Слушая маму, я злилась, но одновременно меня мучила вина. Подсознательно я не позволяла Кларки строить собственную жизнь. Еще бы! Мне было слишком удобно держать его при себе – на всякий случай, как теплое одеяло. Я просто использовала его.
– Я не говорила с Кларки после того злополучного дня. По-моему, нам не нужно встречаться какое-то время, – сказала я маме.
– В детстве и юности вы были неразлучными, словно близнецы. Мы с твоим отцом гадали, перейдет ли ваша дружба в нечто большее.
– И что?
– Дело в том, что у меня старомодный взгляд на такие вещи. Если ты знаешь кого-то так хорошо до замужества, ну, это все равно что начинать путешествие с конца. Что вам еще открывать друг в друге? Я познакомилась с твоим отцом за пару месяцев до нашей помолвки. Мне нравится Кларки, но Финну непросто мириться с постоянным присутствием возле вас еще одного мужчины. Пора Джастину найти себе хорошую женщину.
– Он нашел. Я надеюсь, что ничего не испортила в их отношениях. Ты права, – сказала я маме. – Мое поведение в эти последние месяцы, ну… было не самым разумным. Так что измениться должен не только Финн, но и я тоже.
* * *
– Спокойной ночи, Джордж.
– Где папа? Кто выключит мне мозг?
– Я.
Он капризно отпихнул мою руку.
– Я хочу, чтобы это сделала миссис Джемми Доджер.
– Папа дежурит в эти выходные.
– Вы с папой поругались?
– Нет.
– Папа ненавидит Кларки.
– Нет. Тут все сложно, Джордж, но я тебе обещаю, что больше таких случаев не будет. А вместо миссис Джемми Доджер пока буду я.
– У тебя не получится, – недовольно заявил он. – А еще завтра воскресенье. Кто будет готовить вместе со мной завтрак?
– Я уверена, что дедушка охотно тебе поможет.
– МНЕ НУЖНА МИССИС ДЖЕММИ ДОДЖЕР! – Он зарыдал и стал бить кулаком подушку. – Где папа? Я хочу, чтобы он приехал!
Спустившись вниз, я позвонила Финну.
– Он скучает без тебя. Мы все скучаем, – сказала я, оставив сообщение в его голосовой почте.
* * *
На следующее утро я проснулась рано. Ночью мне долго не спалось; из головы не шли мамины слова. В окно спальни заглядывали лучи солнца. Пели птицы. Попугай Харвей скрежетал в своей клетке; мамина овчарка Холли и наш Рокки скулили, требуя завтрак. Мои ноздри уловили аромат кофе и тостов – это папа приготовил себе завтрак. Он у нас ранняя пташка. Когда мама в отъезде, он встает в пять утра. Я раздвинула занавески и достала Скарлетт из колыбельки. Ее глазки были закрыты, маленькие ручки медленно и грациозно двигались, словно она пыталась куда-то плыть. Вот глазки на секунду открылись, а потом закрылись еще крепче. Должно быть, странно плавать девять месяцев в теплой, темной жидкости и слышать только биение сердца мамы, а потом очутиться в новой среде, среди шума и света, где вместо жидкости непривычный воздух.
От нее так сладко пахло, ее темечко было таким нежным и беззащитным. Мне до сих пор не верилось, что это крошечное существо – моя дочка.
Я выглянула из окна и увидела на лужайке Джорджа и маму. Джордж был одет в джодпуры, бриджи для верховой езды, и сапожки. Мама безуспешно показывала ему, как управляться с Роуэном. Его нельзя было оставлять без надзора, иначе он швырнет на пони седло и помчится галопом, отчаянно цепляясь за гриву, а потом где-нибудь упадет. Вот почему Финн всячески протестовал против верховой езды, считая, что с нашим сыном может случиться что угодно.
Мама протянула своему внуку яблоки. Они так хорошо ладили друг с другом, потому что у них был Роуэн. На прошлое Рождество мама подарила Джорджу комплект для груминга с его именем, выгравированным на коробке. Мой сын не очень усердствовал в груминге Роуэна; он мог вычистить один бок пони, а потом заскучать и оставить другой бок нечищеным, но подарком бабушки он дорожил, словно ящиком золота. В наборе лежали скребница, щетка-денди с длинным ворсом, гребень для гривы и копытная смазка. Мама не заставляла его чистить копыта Роуэна. Это он делал сам без напоминаний и безупречно. Финн не понимал, почему Джордж так старательно ухаживал за Роуэном, но не мог навести порядок в своей спальне.
Перепеленав, одев и покормив Скарлетт, я вышла с коляской из дома.
– Ты выглядишь намного лучше, – сказала мама, когда я подошла к изгороди и оперлась на нее. Я была по-прежнему в джинсах для беременных и ярко-красном свободном джемпере. Коляску я оставила в тени дерева, тихонько открыла калитку и подошла к ним. Попыталась погладить Роуэна, но он прижал уши и зашевелил ноздрями. Похоже, маленький мерзавец хотел меня укусить. Я сделала шаг назад и подумала о Финне. Вот бы он посмеялся. Забавно, как скучаешь по таким мелочам, когда близкого человека нет рядом с тобой.
Вместо Финна засмеялся Джордж.
– Ма, он не любит тебя, – любезно сообщил сын.
– Это только потому, что я не кормлю его шоколадом.
Мама сказала, что лошади чутко воспринимают тон голоса и язык тела.
– У них развита интуиция, – сказала мама. – Роуэн не любит тебя, потому что знает, что ты не любишь его.
– Можно я прыгну? – Джордж нетерпеливо погладил Роуэна, прижался щекой к его гриве, поцеловал и похлопал по шее. Пони гордо поднял голову и бил копытом. Джордж бросил поводья и подбежал ко мне.
– Можно, мам? – Он обхватил меня руками за талию. Я посмотрела на маленькие красно-белые барьеры.
– О’кей, но мы с бабушкой будем смотреть за тобой. – Я поцеловала его в макушку. – Ты мой хороший! Ну-ка, надень шапочку.
– Нет. – Он снова обнял меня.
– Да. – Я ласково прижала его к себе. – Или я сама надену ее на тебя. Вот так. – Я завязала тесемки под подбородком. – Будь осторожнее. Не лихачь. Сделай один прыжок и посмотри, как у тебя получается.
– Барьеры не очень высокие, – недовольно сказал Джордж.
– Да, – подтвердила мама. – Я нарочно их понизила, – шепотом сообщила она мне. – Решила, что так безопаснее.
Я улыбнулась. Барьеры были такие низкие, что Роуэну не придется отрывать ноги от земли.
Мы с мамой смотрели, как Джордж сел на пони и пустил его рысью к первому препятствию. Роуэн остановился, подумал и решил сделать попытку. Мой сын вцепился в гриву пони. Мы захлопали в ладоши.
– Молодец! – крикнула я. – Только держись за поводья!
– Скоро поедешь на Гранд нэшнл[10]! – крикнула мама.
К нам подошел отец.
– Доброе утро, папа.
– Доброе утро, милая. Кларки на телефоне, – сообщил отец чуточку нерешительно. – Да, а еще утром тебе пришло письмо.
