Стебель травы морской.
Прядь о Халли Челноке Драккар фин галл шел на юг, и к тому времени, как люди Лоркана уселись подвое на весла и налегли, туман поглотил корабль едва ли не полностью. В рядах гребцов возникла сумятица, когда Ультан передал им приказ сесть подвое на весло. Для ирландцев это было в новинку. Воины, которые могли быстро и без усилий выстроить стену щитов или ловко разить норманнов топорами и мечами, теперь метались по незнакомой, битком набитой людьми палубе, словно попав под копыта разъяренной лошади.
Ультан подталкивал воинов и показывал им, куда нужно сесть. Те опускались на скамьи радом с товарищами, которые уже сидели на веслах, а взявшись за валек весла, смотрели на него недоумением. Лоркану хотелось кричать, хотелось бить этих недотеп обухом топора, но он сдерживался, потому что понимал: их замешательство от этого никуда не денется.
Сандарр молчал, но Лоркан чувствовал его невысказанный упрек, точно так же как ранее Сандарр чувствовал упрек Лдркана. По мнению Лоркана, их сотрудничество не могло продолжаться; к счастью, в этом и не было необходимости. Лоркан не сомневался, что вскоре один из них умрет, и это точно будет не он, Лоркан.
Как только на весла уселось по двое гребцов, Ультан дал команду налечь всем вместе. Лоркан знал, что Ультан тоже внимательно наблюдал за тем, как Сандарр распоряжается на корабле, впитывая в себя сведения об управлении драккаром, и теперь он мог подсказать своим людям, как надо грести. Медленно, проводка за проводкой, они поймали ритм: наклонялись вперед, опускали весла вниз, откидывались назад. Но теперь за каждым веслом сидело по двое, и им пришлось учиться взаимодействовать — так сказать, взять еще одну высоту.
Лоркан поднял голову, посмотрел мимо носа корабля. Драккар фин галл исчез в тумане. Он заволновался. Не шевелясь, он прощупывал глазами бесконечный туман. Вон там — не сам корабль, а всего лишь темный силуэт в более светлой дымке. Некий фантом, исчезающий на сером горизонте.
— Гребите, мерзавцы, гребите, или я с вас живых шкуру сдеру! — заорал Лоркан.
Он не смог сдержаться. Было невыносимо думать, что добыча может выскользнуть из ловушки, которую он так искусно для нее приготовил. Если бы он увидел ухмыляющееся лицо Сандарра, тут же расколол бы голову дуб галл топором.
«Морской Жеребец» набрал скорость, а потом стал двигаться заметно быстрее: благодаря мышечной силе двух гребцов, сидящих на каждом весле, последние погружались в воду глубже и проводки были длиннее, отчего узкий длинный корабль несся вперед. И, словно по волшебству, идущий вдалеке драккар фин галл, их жертва, казалось, стал более отчетливым, превращаясь из движущейся тени в корабль, в нечто настоящее, а не призрачное. Туман рассеивался, «Морской Жеребец» приближался, а фин галл не могли убегать вечно.
Ночью, когда они просто дрейфовали в море и рулевое управление имело не такое решающее значение, за румпель Лоркан посадил одного из своих воинов. Но сейчас Лоркан оттолкнул его назад и сам сел за руль, дубовый румпель привычно лег в руку. Он вчера долго просидел у руля и знал, как корабль будет реагировать на каждое его прикосновение, как под парусом, так и на веслах. Он знал, как надо круто или, что намного важнее, едва ощутимо поворачивать румпель в ту или другую сторону, чтобы этот огромный корабль реагировал на движение руля.
Сейчас он повернул румпель чуть от себя и стал наблюдать за носом «Морского Жеребца», как тот начал менять направление, а потом немного потянул на себя, и драккар повернул, лег на новый курс: теперь его нос смотрел прямо на корму корабля фин галл. И за это он тоже полюбил корабли: за способность реагировать на малейшее прикосновение. Вот он стоит на палубе самого большого рукотворного средства передвижения из всех, которые ему доводилось видеть, и при этом способен изменить его курс, приложив усилий меньше, чем при управлении запряженной быком телегой. Невероятно.
Гребцы на скамьях наконец уловили ритм, взмахивая веслами и делая проводки. Это были крупные сильные мужчины, лучшие воины Лоркана, и грести им стало уже не так тяжело. Лоркан чувствовал, как судно под ним набирает скорость. Казалось, проснулась дремавшая сила, как будто натянулась тетива, передав стреле свой смертельный потенциал. И этот корабль принадлежал ему.
Он еще немного повернул от себя румпель, когда корабль фин галл переместился в сторону от носа «Морского Жеребца», и тут понял, что допустил ошибку. Если бы он верхом на лошади гнался за всадником на суше и приближался бы к нему под таким же углом, он не стал бы идти ему след в след. Он двинулся бы так, чтобы оказаться перед этим всадником, чтобы перехватить его, отрезать ему путь.
С кораблями на море та же история. И теперь он это понял.
— Черт побери! — вслух выругался он и еще немного повернул от себя румпель, так что корабль лег на курс, практически параллельный курсу, которым шли фин галл, а не смотрел им в корму.
Из-за его ошибки фин галл немного выиграли во времени и расстоянии, но в итоге это им все равно не поможет. Просто у них появилась пара лишних минут, чтобы подумать о неминуемой смерти.
Небо прояснилось, туман стал почти белым и с каждой минутой все больше рассеивался. Лоркан взглянул на запад и вздрогнул, когда увидел проглядывающий в дымке берег, высокие утесы и поднимающиеся из воды холмы: отчетливые, массивные в этом туманном мире, окруженном водой. Лоркан весьма удивился тому, как близко они находятся от берега. Он представлял себе, что они на несколько миль отошли от побережья, подальше от скал и бушующего прибоя. Но вот она, земля, по ветру, и до нее меньше мили.
«Плевать, что мы видим берег», — подумал Лоркан, но тем не менее он был потрясен, когда понял, как близко они оказались к смерти, которая их там поджидала.
Корабли всё плыли на юг: драккар фин галл, а за ним «Морской Жеребец» шли почти параллельными курсами. «Морской Жеребец», у которого и команда была побольше, и моряки не так устали, и на веслах сидело подвое, шел быстрее, чем драккар фин галл, но разница была незначительной. Было очевидно, что они двигались вперед, но это продвижение было таким неспешным, что Лоркан ощущал, что теряет терпение и испытывает досаду.
Когда он уже был не в силах этого выносить, то стал орать на своих людей, чтобы гребли энергичнее; несколько минут они налегали на весла, и «Морской Жеребец» полетел заметно быстрее. Но потом они начали уставать, и скорость их проводок угасала, как угасал свет в конце дня, и вскоре они опять двигались так же неспешно, как и все утро.
