— Не смерти, а убийства, — поправила Диана.
— Да, убийства. Я думаю, что этот Боб не имеет никакого отношения к случившемуся. У него не было для этого причин.
— Конечно, вы не думаете, что он виновен! — выкрикнула Дебора. — Эти черные умело лгут, особенно с испуга, как сейчас! Это он убил, больше некому!
— У Боба есть алиби, — сказал Чарльз Суонсон, обращаясь к Деборе Саварол. — Прошлой ночью он ни на минуту не выходил из своей хижины.
Спор продолжался. Диана попыталась понять суть выражения каждого лица. Она снова и снова возвращалась взглядом к Деборе.
В комнату вошла Дидо и бесшумно направилась к Люсьену.
— Что? — нетерпеливо спросил он.
— Приехал белый господин, сэр. Какой-то Эдвард Бемис.
— Эдвард! — воскликнул Чарльз Суонсон и тут же побледнел. — Это мой друг, как вы поняли. Я и не знал, что он собирается сюда. Я думал, он подождет, пока его светлость граф вернется на Тортолу…
— Разумеется, Чарльз, — оборвал Люсьен своего счетовода. — Пригласите сюда этого джентльмена, Дидо.
Эдвард Бемис действительно выглядит как джентльмен, подумалось Лайонелу. Граф пристально смотрел на входящего в гостиную высокого худощавого человека безукоризненном костюме. Такой даже в Сент-Джеймсксом дворце не будет казаться не на своем месте. Светлые волосы, загорелое лицо, правда, слишком много морщин для такого молодого человека. Это, несомненно, следствие долгого пребывания под карибским солнцем. Казалось, что его кожа потемнела на солнце настолько, насколько выцвели светло-голубые глаза. На вид Бемису было около тридцати пяти! Что он здесь делает? И появился вовремя.
Последовали взаимные представления. Лайонелу не понравилось, как этот человек посмотрел на Диану, но тем не менее граф пожал протянутую Бемисом руку.
— Милорд, — сказал Бемис, Лайонел кивнул. Бемис обратился к Дэниелу: — Поздравляю вас, Дэниел, вам очень повезло с супругой.
Значит, Бемис знаком с Дэниелом? Где же они познакомились? На острове Святого Фомы? Кажется, Дэниел несколько смущен, ответил он своим обычным густым, добрым голосом:
— Да, мистер Бемис. Мне очень повезло. Вы ведь помните Патрицию, не так ли?
— Разве можно ее забыть? — Бемис галантно поцеловал руку Патриции. — Самая прелестная девушка в Шарлотте-Амалии. — Он перевел взгляд на Диану, но с ней он держался осторожнее. — Как давно мы не встречались, миледи, — сказал он.
— Да, — ответила Диана. — Очень давно.
Наконец Люсьен, кашлянув, жестом предложил Бемису сесть.
— Мы собрались сегодня здесь, Бемис, так как произошла трагедия: ночью была задушена чернокожая девушка по имени Мойра, одна из рабынь.
— О Боже!
— Преступление совершил ее любовник, — вставила Патриция.
— И кто этот любовник? — спросил Бемис.
— Негр по имени Боб, — быстро проговорила Дебора.
— Нет, это не так, судя по тому, что сказал Чарльз, — медленно проговорил Лайонел. — Здесь кроется тайна, — прибавил он, не сводя глаз с Эдварда Бемиса. Тот, казалось, слушал с интересом; но не более. К тому же, подумал Лайонел, значит ли для него что-нибудь жизнь негритянки? Интересно, он на самом деле только что приехал на остров Саварол?
— Какова цель вашего визита, Бемис? — спросил Люсьен.
— Я приехал, чтобы встретиться с его светлостью, — вежливо ответил Бемис. — Нужно срочно принять некоторые решения по управлению вашей плантацией, и поскольку граф находится в Вест-Индии, я не счел возможным принимать эти решения самому.
— Какие решения? — спросил Лайонел.
— Я… гм… мне сдается, мы должны обсудить это с глазу на глаз, милорд.
Богатый щеголь, думал Эдвард Бемис. Он скоро вернется к прежней тихой жизни в Англии, а управление плантацией оставит ему, Бемису. Все идет прекрасно, просто прекрасно, лучше не придумаешь.
К сожалению, вскоре Бемису пришлось убедиться, что он рано торжествовал и недооценил графа.
Час спустя Диана, Лайонел и Эдвард Бемис сидели на веранде, потягивая прохладный лимонад.
Бемис проговорил тоном, в котором было нечто среднее между угодливостью и снисходительностью:
— Миледи, с вашего позволения, я хотел бы поговорить с его светлостью наедине.
— Если это о плантации Менденхолла, то моя жена в курсе дел, — коротко сказал Лайонел. — Так в чем дело?
Бемис откашлялся. Это ему не понравилось: ведь Диана — дочь плантатора, значит, разбирается в делах.
— Как вам известно, милорд, несколько лет назад в Англии принят закон, запрещающий покупку рабов.
— Да, я знаю это.
— Это создает большие сложности для плантаторов, английских плантаторов. Для выращивания сахарного тростника, который приносил бы доход, необходим труд, труд рабов. Я нашел возможность купить рабов для плантации «Менденхолл» у португальцев. В работорговле они теперь заняли место англичан. Это будет стоить несколько дороже, но…
— Понятно, — оборвал его Лайонел. — Вы хотите, чтобы я уполномочил вас нарушить закон?
Эдвард Бемис покраснел.
— Ну, если вам угодно так сказать…
— Но ведь вся суть именно в этом?
— Да, это и есть суть дела, — заметила Диана. — Почему вы считаете, мистер Бемис, что лорд Сент-Левен может пойти на нарушение закона?
— Выгода, — отрывисто сказал Бемис. — Ваш ныне покойный родственник Оливер Менденхолл одобрил бы это, милорд. В общем, несколько лет назад мы уже купили у португальцев дюжину-другую рабов. Да, помнится, это было в то время, когда слушалось дело Ходжа. Менденхолл был тогда в ярости, он…
Диана повернулась к Лайонелу и спокойно пояснила:
— Несколько лет назад, кажется, в 1807 году, плантатор с Тортолы Артур Ходж, владелец поместья «Бельвю», предстал перед судом за убийство своего раба. Я до сих пор помню, как звали убитого — Проспер. Похоже на имя шекспировского героя.
— Господи Боже! — проговорил Лайонел. — И за что же?
Голос Диана был наполнен гневом.
— Видите ли, раб зашел так далеко, что съел плод манго, упавший с дерева, которое он должен был охранять. И тогда Ходж забил его до смерти.
Бемис едко ответил:
— Судебная ошибка! Только потому, что в Англии все ополчились на рабство, не зная особенностей здешней экономики…
— Ходжа повесили на тюремном дворе в Роуд-тауне, — закончила Диана.
— Как я понимаю, этот раб, хотя и был собственностью плантатора, в первую очередь был человеком.
— Да, — согласился Бемис. — Глупость, конечно, но этих черномазых нельзя считать людьми в полном смысле слова, у их нет чувств, они…
