Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
– Найди своему ребенку какого-нибудь другого папу. – С этими словами она отшвырнула конверт и сунула пачки в руки Алисе.
Алиса отлично знала этот торгашеский прием – трудно отказаться от денег, когда они уже в твоих руках. Одно дело гипотетические обещания, а другое дело – вот они, американские деньги, за которыми свобода, независимость, возможность какое-то время ни в чем себе не отказывать.
– Но это же ребенок Феликса, он тоже имеет право решать, – попыталась возразить Алиса.
– Милая моя! – строго произнесла Мартынова. – Я тебя прекрасно понимаю. Когда я выходила замуж за молодого человека с именем Феликс, что в переводе с латыни означает счастливый, преуспевающий, плодородный, я тоже рассчитывала стать матерью, по крайней мере пары ребятишек. Мне удалось, во всяком случае, я на это надеюсь, сделать его счастливым и преуспевающим. Но вот плодородным… Это от меня не зависело. Он не может иметь детей. Вообще. Никак. Никогда. Так что тут тебе не повезло. А еще он не приемлет лжи. И если ты успела рассказать ему о ребенке, то он понял, что ты всего лишь маленькая лживая шлюшка. Да, да! Маленькая! Лживая! Шлюшка!
Каждое слово жгло, как пощечина, заставляло вздрагивать от боли и отступать назад. А потом вдруг в небо взлетела одинокая ракета, и небо полыхнуло огнем. Вот оно, оранжевое небо Москвы, ее добрый знак. И Алиса бросилась на обидчицу. Она схватила ее за лацканы пиджака и ударила головой.
Мартынова от неожиданности покачнулась и рухнула на спину. Лоб пронзила боль, но что значит боль по сравнению с радостью от зрелища поверженного врага. Алиса бросилась на жертву, ухватила ее за жидкие пряди и стукнула затылком об асфальт. А потом еще раз. И еще… Из разбитого лба Алисы текла кровь и капала на грудь Мартыновой, смешиваясь с ее кровью. Они словно породнились в этом порыве ярости, стали кровными сестрами.
Когда Алиса пришла в себя, Мартынова уже не дышала.
Подняв с земли кошелку, Алиса сунула в нее деньги: гордость – хорошо, но, как говорит народная мудрость: «живется, у кого денежка ведется». Присыпала тело листьями, села на скамейку. В остывающей голове начали появляться первые мысли, и мысли эти касались собственной безопасности. Завтра утром труп обнаружат, придет полиция с собаками, пойдут по следу и найдут ее. Машина! Если уехать на машине, то никакие собаки не унюхают. А куда ехать? Ответ пришел сам собой: к Лешке, больше некуда.
Лешка тему просек сразу.
– Ты нигде не наследила? – спросил он, глядя на испачканную кровью одежду Алисы.
– Не знаю… не помню… Наверное, да…
У Алисы жутко разболелась голова, и она уже практически не соображала, что делает.
– Раздевайся, – скомандовал он, выдрал откуда-то свою дорожную сумку и, шурша пакетом, бросил ей что-то нежно-голубое.
– Мое выпускное платье? – удивилась она. – Откуда?
– Надевай, – сердито скомандовал он.
– Ты его украл?
Грязные Алисины пальцы оставляли следы на светлой ткани. В другое время ей бы польстило такое проявление любви со стороны Лешки, но сейчас она старалась не думать о нем.
– Я поеду разбираться с трупом, – сказал Лешка, а ты постучишь в дверь на втором этаже. Там живет конченый придурок. Твоя задача – заставить его вызвать «Скорую помощь».
– Зачем? – головная боль становилась просто невыносимой.
– Это будет твоим алиби.
Лешка вытряхнул вещи из сумки на пол, сунул в нее Алисину одежду и обувь, вскинул сумку на плечо.
– Пошли.
Уже на лестнице, он повернулся к Алисе, притянул ее к себе, прижался к ее губам своими губами, прошептал: «Прости, родная» и ударил ее кулаком в лицо, целясь в рану, нанесенную головой Мартыновой.
Алиса коротко вскрикнула и осела к Лешкиным ногам.
Конечно же, Федька оказался жутким придурком – ел какую-то немыслимую дрянь, смотрел идиотские фильмы, имел странные, очевидно, почерпнутые из интернета, понятия о сексе. Но еще более жутким придурком оказался Лешка. Он стал ревновать Алису к Федору, а узнав о ребенке, требовал немедленно узаконить отношения и вернуться в Новолапинск. В Новолапинск!
– И в Новолапинске люди живут, – говорил он то и дело.
«Если это жизнь, – думала Алиса, – то на фиг она такая нужна».
Конечно же, от ребенка пришлось избавиться. Алиса не чувствовала никакого сожаления. Одно дело, если бы это был ребенок Сладека. А отпрыск Орлова или Лешки не нужен был никому. Нет, Лешке, наверное, был нужен – иначе с чего бы он так орал, когда Алиса сделала аборт. Но поорав, почти сразу успокоился, из чего Алиса сделала вывод, что поступила правильно. А еще поняла, что Лешка слишком много о ней знает, и когда он в очередной раз затянул свою волынку о возвращении в Новолапинск, Алиса сделала вид, что согласилась.
В их последний вечер (Лешка даже не догадывался, что это и в самом деле их последний вечер) она устроила маленький праздник с шампанским и свечами. Он подарил ей цветы – роскошные розы. Как же смешно они смотрелись на фоне его рабочего комбинезона. Лешка пил шампанское, словно водку – раз, и заглотил полбокала. Алиса же сделала вид, будто любуется игрой огня в резных гранях. Потом она поставила бокал, а он заснул. Насовсем заснул.
Алиса же налегке, прихватив только Ларисину кошелку с деньгами, уехала в Москву. Ее целью был Орлов, но ему повезло. Сладек, который после возвращения из Праги не брал трубку, когда звонила Алиса, а после смерти супруги и вовсе занесший ее в черный список, вдруг опомнился и прислал смс-сообщение странного содержания: «Я знаю, это твоих рук дело».
Послание можно было понять двояко: либо как угроза разоблачения, либо как благодарность. Алиса предпочла второй вариант. Этих шести коротеньких слов хватило, чтобы она, махнув рукой на все свои планы, рванула назад, к Сладеку. Бродила тенью возле «Пушкина», ожидая его появления, и, наконец, просто пришла к церкви, зная, что сюда-то он точно явится.
Ну, и потом случилось то, что случилось. Сладек стал орать на нее, она вытащила пистолет – не для того, чтобы убить, а чтобы заставить его заткнуться. И тут этот мент набросился на нее, и пистолет выстрелил.
В металлической двери камеры прогрохотал замок.
– Лопухова, на выход.
«Интересно, чего им еще от меня надо», – думала Алиса, шагая по мрачному коридору.
Конвойный завел ее в комнату с зарешеченным окном, где она уже успела побывать – разговаривала со следователем, ведущим ее дело. Из обстановки лишь стол да два привинченных к полу стула. На одном из них сидел капитан Новоселов, а в углу, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, стоял Федька с чужим, посеревшим лицом.
Алиса поздоровалась и села на стул. Конечно, она бы очень обрадовалась, если бы вместо Федьки увидела Сладека. Но, как говорится, на безрыбье и рак – рыба. Похоже, сидеть все равно придется. Нужно же, чтобы кто-то снабжал деньгами и присылал посылочки. Не взваливать же эту обязанность на родителей. А поэтому нужно изобразить самую что ни на есть горячую любовь. Да не так топорно, как в тот раз, когда она сказала этому идиоту, что любит его. Он хоть и идиот, а каким-то образом почувствовал ложь. И все-таки он ее любит – вон как старательно прячет глаза.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
