривали за самим Арьяном.
Лишь сейчас я поняла каждое слово, сказанное Черным.
Его напутствие и предостережение в отношении детей.
— Прости, они еще не говорят и не понимают человеческий язык, но все чувствуют, — тихо и скованно отозвался Арьян, подхватывая одного за другим мальчишек, и умещая всех пятерых у своей груди одной мурчащей довольной кучкой.
— Медвежата, — выдохнула я с дрожью, не в силах оторвать глаз от прекрасных точеных личиков и их распахнутых восторженных глаз, замечая, как Арьян наблюдает за мной, вслушиваясь в мои эмоции жадно и отчаянно, словно от них зависела в эту секунду вся его жизнь, боясь поверить в то, что я ощущала по отношению к ним.
— Они такие же как я. Рожденные медведицами разных видов. Зверята, не люди, — глухо и вкрадчиво отозвался Арьян, словно не был уверен в том, нужно ли это говорить, и боялся испугать меня своими словами или вызвать отторжение от мысли о том, как они появились на свет. — С ними будет не просто…я еще сам не знаю, как будет, но…
— Они прекрасны. Разве их можно не полюбить? — всхлипнула я, ощутив, как внутри меня словно лопнуло большое яркое солнце, которое озарило своим вечным теплом и светом мою израненную душу, освещая каждый темный уголок и забирая всю боль и страхи, в которых я жила все эти дни. Словно за моей спиной в одну секунду выросли крылья, позволяя сделать глубокий вдох и ощутить, что я наконец-то снова могу дышать полной грудью, больше не боясь горя и душевной боли, что испепелит в сотый раз, не оставляя во мне ничего живого. — Они словно ангелы!
