К слову, нас узнавали. Это несмотря на то, что ехали без знамени, не желая привлекать к себе внимания вражеских стрелков и особенно артиллеристов. Ведь снаряды нет-нет да рвались то здесь, то там. О прицельной стрельбе говорить не приходилось, но всё равно неприятно. Шальной снаряд, он может убить ничуть не хуже прицельного.
Работа пулемётных расчётов была видна сразу. Да, даже громоздкие механические монстры способны были устроить бойню на отдельном участке. А уж когда в одном секторе работало сразу несколько, тут уж плотному строю пехоты приходилось совсем тяжко. Или совсем никак, потому как мертвецам вообще всё параллельно.
– Мин на этом направлении больше нет, – сообщил сопровождавший меня Сильвертон. – Кончились. Новые не поставить.
– Да и черти с ними, они своё уже отыграли. Мак-Клеллан осторожен, это тебе не Мак-Дауэлл, который, получив приказ из Вашингтона, будет переть в лоб, словно баран.
– Жаль.
– Не спорю. Зато он предсказуем. Не получилось в лоб, пойдёт в обход, как учили в Вест-Пойнте. А обходить будет с юга, где мы готовы его встретить.
– А на севере?
– Это со стороны Картисл-роуд? – хмыкнул я. – Пусть развлекается, если ему своих солдат не жалко. Би охотно перекинет пару полков своей бригады с холмов Барлоу. И тогда янки мало не покажется. Плюс поддержка батареи тяжёлых орудий Брукса, да кавалерия Стюарта, которая только и ждёт, на кого бы ей наброситься.
– Да, кавалерийская бригада отдохнула, – согласился Грегори. – Мне стало спокойнее.
– Рад за тебя. А вообще… вроде увидели всё, что хотели. Пора возвращаться, нечего тут задерживаться. Того и гляди начнётся, а мы не там, а тут. Нехорошо.
Впрочем, не стоило опасаться. Вернулись мы, когда всё было мало-мальски спокойно. События пустились вскачь лишь в четвертом часу пополудни, когда корпус Портера, совершив-таки обходной маневр, вышел на Балтиморское шоссе и «паровым катком» – как явно считал его командир – покатился по направлению к Геттисбергу, заставляя отступать наши как бы малочисленные заслоны. И одновременно с этим движением корпуса Бернсайда и Хукера снова начали попытки преодолеть Рок-Крик. Более того, теперь были замечены и полки доселе не задействованного в сражении корпуса Джозефа Мансфилда.
Демонстративно усиливают присутствие в центре для отвлечения внимания со стороны нашего левого фланга? Пожалуй. Только не на тех напали. Скоро, совсем скоро корпус Портера вместо слабых заслонов, легко им сметаемых, наткнётся на полноценную бригаду Джубала Эрли. Да, в ней всего пять полков, но численность-то почти штатная, немногим меньше тысячи бойцов в каждом. Плюс некоторое количество кавалерии из бригады Стюарта для придания бригаде толики мобильности. Самое оно для замедления продвижения янки. Ну и мины, которые задействуют в нужный момент. И как только эти самые мины рванут, бригады Джонса и части бригады Бакрсдейла начнут медленное и организованное отступление на вторую линию обороны. На ту самую, ограниченную реками Рок-Крик и Стивенс-Ран. Пусть северяне ломятся в город, в большую его часть. Там их давно ждут. Ждут с множеством «горячих приветов».
* * *
Жизнь любит вносить коррективы в те планы, которые мы строим. Эта истина должна быть усвоена всеми. Нежелающих же это понимать ждёт множество болезненных уроков. Я никоим образом не относился к числу последних. И, к огромному моему счастью, Пьер Гюстав Тутан де Борегар за время войны также в значительной степени избавился от своего единственного существенного для полководца недостатка. Иными словами, он перестал думать, что всё будет идти по разработанному им плану. Ведь «туман войны», о котором так много говорил великий Клаузевиц, никто не отменял.
Что случилось? Ничего особенного, просто один полк из бригады Джонса, отходя к второй линии обороны, дрогнул под совсем уж озверелым натиском северян. А если такое случилось, то… возможны разные варианты. Сокращение дистанции, частый огонь янки из «винчестеров», и вот уже полк откровенно драпает, заставляя Джонса пытаться экстренно заткнуть дыру, перебрасывая по несколько рот из соседних полков. И начался не только взаимный расстрел на короткой дистанции, а местами и рукопашная.
Положение спас переброшенный резерв, а именно кавалерия Стюарта и опять-таки тачанки. Пулемёты сделали своё дело, вволю покрошив немало янки, но… Слишком уж задержались. Слишком долго не меняли позицию, решив рискнуть. Да, в этой ситуации подобный ход был оправдан. Но и у командиров северян имелось достаточно мозгов, чтобы всеми имеющимися средствами постараться заткнуть столь опасное для них оружие. Всеми, невзирая на жертвы.
Пулемётчиков просто задавили массой. Видимо, в корпусе Хукера были не просто солдаты, а ещё и откровенно идейные, готовые идти не только по чужим, но и по своим трупам.
Пулемёты замолкли. Частично расчёты погибли, частью сумели ускользнуть… те, чьи лошади не были изрешечены. Тут уж как кому повезло. Но это уже было не столь важно с точки зрения общей картины. Почти состоявшийся было прорыв удалось заткнуть, завалить горой трупов и реками крови. И своей в том числе. А по месту, где били погибшие пулемётные расчёты, ударила артиллерия, перемешивая плоть и землю, кости и металл. Нельзя было допускать, чтобы в загребущие лапы янки попали несколько вполне пригодных для использования пулемётов.
Зато на южном направлении всё шло неплохо. Подрывы мин и так вызвали заметное замедление частей корпуса Портера, а уж усиленная пулемётами бригада Эрли создала такую огненную завесу, что северяне хоть и продвигались вперёд, но медленно, аки беременные ёжики в ветреную погоду. Причём ветер дул этим «ёжикам» отнюдь не в сторону задницы.
Отступление. Теперь уже сюрпризов, для нас могущих оказаться печальными, не было. Один уже случился, и слава богам, что не произошло ничего действительно непоправимого. Батареи, которые раньше были расположены по южную сторону реки Стивенс-Ран, первым делом эвакуировали на северную её сторону. Ни одного орудия не должно было оставаться на поживу северянам. Они нам ещё понадобятся. В самом скором времени.
Зато сам город Геттисберг ждал визитёров. А над некоторыми самыми высокими зданиями развевались знамёна «Дикой стаи». Дескать, тут вас ну просто очень ждут, готовы поприветствовать свинцом хоть между глаз, хоть аккурат в сердце.
Только вот «диких» там почти не было, только пулемётчики и подрывники, готовые активировать заложенную на окраинах взрывчатку, как только туда сунется достаточное количество янки. Были ли опасения, что мины обнаружат? Почти нет. Мины под землей. Провода тоже, да и замаскировано всё более чем прилично. А сапёров, умеющих мины обнаруживать и обезвреживать, попросту не водилось.
Помимо всего прочего, нам требовалось лишь заманить янки в город, заставить их увязнуть на его улицах. Потом же… Потом имелись чёткие планы, как окончательно обернуть ситуацию в свою пользу.
– Седьмой час пополудни, – посмотрев на извлеченные из кармана часы, произнёс Вильям. – Будут ли они выбивать из города наши войска, когда уже вот-вот стемнеет.
