Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
Никогда не думала, что существует такой накал чувств. Что можно ощущать все настолько остро. Мое тело снова задрожало, впадая в безумие желания. Тянусь к Якобу, вцепляюсь в его плечи, притягиваю к себе все ближе, как будто хочу раствориться в его теле полностью, абсолютно. И он тоже стискивает меня в объятиях, до боли, двигаясь внутри меня, проникая глубоко, даря невероятное наслаждение, снова подталкивая меня к границе неминуемого взрыва. Мое сердце разрывается от пронзительного счастья, жадно впитывая все что происходит между нами. Объятия, проникновение, его ласковый шепот, подбадривание, нежные словечки, вызывающие у меня слезы. В этот момент понимаю, что я получила все, о чем так долго мечтала. На большее я никогда не смела рассчитывать. То что происходило сейчас было для меня пределом желаний. И Якоб воплотил мои фантазии в реальность. Хотя лукавлю. Самая сокровенная мечта — то что Якоб моя судьба, моя половинка. И сегодня я отдала ему всю себя без остатка. Оставшись без защитной оболочки, обнаженной до скелета перед ним.
Это была моя последняя мысль перед ослепительным взрывом, еще более продолжительным и интенсивным, нежели первый. Я выгнулась от невыносимого наслаждения, чувствуя, как меня с головой захлестывает волна. Якоб сразу же последовал за мной, и это было невероятным наслаждением — чувствовать, как дрожит в моих объятиях его сильное тело. Отдышавшись, мы все еще оставались соединенными друг с другом, сплетенными объятиями. Якоб едва заметным касанием дотронулся губами до моих век. Мои глаза были прикрыты, лицо влажное от слез. Я и не заметила, что плакала.
— Я снова сделал тебе больно? — мрачно спросил Якоб.
— Ты сделал меня счастливой, — вырвалось у меня. Не успела подумать, брякнула что в голову пришло. И внутренне сжалась в комок. Я же не знаю, что дальше. Он непредсказуем, как и вся моя жизнь. Но сейчас я счастлива как никогда и не собираюсь портить этот момент. Даже если сказала что-то неверное.
Но Якоб в ответ лишь обнял крепче. Поцеловал меня в губы, но коротким поцелуем. Меня накрыла блаженная дремота.
* * *
Но проснулась я посреди ночи, в одиночестве. Сразу тысячи демонов начали терзать меня. Где Якоб? Я думала, точнее, мне рассказывала Дашка, что в начале отношений у любовников бывает и по два, и по три, и по пять раз за ночь секс. И уж точно никто не спит отдельно как пожилые супруги, смертельно надоевшие друг другу. Остаток ночи мучаюсь предположениями. Все тело ломит, ноет. Чувствую себя развалиной. Жалкой и не нужной. Почему со мной всегда так?
Задремав под утро просыпаюсь еще более разбитая. Выглядываю в коридор — с кухни доносятся запахи и звуки. Спускаюсь, завернувшись в простынь — у меня нет терпения, чтобы одеться. Замираю увидев шикарную картину — Штаховский босиком, обнаженный по пояс, волосы взъерошены, колдует у плиты. Это настолько «вкусная» картина, и я не про еду, что рот моментально наполняется слюной. Я даже забываю о своих страхах. О том что собиралась серьезно поговорить с ним. Сейчас могу думать лишь о том, как он красив. Бесконечно сексуален. Я хочу смотреть на него бесконечно.
— О, доброе утро, — улыбается мне Якоб. — Хотел приготовить тебе завтрак в постель.
Его слова наполняют мою грудь теплом, я прямо чувствую как оно разливается по телу.
— Не знала, что ты умеешь готовить, — произношу как можно беспечнее, проходя на кухню и залезая на высокий барный стул.
— Ну я не особо профи, но яичницу могу пожарить.
— А я ничего не умею, — признаюсь смущенно.
— Я тебя научу.
* * *
Потом мы завтракали, смеялись, болтали ни о чем, перебрасывались колкостями, шутками, но беззлобными, скорее наоборот… нежными. После завтрака Якоб потащил меня гулять. Я не знала каково это, просто ходить по улице взявшись за руки, беззаботно наслаждаться погодой, теплым солнцем, зеленой листвой деревьев. Неподалеку располагался зоопарк, и мы решили заглянуть туда.
У самого входа Якоб купил по мороженому. Оно таяло слишком быстро, мы перепачкались, но все равно это было восхитительно, у него было клубничное, а я выбрала шоколадное, и мы пробовали мороженое друг у друга, смеялись.
— Сто лет не ела мороженое, — признаюсь, с наслаждением откусывая холодную вкуснятину.
— Почему? — прищуривается Якоб.
— Фигуру берегла. — Вздыхаю. — Помнишь я работала моделью… И осекаюсь, ведь сразу вспоминаю самый позорный факт своей биографии. Когда гвоздь Мотыльку в туфель подкинула. В глубине души потом долго мучилась угрызениями совести. Даже презирала себя. И то что Якоб пощечину дал, считала заслуженным. Хотя тогда вела себя как бешеная малолетка… Решила отомстить, Артуру о связи Якоба и Василины рассказала. Подвергла жизнь любимого человека опасности. Артур мог убить Якоба. Когда я это поняла… наверное в тот момент я осознала, что мечтаю о несбыточном. Такие поступки не прощаются. С тех пор Якоб смотрел на меня как на грязь под ногами. А сейчас мы гуляем, едим мороженое, целуемся взасос прямо перед посторонними людьми, прохожие смотрят на нас, кто с восхищением, кто осуждающе… Но как? Как Якоб может быть таким милым со мной? Это новая тактика? Ведь я не могу поверить что он изменил свое мнение обо мне.
Но Якоб ничего не сказал о прошлом, о нашей встрече в модельном агентстве.
— Мне кажется тебе не стоит беспокоиться о фигуре, — лишь хитро улыбнулся он. А у меня во рту пересохло от этой улыбки.
Мы остановились в тени огромной липы, аромат едва распускающейся листвы пьянил, рядом восхитительно пахла белая сирень. Мы стояли возле птичьего питомника, так что воздух был наполнен щебетанием.
— У тебя шоколад на губах, — хрипло произносит Якоб.
Облизываю губы, и его взгляд еще больше темнеет.
— Все?
— Нет. Вот тут. — Касается большим пальцем моей верхней губы, проводит им, чуть нажимает и мои губы поневоле раскрываются, все тело пронзает жар. Мне хочется вобрать в рот его палец, прикусить…
Мучительно краснею и опускаю глаза. Якоб убирает руку, засовывая ее в карман джинсов.
— Ты удивительно мило смущаешься. — тихо произносит он. — Хочу, чтобы рассказала мне все… в подробностях.
— О чем ты?
— Хочу понять, как женщина, побывавшая замужем, умудрилась остаться девственницей. И до сих пор ведет себя как невинная девочка.
Напрягаюсь. Он думает, я играю? Впрочем, он имеет на это право. Я действительно слишком много играла в своей жизни.
— Мне неловко говорить об этом на улице… Может быть оставим этот разговор до дома?
— Детка, ты правда думаешь, что дома мы будем разговаривать?
Это простой вопрос, и тон самый обыденный, а на меня точно жаром из печи дыхнуло. Снова щеки горят.
А вот Якоб выглядит, несмотря на свои слова, безмятежным. Если он и борется с нахлынувшим желанием, как я в данную минуту, то виду не подает. А у меня трусики влажные, и соски ноют. Хочется приблизиться и потереться о него. Это безумие и мне стыдно за такую реакцию. При том что Якоб желает говорить на темы, совершенно возбуждению не способствующие.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
