Ей следовало бы отзвониться редактору новостей, но Кейт пока что не хотелось слышать его мнение насчет интервью. Терри имел обыкновение вмешиваться в написание статьи, указывая ей, что и как надо писать, притом что знал от силы пару фраз из интервью. После чего он шагал в кабинет главного редактора и сообщал, что нашел сенсацию. Это и была его награда – редко, впрочем, оплачиваемая – за все то дерьмо, что ему вечно приходилось принимать на себя. Кейт это понимала, но сейчас ей хотелось самой насладиться моментом. У нее ведь имелось признание Джин насчет Глена и Беллы! Конечно, это не было в полном смысле признанием – но все-таки Джин сказала, что считает: именно Глен украл ребенка. Этого вполне достаточно. Первые признания вдовы. Кейт принялась быстро печатать.
Время от времени она отрывалась от текста, поднимая глаза, чтобы переосмыслить какую-то фразу, – и в огромном зеркале над столом видела женское лицо. Причем лицо это казалось незнакомым – очень серьезным, сосредоточенным на чем-то отдаленном и даже, пожалуй, более молодым. Там Кейт вовсе не смотрелась ни чьей-то женой, ни матерью. Из зеркала на нее глядела лишь журналистка.
Только она дописала раздел с высказываниями убийцы, как зазвонил телефон, и Кейт сразу сняла трубку.
– Привет, Терри. Только вот покончили с интервью. Она выдала нам просто изумительную строчку!
Через пятнадцать минут Терри позвонил опять. В газете для этого материала расчистили аж три полосы, не считая передовицы, планируя еще и на второй день продолжить публикацию. Все, что требовалось сейчас от Кейт, – это закончить текст.
– Надо две с половиной тысячи слов на внутренние полосы, Кейт. А подноготную их брака и все такое прочее оставим на второй день. Главное – дать хорошего разгону для передовицы. О’кей?
Серьезная женщина в зеркале задумчиво покивала.
Ей вдруг стало любопытно: а чем занимается сейчас Джин Тейлор в соседнем номере, пока она тут пишет про нее статью?
«Ну и странную же работенку я себе выбрала», – сказала она себе, принимаясь за настоящую операцию на теле будущей статьи – вырезая нужные цитаты насчет семейной жизни Тейлоров и отправляя их в файл последующей публикации.
Несмотря на весьма расхожее мнение, обычные мужчины и женщины, в чьей жизни случилась какая-то трагедия или развернулась некая драма, после общения с журналисткой Кейт Уотерс оставались очень благодарны за все ее внимание к ним и за те статьи, что она написала. И знаменитости, и скандально известные личности, и прочие критики любят восклицать, как же всем ненавистна пресса – поскольку лично им есть за что ненавидеть газетчиков, – однако очень многие люди, у которых Кейт брала интервью, после этого годами поддерживали с ней связь. Она становилась частью их существования, частью того события, что для большинства из этих людей все переменило в жизни.
– За то время, что мы разговариваем, между нами по-настоящему возникает некая задушевная, глубинная близость, – говорила она Стиву еще в раннюю пору их романа. – Даже если это общение длится всего несколько часов. Это все равно как встретить в дальнем поезде хорошего попутчика и рассказать ему все как на духу. Потому что можешь себе это позволить. Потому что это – всего лишь момент времени.
Стив тогда рассмеялся над ее серьезностью.
Их познакомили друзья на совершенно ужасной вечеринке, точнее «Званом обеде с Загадочным Убийством» на севере Лондона. Они быстро понравились друг другу, поскольку оба прыскали смехом в самые неподходящие моменты, тем самым смертельно обижая хозяев.
Потом они взяли на двоих такси до дома. Стив взгромоздился на сложенное сиденье напротив Кейт, чтобы лучше ее видеть, и они, в изрядном подпитии, стали рассказывать друг другу о себе.
Стив был студентом-медиком уже с последнего курса, работал с раковыми больными и считал, что журналистика – нечто несерьезное и легковесное. Кейт смогла его понять: это было довольно расхожее предубеждение – и просто попыталась объяснить Стиву, почему так важно для нее газетное дело. Потом она ждала, станет ли развиваться их роман, и когда между ними закрутились серьезные отношения, Стив постепенно стал иначе смотреть на вещи.
Он оказался свидетелем и частых телефонных звонков спозаранку от вконец расстроенных людей, и долгих ночей, когда Кейт корпела над судебными документами или гоняла по автостраде, чтобы добыть какое-то ключевое свидетельство для статьи. Журналистика оказалась на поверку весьма серьезным занятием, и подтверждением тому был ежегодный ее «улов» рождественских открыток, которые она развешивала рядом с открытками, присланными доктору Стиву от благодарных пациентов. Ей приходили праздничные поздравления от родителей убитых, от жертв изнасилования, от выживших в автокатастрофах, от похищенных и вызволенных детей, от людей, выигравших судебные процессы. Всем этим открыткам неизменно находилось место на длинных гирляндах, украшавших их дом уже с начала декабря. Напоминания о ее удачных днях…
Спустя пару часов Кейт уже вовсю наводила лоск: читала и перечитывала статью, выискивая повторяющиеся определения, там и сям заменяя словечки, пытаясь взглянуть свежим глазом на вступление. Оставалось каких-то пять минут до того, как Терри станет с воплями требовать срочный материал, и ей придется нажать кнопочку «отправить», – и все же ей никак не хотелось отпускать эту статью. В волнении она все пыталась найти рукам занятие, когда вдруг поняла, что не обсудила с Миком статью в номере «второго дня», – и взяла сотовый, чтобы с ним связаться.
Когда Мик снял трубку, голос у него был очень расслабленный – возможно, он как раз и расслаблялся в постели, смотря на платном телеканале кино для взрослых.
– Мик, извини за беспокойство, но в редакции говорят, что материал разгонят на два номера. Просто хотелось убедиться, что ты доволен сделанными фотками.
Естественно, доволен он не был.
– Давай-ка высвистаем Джин сделать еще одну серию снимков, – предложил Мик.
Кейт позвонила к ней в номер, готовясь жизнерадостно призвать: «Надо, Джин, еще парочку фоток сделать! Это займет не больше минуты».
Однако на телефон никто не реагировал. Кейт даже слышала, как он трезвонит за стенкой номера.
– Ну же, Джин, сними трубку, – пробормотала она.
Потом, сунув ноги в туфли, дошла до соседней двери и постучала.
– Джин! – позвала она, едва не прижимаясь губами к дверному полотну.
С камерой в руке подтянулся из своего номера и Мик.
– Не отвечает. Чем она там занимается, к чертям собачьим?! – снова застучала в дверь Кейт.
– Да успокойся ты. Может, она отправилась в спа? Ей же понравился в тот раз массаж.
Кейт чуть не бегом поспешила к лифту, потом вдруг развернулась и помчалась по коридору к своему номеру. Сперва ей надо было отправить статью.
– Это займет наши «верхи», пока мы ее ищем! – крикнула она оставшемуся позади Мику.
Косметолог в спа-салоне, пропитавшемся ароматом иланг-иланга, ничем им не смогла помочь. Она лишь виновато кивала головой с туго стянутыми в пучок волосами, водя пальцем перед собой по экрану и тихо произнося имена. Нет, такая не записывалась.
