Мол выбросил вперед руку, сгреб Радика за грудки и притянул к себе:
— Отзови их!
Затем он почувствовал, как в ладони Радика активировался световой меч. Радик выставил оружие перед собой и замахнулся на Мола. Мол поднырнул, лезвие прожужжало у него над головой.
— Один последний поединок, — произнес Радик, делая шаг вперед. — По-моему, комендант Блирр это одобрила бы, ты не находишь? — Он сделал паузу, чтобы полюбоваться лезвием в своих руках. — То, что ты сделал, просто потрясающе, Джаганнат, ты это знаешь? Ты должен раскрыть мне свой секрет.
— Подойди ближе, и я раскрою.
Губы Радика дернулись в легкой усмешке:
— Ты бы хотел этого, не так ли?
Мол просто смотрел в его красные глаза, оценивая расстояние до противника.
— Когда дело доходит до оружия, — продолжал Радик, — я гордец. Но... — он повернул лезвие, внимательно разглядывая его со всех сторон, — я не нахожу для себя зазорным признать работу мастера, когда вижу ее. Конечно, дело не только в геологическом компрессоре. Так расскажи мне, Джаганнат, как получилось, что ты точно знал, что требуется моим синткристаллам, чтобы заработать в полную силу?
Все тело Мола мгновенно пришло в движение. Схватившись за какой-то диагностический прибор за своей спиной, он откинулся назад и, выбросив вверх ногу, впечатал ее в грудь Радика.
Охнув от неожиданности, Радик отлетел назад и врезался в стену, меч выпал из его руки. Мол поймал его в воздухе и описал лезвием круг, поскольку когтекрылы со всех сторон налетели на него, пикируя на лицо и горло, рвали когтями и клювами.
Забрак развернулся, алый клинок превратился в размытое пятно, которое шинковало птиц так, что только трупики падали на пол, а твари налетали с пронзительными криками и карканьем. Спустя несколько секунд в воздухе закружились черные перья. Ногами Мол отшвырнул тельца назад и протянул конец меча к Радику — он распростерся на полу, откинув голову набок и обнажив пульсирующую вену на шее.
— Джаганнат, — с трудом позвал другой голос откуда-то сзади, и Мол услышал тихий стук.
Держа лезвие у горла Радика, Мол взглянул на рухнувшего Эогана. Некогда гладкое лицо юноши было исполосовано кошмарными царапинами от нападения птиц, но не это убило его. Он неподвижно лежал на полу неподалеку от разрозненных останков дроида, который мог бы спасти его.
Для мальчишки все было кончено, и Мол это видел. Глаза Эогана еще оставались открытыми, но уже начали стекленеть. Губы шевельнулись, как будто он до сих пор пытался что-то сказать, сделать какое-то последнее заявление или попросить о чем-то, когда заряды наконец сработали в его сердце.
— Очень жаль. — Радик покачал головой. — Не то чтобы он не заслуживал этого. Что папаша оказался никчемным куском мяса, что он. — Торговец снова поднял голову и взглянул на Мола. — Продолжим поединок?
Еще один, последний раз Мол взглянул на труп Эогана. В конце концов, он чувствовал себя обязанным юнцу; что касается сострадания и жалости — сейчас они были чужды ему так же, как всегда. Тем не менее Эоган пошел вместе с ним до конца, и кое-какие из обстоятельств его смерти нуждались в том, чтобы навести в них порядок.
Он поднес световое лезвие ближе к горлу Радика:
— Этот поединок окончен.
Радик ухмыльнулся:
— Еще нет.
Мол не видел, откуда в руке Радика возник бластер. Он был карманной модели, очень маленький, и оружейник, должно быть, прятал его в рукаве. Выстрел в упор прошил мышцы в плече забрака и отбросил того назад, из раны во все стороны брызнула кровь.
— Отдай мне меч! — велел Радик. — Немедленно.
Мол попытался сжать пальцы правой руки. Поскольку ткани и нервы в его плече были повреждены, он сомневался, сумеет ли провести атаку до того, как Радик выстрелит снова. На таком расстоянии все, что ему надо было сделать, — один выстрел.
— Как хочешь. — Оружейник прицелился ему в лицо. — Тогда я заберу его из твоих мертвых рук.
Мол видел, как его ладонь крепче сжала оружие, как побелела костяшка пальца, лежавшего под спусковой скобой, и внезапно уловил тихий возглас — это юнец вскочил и бросился на Радика. Эоган врезался в него под таким углом, что Радик не мог его видеть до момента удара, и действовал достаточно быстро, чтобы навалиться на синекожего гуманоида и обездвижить, а сам в это время схватил его ладонь, державшую бластер, и принялся выворачивать ее вместе с оружием.
— Нет! — прорычал Радик, пытаясь локтем оттолкнуть противника, не выпустив при этом оружия. — Нет! Нет!
Парень не стал тратить дыхание на ответ и не стал пытаться отнять бластер у Радика. Он сжал челюсти и плотно стиснул губы, налитые кровью глаза сосредоточились на непосредственно стоящей перед ним задаче. Эоган просто сжал ладонь, держащую бластер, и поворачивал оружие к его владельцу, пока Мол не услышал, что кости в запястьях Радика хрустнули, а ствол не уставился прямо тому в лицо...
...и произвел одну-единственную ослепительную вспышку.
Голова Радика дернулась вбок и исчезла в облаке крови и ошметках мозга, брызнувших на расположенную сзади стену. Его труп упал набок, превратившись в бесформенную кучу, мальчишка отполз от него, а затем встал, вытирая руки о штаны, и медленно, судорожно вздохнул.
— Теперь... — он повернулся к Молу, — я думаю, что мы квиты.
Мол бросил взгляд на его грудь, и Эоган пожал плечами:
— В первый раз, когда мы с отцом пытались бежать, дроид воткнул иглу мне в грудь. Должно быть, этого оказалось достаточно, чтобы деактивировать заряды.
— Ты знал? — поинтересовался забрак.
— Я хотел убедиться. — Эоган нагнулся и вынул бластер из мертвых скрюченных пальцев Радика. — Как твое плечо?
Мол ничего не сказал; мальчишка указал подбородком вперед и обернулся. В этот момент Мол понял, что кто-то стоит в дверях медотсека и наблюдает за ними. Он не знал о ее прибытии до этой самой секунды, но теперь осознал полностью.
— Комари Воса. — Имя слетело с его скривившихся губ словно проклятие. — Ты пришла.
72 ВЫДЕРЖАТЬ!— Мол. — Boca сделала шаг в медотсек и оглядела мертвое тело оружейника и стоявшего над ним парня. — Я вам не помешала?
Не обратив внимания на этот вопрос, забрак взглянул на изогнутые рукояти световых мечей на ее бедрах.
— Ты носишь на поясе свое наследие.
— Не наследие, — поправила женщина, — а средство к существованию.
— Мой учитель предвидел нашу встречу, — сказал Мол. В груди начала обретать форму новая напряженность, заполняя легкие и разбегаясь по конечностям до самых кончиков пальцев, словно проявление самой темной стороны. — У нас с тобой одно общее дело.
Комари Воса держалась уверенно, лицо напряжено, тело готово напасть.
