Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
На самом деле помощь мне была не нужна, имея подобное преимущество – способность видеть в темноте, татей я положу не запыхавшись, однако кому я буду продавать трофеи? Именно для этого судно и пассажиры мне и нужны, по-быстрому всё сбыть, чтобы оплатить место на судне и добраться до ближайшего города. Оплачивать мне пока место нечем было, а тут уж накоплю. Я не говорю про этот ушкуй, тем более он на Москву идёт, а я решил добраться до Нижнего, будут и другие суда, но планы придётся менять. Кстати, я помнил про спрятанные ценности под водой сто пятьдесят лет назад и рассчитывал забрать всё, подняв их из озера и из реки, если, конечно, они там, но сейчас мне просто не до этого, моё путешествие было прервано чёрной оспой, теперь, заполучив новое тело и оказавшись примерно в тех же краях, я решил продолжить путь к Нижнему Новгороду. Хотя теперь посещать Москву могу без опаски, хе-хе, смерть помогла.
Разозлённые тати, которые уже считали добычу своей, выбегать на берег не стали, поматерились, погрозив кулаками вслед ушкую, и после нескольких команд, построившись в колонну, ну точно у них старший бывший военный, направились к стоянке ладьи. Одну добычу упустили, так вторая ещё здесь. Тем более команда ушкуя предупредить их не сможет, стоянка ладьи выше по течению, а те сплавлялись, двигаясь пока на вёслах. Они-то предупредить не смогут, а я вот вполне, так что, оставив банду, со всех ног побежал по берегу к другой стоянке. Пока бежал, обдумывал свои дальнейшие действия. Если до этого они были ясны, бить в спину не ожидающих этого татей, то с изменением ситуации тактику придётся менять. Причём после того, как ушкуй отошёл и тати, закончив ругаться, стали готовиться к выходу, я услышал, как один из татей позвал старшего, назвав его боярином. Тут всё встало на свои места, похоже, какой-то боярин поправлял своим дела грабежом. Неправильно это, нехорошо, не по-русски.
Добравшись до нужного лагеря, я тут тоже обнаружил наблюдателя, значит, татей было тридцать, чуть больше, чем я насчитал ранее. Я сразу натянул тетиву и пустил стрелу, та вошла ему в шею. Всхлипнув, он замер, оставшись также сидеть, привалившись к стволу берёзы. Потом только я скользнул к сонно клюющему носом часовому и тихо окликнул его. Тот дёрнулся и испуганно закрутил головой, воскликнув:
– Кто тут?
– Тише. Я Михаил, вольный охотник. Татей тут обнаружил, они хотели на ушкуй напасть, я предупредил о ворогах кормчего, те ночью ушли на воду и стали спускаться по течению. Ватажкой татей боярин верховодит, я сам слышал, как его окликали. Там тридцать оружных воинов при шести самострелах и пяти лучниках, щиты, кольчуги. Они уже сюда к вам идут. Людей поднимай. Если не успеете уйти, я подмогну, со спины им ударю. Там соглядатай татей был. Я его уже стрелой убил.
Часовой тут же поднял спавших у костра людей, и ко мне вышел протирающий лицо кормчий и спросил:
– Где тут тати?
– Идут пока, – выходя на свет, пояснил я. – А наблюдателя их я убил, он там сидит.
– Почему сидит?
– Не упал почему-то, – пожал я плечами.
– Покажь.
Запалив факел, кормчий с парой вооружённых матросов направился со мной, и мы действительно вышли к убитому татю. К нему ранее я не подходил, а тут, отстегнув ремень, снял его с боевым ножом и обеденным, приятно звякнул монетами кошель, что также висел на ремне. Рядом лежал боевой топор, я его подобрал, больше при тате особо ничего ценного не было, я проверил. Кольчуги и шлема тот не брал, видимо опасался, чтобы бликов не дали. И только после этого я вытащил стрелу. Причём окончания сбора трофеев кормчий не дождался, он уже на берегу был, командовал там, а я, закончив, вернулся к ним и спросил:
– Трофеи купить не желаешь?
– А что есть?
– Боевой топор и ножи с ремнём.
– Беру.
Он отсчитал три серебряные арабские монеты и забрал. Кошель я не отдавал, он уже на моём поясе висел, в него я и убрал оплату. Кстати, в кошеле в основном медь была, шесть монет, но одна серебряная чешуйка нашлась, когда я проверял, что взял. Теперь хоть есть чем расплачиваться. Ремень с ножами кормчий отдал пацану лет пятнадцати, видимо сыну, а сам вооружился топором. Я уже видел приближающихся татей, те крались за кустарником, так что сообщил об этом кормчему и скрылся в кустах, стал обходить ворогов. Те уже увидели, что вся команда встала и торопливо готовит судно к отходу, наблюдатель на условный сигнал не отвечает, и рванули вперёд. Почти успели.
Два матроса, что несли чан от костра к трапу, упали, пронзённые стрелами, а кормчий, видя такое дело – все остальные, включая пассажиров, уже были на борту, – рубанул канат, и шестами матросы стали отводить тяжёлое судно от берега, однако лучники работали как заведённые, с судна доносились крики раненых, там падали убитые и раненые. Немного не успели, однако разрыв между бортом и берегом уже стал метров десять, но это, как оказалось, не помогло, дюжий тать забросил крюк с верёвкой, и десяток остальных татей, ухватившись за канат, стали подтягивать ладью к берегу. А лучники не давали к нему подобраться и перерубить. Чёрт, даже тут подготовились. Это вызывает уважение. Нет, они, конечно, сволочи, грабить честных людей, но уважаю их предусмотрительность.
Я тоже наконец выбрался на удобное место и начал свою охоту, уже не выбирал, целился и стрелял. Сначала в тех крайних, что ещё бежали к берегу, четверых снял, стрелял троим в шеи сзади, они не защищены были, а вот у четвёртого кольчужный капюшон был поднят, поэтому я выстрелил ему сначала в ногу, а когда тот упал, перекувыркнувшись через голову, уже в глаз. В голову не получилось бы, там шлем всё защищал, до низа затылка. Потом уже стал отстреливать лучников и арбалетчиков, успел снять двух лучников и двух же арбалетчиков, когда наконец тати сообразили, что они на берегу не одни и кто-то со спины выбивает их одного за другим. Почти сразу последовала команда боярина, и, выставив щиты, несколько воинов закрыли ими стрелков. Вот боярина нет, и ему прилетела стрела в шею, с таким же широким лиственным наконечником. Надо сказать, дальше тати меня удивили. Раздалось несколько команд, и, подхватив тело раненого боярина, тот ещё жив был, они стали отступать от берега, уходя под защитой выживших стрелков.
Подумав, я не стал их преследовать, больно уж они могут больно укусить, один из лучников отлично стрелял на звук и дважды чуть не попал в меня, реагируя на звон спускаемой тетивы, так что я лишь убедился, что те точно ушли и побежал на берег, крикнув команде ладьи, отошли те недалеко:
– Всё, они ушли!
Те поначалу особо не верили, но когда я махнул на них рукой и стал собирать свои трофеи, те всё же на вёслах вернулись. Команда ладьи сильно поредела, но с пяток оказались целыми, они и подвели судно и дальше помогли мне да своих убитых отнесли в сторону. Кормчий тяжело ранен был, его сын командовал, к нему я и подошёл по поводу продажи моих трофеев, а все тати, что лежали на берегу, были убиты мной, это речники признали. Я оттого их и не раздевал, обыскал на предмет ценного да кошели срезал, и всё. Тот пообщался с отцом, он в сознании был, и так как я на треть дешевле обычной цены продавал, с перепродажей можно хорошо заработать, паренёк поскрёб по сусекам, но нужную сумму собрал. Я лично только четыре метательных ножа себе взял, да вот решал, брать боярскую саблю или нет. Пора уже к тренировкам приступать, а то я пока только две палки срезал и ими занимался, да и сроку этим занятиям всего два дня. А саблю выронил боярин, когда рану получил, ножны при нём остались, но у меня её выкупил один из пассажиров, боярским сыном оказался, золотом заплатил. Не узнаю, откуда у того такие деньги, но сабля действительно богато украшена была, да лезвие отличное. Продал и тут же поспешил покинуть берег, слишком большие деньги при мне, может кто и не выдержать подобного соблазна.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
