Возможно.
Одри было над чем поразмыслить. Она начинала новую жизнь. Чтение дневников Дженни давало ей много подсказок к пониманию себя самой, — подсказок, которые никаким другим способом она бы не получила. Дух тети витал над ней днем и ночью, словно ангел-хранитель. Одри чувствовала его присутствие. Ей казалось, что душа Дженни радуется тому, что ее наконец-то кто-то понял — пусть даже это произошло почти случайно и через много лет после ее смерти. Эти записи были для Дженни способом узнать саму себя и позволить узнать ее другим людям, но никто, похоже, так этого и не понял. Между строчек иногда угадывался душераздирающий крик: «Посмотрите на меня! Я не такая, какой вы меня считаете! Неужели вы этого не видите?»
Наконец хоть кто-то увидел, какой Дженни была на самом деле.
В один из вечеров в конце сентября Одри закрыла прочитанную ею восьмую из двадцати тетрадей и затем несколько минут задумчиво смотрела на то, как луга и рощи постепенно погружаются в сумерки. Солнце — огненно-красный диск — казалось, отдыхало, улегшись на линию горизонта, но его лучи все еще ласково гладили простирающиеся вокруг луга и рощи. Скоро оно зайдет за горизонт и все вокруг окутает тьма, но Одри не торопилась возвращаться в дом. Ей хотелось задержаться еще немного здесь, на лужайке, чтобы подольше полюбоваться представшим ее глазам зрелищем. А зрелище это было великолепным. Одри обожала смотреть на закаты в конце лета и в начале сентября, когда небо окрашивается в спокойный бледно-фиолетовый цвет, постепенно переходящий в черный. После долгого и трудного дня, посвященного очистке и приведению в порядок бывшей конюшни, красивый закат был для Одри настоящим подарком, потому что он давал ей ощущение того, что она сегодня славно потрудилась, и морально подготавливал к следующему трудному рабочему дню — трудному, но полному мечтаний и надежд.
Несколько минут спустя Одри поднялась на ноги. Она бросила последний взгляд на солнце, уползающее за горизонт, и, повернувшись, посмотрела на «Виллоу-Хаус» — великолепный дом, стены которого были построены из известняка серовато-желтого цвета и приобретали под лучами заходящего солнца золотистый оттенок. Одри охватил озноб, и у нее появилось смешанное чувство гордости и грусти: гордости за то, что все это является частью ее жизни, и грусти по всем тем людям, которые когда-то радовались и страдали в этих стенах, но которых давно уже нет в живых. Одри знала, что не испытала бы таких чувств, если бы ее не объединял со всеми ними этот дом. Ей вспомнилась где-то прочитанная или услышанная фраза: «Твой дом — там, где тебя любят». Для нее таким домом был «Виллоу-Хаус» — место, где прошли самые лучшие годы ее жизни. Наконец-то она сюда вернулась. Она не знала, где будет находиться через год или два, но это не имело для нее никакого значения. Более того, Одри и не хотела этого знать. Она уже научилась не строить долговременных планов. Ведь в конце концов происходит то, чему суждено произойти, и тем самым сводятся на нет любые планы. В этом и заключается жизнь — какой бы многообразной она ни была, — и она иногда наглядно демонстрирует, что подчиняется лишь собственным законам.
У Одри появилось ощущение, что она, пройдя долгий путь, наконец прибыла в пункт назначения. Однако при этом она также осознала, что главное ее путешествие — путешествие длиною в жизнь — только начинается.
Сопелана,
29 января 2002 года
После смерти отца дети покидают родительский дом, и их мать Виолетта остается одна. Но внезапно дочь возвращается — любимый, с которым она хотела прожить всю жизнь, покинул ее. Теперь сердце девушки похоже на выжженную пустыню. Только оказавшись в объятиях матери, она понимает, кто по-настоящему любит ее…
Сын запутался в долгах, его обманули, и он потерял все. Без поддержки семьи ему не обойтись…
Стремясь помочь детям, Виолетта открывает им семейные тайны, ранее никому не известные…
