Торговцев и ремесленников тут почти не было, зато часто встречались мужчины в роскошных халатах таких ярких цветов, что от них болели глаза. На нищих состоятельные горожане смотрели без удивления, зато попавшиеся собратья по профессии проводили злыми завистливыми взглядами.
Один раз разминулись с носилками, снабженными навесом, защищающим от солнца. Тащили их четверо крепких мужчин. Их обнаженные торсы блестели от пота, мускулы были напряжены, а с носилок с любопытством смотрела на мир изящная девушка с черными, точно ночной мрак, волосами. На оборванцев взглянула равнодушно, сразу же отвела глаза.
А потом дома закончились, и впереди открылась площадь. Широкая и совершенно круглая, она кольцом охватывала Пирамиду, которая словно вырастала прямо из земли. Виднелись ворота, они казались небольшими по сравнению с самим зданием, но явно превышали высотой городскую стену.
– Есть кто рядом? – спросил Младший настороженно, используя родное наречие.
– Нет, – ответила Йофрид.
Послышался шорох разматываемой ткани, и вскоре Младший уже щурил глаза, отвыкшие за время добровольной «слепоты» от яркого солнечного света.
– Да, – сказал он, разглядывая Пирамиду, – проникнуть туда будет нелегко. Но даже если получится, то как искать там Вечного Государя? Он, скорее всего, наверху, а пока туда заберешься – неделя пройдет…
Верхушка Пирамиды терялась в синеве неба. Казалось, что облако, вздумай оно проплыть над городом, непременно расплющится об эту каменную громаду.
– Может быть, не стоит туда лезть? – предложила неуверенно Йофрид. – Двинемся на восток в таком обличье. Ведь пропустили же нас в город, пропустят и там.
– Нищим нечего делать в безлюдной степи, – пожал плечами Харальд. – Да ты сама говорила, что все дороги для бегства перекрыты. У нас один шанс – отсечь тому чудовищу, что на нас охотится, голову! Ты можешь увидеть, что там – внутри?
Девушка кивнула и закрыла глаза. Лицо ее, бывшее только что живым, странным образом помертвело, превратившись в подобие маски. Словно жизнь покинула тело.
Она вернулась не так быстро, а когда подняла веки, то в голубых глазах было недоумение.
– Я не могу, – прошептала Йофрид. – Ничего не выходит. Словно это сооружение прикрыто черной упругой стеной, которая отшвыривает меня назад, едва я пытаюсь проникнуть внутрь…
– Ясное дело, – хмыкнул Младший. – Этот Вечный Государь – маг и свое обиталище защитил от себе подобных.
– Верно, – без особой охоты согласился Харальд и обернулся, привлеченный стуком копыт.
С соседней улицы на площадь выползал обоз. Впереди скакали всадники, настолько похожие на тех, с которыми путешественники столкнулись не так давно в лесу, что Харальд невольно вздрогнул.
Но вел отряд не Отуэлл, а другой десятник, широкоплечий и длиннорукий, с длинными обвислыми усами. С лязгом выкатились на открытое место телеги, за ними показались скованные люди в серых халатах.
Обоз неторопливо пересек площадь, ворота Пирамиды с грохотом распахнулись, уподобившись рту чудовища, готового пообедать людьми и телегами.
– Куда там столько рабов? – спросил Харальд сам себя. – Не едят же местный правитель и его приближенные человеческое мясо?
– Едят или нет – потом узнаем, – ответил Младший. – Пойдем лучше поищем, где самим перекусить, а там будем думать, как туда пробраться…
Они развернулись и медленно побрели назад. Постоялые дворы, равно как и таверны, остались за пределами богатого квартала, рядом с рынком.
Харальд шел, погруженный в свои мысли. Услышав, что приближаются всадники, бездумно отступил к стене – стопчут еще ненароком. Но конский топот стих рядом, а подняв глаза, бывший Владетель услышал крик, полный злобной радости:
– Вот они! Держите!
Голос показался знакомым. Но времени вспоминать его хозяина не было. Тело действовало само, без участия разума. Харальд выдернул кинжал и разрубил брошенную ловчую петлю. Ткнул острием в подвернувшийся конский бок, раненая лошадь шарахнулась в сторону, едва не сбросив всадника, и стал виден тот, кто кричал
Десятник Отуэлл за прошедшие дни похудел, потерял самоуверенный вид Глаза его горели яростью и страхом. В схватку он благоразумно не вступал, держась позади прочих воинов
Те же, кто напал, не были обычными охранниками, годными лишь сопровождать обозы. На серых одномастных лошадях гарцевали воины в золоченых панцирях и с длинными копьями – гвардия здешнего правителя.
Их было немного – всего десяток. Но положение складывалось безнадежное.
Поддельные нищие прижались к стене – Йофрид посередине, мужчины по бокам. У Харальда был кинжал, Младший, у которого не было времени вытащить меч, сжимал свой посох.
Чуть в стороне на земле стонал воин, выбитый из седла ударом этого посоха. Второй усидел на лошади, но держался за бок и, судя по перекошенному от боли лицу, в бой не годился.
Первая атака была отбита.
– Сдавайтесь! – сказал сурово командир отряда, грузный пожилой воин. Копье в его руке было толщиной с добрую березу, а наконечником можно было рубить, как мечом. Жеребец под ним был могуч, под стать хозяину, один удар его копыта размозжил бы голову медведю. – Вам не уйти!
Всадник, находящийся позади командира, поднес к губам пылающую серебром небольшую трубу, и звонкий сигнал прокатился по улице, отражаясь от стен.
Почти сразу ему ответили с трех сторон К воинам Вечного Государя (будь он неладен!) спешила подмога.
– Давай! – выкрикнула вдруг Йофрид, и командир отряда зашатался в седле. Лицо его побагровело, вывалившееся из ослабевшей руки копье брякнулось о мостовую
Трубач оказался слабее – он попросту упал с коня.
Магическая атака стала неожиданностью для всех. Первым сориентировался Младший. Его дубина со свистом распорола воздух и обрушилась на голову ближайшего из гвардейцев Вечного Государя. Тот с грохотом свалился с лошади.
Харальд поспешно подобрал выпавший из ладони врага меч, непривычно легкий и изогнутый, но сражаться оказалось не с кем. Командир отряда с замершим на лице удивлением лежал поперек улицы, его уцелевшие подчиненные, включая десятника Отуэлла, предпочли дать стрекача.
– Уходим к воротам! – бросил Младший, разрывая штанину.
С треском лопнули веревки, и в его руке оказался меч.
И они побежали. Йофрид приходилось поддерживать с двух сторон, использование магии высосало из нее все силы. По сторонам мелькали дома, горожане в испуге шарахались прочь, завидев двух оборванных и грязных мужчин с обнаженными клинками.
Спереди и сзади, нарастая, подобно грохоту лавины, приближался топот копыт.
– Окружают! – выпалил Харальд, хрипя, точно загнанная лошадь. Бежать по жаре в толстом халате оказалось делом нелегким. Пот тек струями, а грудь ходила ходуном.
