Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
— Да, Сорокин мне говорил. Именно благодаря тебе я прошла второй круг ада.
— Красиво сказано. Надо будет включить эту реплику в уста героини моего нового романа. Тебя Сорокин надоумил о моей причастности к пережитому тобой или сама поняла? Хотя какая разница? Ты теперь по гроб жизни мне обязана за то, что я сделал тебя наследницей огромного состояния. Да ты садись, не стесняйся, — предложил Павел, с усмешкой глядя на присаживающуюся на самый краешек стула жену: такую робкую и нелепую уже никакими богатствами не исправить. — Может, выдашь тайну и поведаешь, сколько теперь у нас миллионов долларов?
— «У нас»?! Ты все еще надеешься стать наследником того, на что не имеешь права?
— Ах вот даже как?! — Павел дернул головой, словно его ударили по лицу. Лере даже показалось, что он сейчас вскочит на ноги и набросится на нее, но Павел только протянул к ней руки, словно пытаясь ухватить, она в страхе отшатнулась, прижавшись спиной к спинке стула. — Значит, теперь тебе муж-калека уже не нужен? Ты теперь в состоянии найти себе и моложе, и здоровее? А как же я? Кто меня поставит на ноги? Или ты уже забыла, по чьей вине я вынужден всю оставшуюся жизнь провести в инвалидном кресле?
Павел откинулся на подушку и отвернулся к стене, смахивая с глаз навернувшиеся слезы. Леру словно ножом по сердцу полоснули. Нет, если она не возьмет себя в руки, то снова завязнет в своей прошлой безрадостной жизни, вспоминая обиды, нанесенные Павлом, и каверзы, которые сначала чуть не довели ее до безумия, а потом до тюрьмы.
— А я-то надеялся, что ты отвезешь меня за границу, раз мне здесь врачи ничем не могут помочь. Выходит, зря надеялся. Теперь ты бросишь меня на произвол судьбы, и я окончательно загнусь, — всхлипнул он. — Так мне и надо! Туда мне и дорога! Знал ведь, кого беру в жены, вот и поплатился.
— Хорошо, что ты сам заговорил об этом, иначе бы я не решилась. Раньше я и в самом деле думала, что с тобой это случилось по моей вине.
— Не понял! — Павел резко повернулся к Лере. — А по чьей же милости я, по-твоему, здесь валяюсь?
— Моей вины в этом нет. Я ходила за тобой как за малым дитем, пылинки с тебя сдувала, избегая скандалов, которые ты пытался — больше от скуки, чем по сколько-нибудь оправдывающей тебя причине, — неизменно затевать. Не хочешь же ты сказать, что удар, который тебя хватил, был получен из-за того, что я отказалась приготовить тебе тогда ужин? Это так нелепо. Но я простосердечно — так как вы с матушкой обвинили в твоем несчастье именно меня — поверила вам, искренне считая себя чуть ли не монстром. Сколько же я тогда слез пролила! Но потом решила, что виновницей всех наших бед является кукла-колдунья. До сих пор не могу прийти в себя от страха перед ней. И этим страхом я обязана тебе. Ведь именно ты придумал это исчадие ада. Чтобы лишить меня воли и заставить делать то, что ты задумал, — отобрать у Леонова деньги.
— Тебе бы романы писать, — хмыкнул Павел.
— Нет, это ты у нас писатель. А я лишь твоя подневольная и весьма послушная героиня. Твоя кукла, которую ты дергаешь за веревочки, чтобы направлять туда, куда нужно тебе.
— Ты мелешь чушь, моя дорогая.
— Я очень сомневаюсь, что дорога тебе. Да и никогда, похоже, не была… Так вот, в том, что с тобой случилось, моей вины нет. Я подозреваю… Нет, знаю точно, что ты пострадал от удара куклы, и я здесь ни при чем. Твоя кукла, с нее и спрашивай. А я снимаю с себя вину за твое нездоровье. Мне известно, как сильно она может ударить, потому что испытала это на себе. Леонов и вовсе распростился с жизнью после встречи с ней. Я слишком много пережила, чтобы теперь верить каждому твоему слову. Паша, ты можешь осуждать меня сколько душе угодно, но я тебе должна сказать: я ухожу от тебя.
— Ты в своем уме?! Что ты мелешь, полоумная? Ты хочешь бросить мужа-калеку? Правду говорят: подлости человеческой нет предела. Какая же ты тварь!
— Я знаю. И все-таки я от тебя ухожу. В беде я тебя не оставлю и по-прежнему буду посылать вам с матушкой деньги. Вот только не те миллионы, о которых ты мечтаешь, а со своих заработанных денег.
— Постой-постой! Я что-то не понял. Из каких это — заработанных? Ты что же, при своих миллионах работать собралась?
— Паша, нет у меня никаких миллионов.
— То есть как это нет? Ты чего мелешь, убогая? А те, что Леонов тебе завещал?
— Он собирался оставить наследство своему ребенку, а я ему совершенно чужой человек. У него есть кровный сын, и ты о нем прекрасно знаешь, потому что сам рассказал о Григории Сорокину. Вот он и получит наследство своего биологического отца.
— Ты меня за дурака, что ли, держишь? Как он получит наследство, если завещание составлено на тебя? Никто теперь его не сможет ни отменить, ни оспорить. Я советовался с нотариусом и знаю это наверняка. Так что можешь не беспокоиться, детка, все твои миллионы останутся при тебе. Ну и при мне, конечно.
— Ты меня не слышишь или не хочешь слышать? Я от тебя ухожу. И это не мои деньги. Это деньги Григория. Поэтому он их и получит.
— Он что же, судиться с тобой собрался? Вот дурачок-то где! — Павел даже не слушал Леру, думая о чем-то своем. — Но это же бесполезная трата времени. Теперь он сможет получить деньги, если только ты сама ему отдашь… Стоп! А ты, случайно, не рехнулась — не собралась отказаться от завещанного тебе?
— Я действительно отказываюсь от наследства. В его пользу.
— Ах, вот оно что! Но пока еще не отказалась? — Павел впился в Леру безумным взглядом, но ей казалось, что он смотрит насквозь, словно через прозрачное стекло.
— Нет, я веду с ним переговоры.
— Какие еще переговоры? Он что же, не собирается принимать наследство отца?! Вот где два дурака-то — что один, что другой. Да вам обоим лечиться нужно! Но раз уж деньги вам не нужны, то отдайте их мне, чтобы я мог восстановить свое здоровье. К тому же без меня такие богатства вам обоим только во снах могли присниться… Чего молчишь? Или вы другое применение им нашли? Я понял! Я все понял! Какой же я осел! Вы же любовники, потому и решили надуть меня с наследством! Так вот, значит, что вы придумали: ты передаешь ему деньги, разводишься со мной, выходишь замуж за него, и я остаюсь в пролете?! Я правильно излагаю? Именно это в ваших планах? — перешел на крик Павел, буравя Леру пристальным взглядом.
— Нет. То есть не совсем. Я отказываюсь от наследства и развожусь с тобой. Замуж я ни за кого не собираюсь, и мы с Григорием не любовники. Он просто мой друг.
— Ну да, это теперь так называется? А деньги ты ему отдаешь за его красивые глазки? За то, что он твой друг? Что-то мне раньше не приходилось слышать, чтобы друзьям отдавали такие деньги.
— Если бы не твоя афера, он и сам бы их получил.
— Дырку от бублика он бы получил, если бы я не заварил всю эту кашу! — орал Павел. Лицо его покраснело, а глаза полыхали ненавистью и злобой. — Это моя заслуга, что Леонов написал на тебя завещание. Моя и никого больше! Поэтому именно я являюсь истинным наследником, единственным! И именно мне ты обязана передать эти деньги! Ты поняла меня, тварь? Будет так, как я сказал, и никак иначе!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
