— Не переживай, — подбодрила она. — Сейчас отыщем. Главное, что у тебя начало получаться! Ты уже много увидела! Ты умница!
— Нет, — с отчаянием замотала головой Злата. — Ничего я не увидела. Это только воспоминания. Ровно то, что увидела в прошлый раз. Новые картины не возникают.
Она вздохнула так горько, что у Леры сердце сжалось. У Марчела, наверное, тоже. Он подошёл к ней и обнял за плечи.
— Им так нужна моя помощь, — продолжала Злата с горечью. — Они так любят друг друга! Энтони и Габи. Они должны быть вместе! А из-за меня не будут, — слёзы выступили у неё на глазах.
Лера ощутила, какое дикое напряжение испытывала всё это время Злата, хоть и не показывала вида. Какую чувствовала ответственность! Как старалась не подвести! Это всё нещадно давило на неё.
Марчел прижал её к себе плотнее.
— Не вини себя, — сказал мягко. — В этом нет ни грамма твоей вины. Слышишь? — он обхватил её щёки ладонями.
Лера чувствовала, что такими словами Марчел её не успокоит. Но он нашёл другие.
— Мы в любом случае им поможем. Обещаю. Я всё организую. Поднимем всю нашу группу. Подключим Тересу — она умеет убеждать. Монику. Филиппа — пусть чаями их поит. Лема — у него такая милая рассудительность — никто не может устоять. Бланку. Муачо. Возьмём их количеством.
Вот так — переложил ответственность с её хрупких плеч на свои. Столько было уверенности и энергии в словах Марчела, что Злата сквозь слёзы улыбнулась.
— Идём собирать народ? — улыбнулся он ей в ответ.
— Сначала я ещё раз попробую.
— Я тогда пойду поищу ту статуэтку с женщиной и виноградом, — вызвалась Лера. — Мне кажется, я её где-то видела.
Она схватила фонарь и выскочила в коридор. Кажется, в холле, возле выхода из башни, Валерия как раз видела что-то похожее. Видимо, кто-то перенёс статуэтку туда.
Лера прочесала и коридоры, и холл, и в пару комнат заглянула, но статуэтки не нашла. Возле выхода из башни действительно была небольшая гипсовая скульптура. Тоже женщина, только без кувшина. Но, может, и такая сгодится? Лера подхватила её и помчалась в комнату с камином.
Открыла дверь и оторопела. Свет от пламени камина выхватывал из темноты самозабвенно целующихся Злату и Марчела. Он горячечно стискивал её. Порывистый, но нежный. У сестры от избытка эмоций были прикрыты глаза. Они даже не заметили появление Леры. И это называется у Златы всё под контролем? Вот что с ней делать?
— Нашли время целоваться, — усмехнулась Лера.
Марчел осознал, что они не одни, и с неохотой выпустил Злату.
Та поглядела на сестру чуть виновато, чуть смущённо и бесконечно счастливо.
— Лерочка, я всё увидела!.. И ещё… — Злата опустила глаза, а потом снова подняла: — …Марчел меня любит…
Глава 71. Подарок
— Ой, он пошевелился, — Габи, которая, казалось, задремала, неожиданно встрепенулась и посмотрела на Тересу широко открытыми от удивления глазами.
— Кто он? — Тереса оторвалась от учебника.
Она коротала вечер в кресле, хотя не мешало бы уже ложиться спать. Но она бы всё равно не заснула. Злата и Лера ушли в пожарную башню, и Тереса напряжённо ждала их возвращения. Удастся ли им узнать что-то такое, что заставит Габи передумать убегать? Они всё не возвращались и не возвращались. И это было не самым добрым знаком — видимо, пока у них ничего не получилось.
— Кто он? — повторила Тереса вопрос, догадываясь, что Габи просто что-то приснилось.
Вот только непонятно, был ли сон хорошим или плохим. Лицо Габи выражало очень широкий спектр эмоций: и изумление, и недоумение, и радость, и беспокойство.
Тереса пересела с кресла на кровать, где лежала Габи, и взяла её за руку.
— Он — это Ежи, — объяснила она и прижала ладонь Тересы к своему животу.
— Твой малыш? — Тересу тоже захлестнули эмоции. — Теперь он и такое умеет?
Как удивительно! Маленький живой комочек под сердцем у Габи даёт о себе знать. Он уже так подрос, что может поприветствовать маму: вот он я, тут, мама, чувствуешь?
Габи улыбалась, а в глазах блестели слёзы.
— Ежи, мой малыш, я тебя слышу.
И у Тересы слёзы на глаза наворачивались. Она раньше никогда об этом не задумывалась, даже не знала, насколько это трогательный и волнующий момент — первый раз почувствовать биение жизни младенца.
— Моя магия позволяет разглядеть ментальный образ ещё не родившегося ребёнка, но это если речь идёт о чужих детях. Беременность отключает дар, — Габи качнула головой. — Только на самых ранних неделях я могла ощущать ментальное поле Ежи, а потом связь прервалась. Мне было тревожно. Но теперь я снова смогу чувствовать своего малыша. Пусть не ментально, а как все обычные мамы — когда он будет шевелиться… Ой! Заметила?! Опять! — Габи просияла.
Ощущение было едва уловимым. Это самое необычное, что когда-либо чувствовала Тереса.
— Волшебно, — улыбнулась она.
Не совсем подходящее слово, чтобы передать всю полноту эмоций, но другого не нашлось. Как ещё описать тот восторг, когда ощущаешь просыпающуюся под твоей ладонью новую жизнь.
Было радостно за Габи и одновременно горько. Эмоции, которые обрушились на неё сегодня, должен был бы разделить с ней отец малыша. Они должны были вместе пережить и прочувствовать этот момент.
Тереса глянула на часы. Где же Лера и Злата? Как же хотелось, чтобы у них всё получилось!
Подруги не вернулись ни через час, ни через два. Габи давно задремала, а Тереса всё ждала и ждала. И вот, наконец, раздался стук в дверь. Она подскочила с кресла и кинулась открывать, на ходу сообразив, что за дверью никак не подруги. Зачем им стучаться? И действительно поздним гостем оказался незнакомец. Он представился посыльным и, передав Тересе коробку, бесследно исчез.
Коробка очень заинтриговала. Перетянутая алой атласной лентой, она подозрительно напоминала подарок. Но сегодняшний день не был праздником и подарков не предполагал.
Подстёгиваемая не на шутку разгоревшимся любопытством, Тереса пристроилась в кресло изучить содержимое.
К ленте была приколота записка, которую Тереса с интересом принялась читать.
Не разбудил? Зачем я спрашиваю, знаю, что ты не спишь. Мне тоже не спится. Между прочим, из-за одной хорошенькой умненькой студентки.
Кстати, я тут подумал. Ты же любишь логические загадки? Вот смотри, ты считаешь, что на мне порча, заставляющая делать тебе предложения. Допустим. Но ведь на мне нет порчи, заставляющей делать тебе подарки. А мне так сильно захотелось сделать тебе подарок, что не смог устоять, несмотря на поздний час. О чём это говорит? Уверен, твоя безупречная логика, которая имеет обыкновение доводить меня до белого каления, тебя не подведёт.
