Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Внезапно я понял, что страшный туман рассеивается, и что его кровавые разводы — это лишь огненная корона солнечного диска, поднимающегося над лесом. Первые лучи солнца, проникнув в раскрытое окно и запутавшись в моих ресницах, породили этот утренний кошмар…
Я провел ладонью по щеке. Странно. Я никогда не плакал, даже в детстве, но моя суточная щетина была влажной, словно прокатившаяся по ней слеза была вовсе не порождением ночного кошмара. И почему сердце продолжает сжимать непонятная тревога?…
Маргарита!
Я рывком сел на постели. Может, она уже в столовой? Или пошла во двор прогуляться и осмотреться, пока дом не наполнился ежедневной суетой?
Мысли бестолково сновали в голове, как погорельцы при пожаре, а где-то внутри росло понимание — нет ее. Ни в столовой, ни во дворе, ни на всей территории лесной «нычки» Вельского, затерянной в глуши подмосковного леса. И в то время, когда моя человеческая часть сознания пыталась отыскать причину, шестое чувство, подаренное мне моей новой сущностью, безошибочно подсказывало, что произошло ночью пока я спал, убаюканный сладким голосом нелюдя, которому не страшны пулеметы с комбинированными пулями и мины из стали, серебра и железного дерева. Сильного нелюдя, что умеет адресно усыплять свои жертвы на расстоянии, а также генерировать древний Зов Крови, за несколько километров гипнотизируя свой корм и заставляя выполнять простейшие команды. Например, выйти из дома, взять ключи у спящего охранника, открыть ворота, пройти по дороге, а потом свернуть в лес…
Я чувствовал след Зова, тончайшее эхо которого протянулось по комнате, словно нить мифической Ариадны. И я чувствовал запах Маргариты, как волк чует след своей волчицы. Да, сейчас я был вампиром, чувствующим остаточные вибрации воздуха, взбешенным волком, у которого украли его самку… и лишь в малой степени человеком. Когда-то военным, который умеет одеваться по тревоге за сорок пять секунд, на рефлексах — и то лишь потому, что человеку как-то не с руки бросаться в бой без одежды и оружия…
Я бежал к воротам, раздувая ноздри, словно гончая, взявшая след, и фиксируя боковым зрением безвольно развалившиеся на траве человеческие тела. Спят. Так же, как я недавно, убаюканный беззвучной песней хищника, притаившегося в лесу. Но их нельзя винить, они люди, изначально слабые перед сильными мира сего. А мне нет прощения. Стоило становиться нечеловеком для того, чтобы не уберечь единственное существо, впервые в жизни доверившееся мне… Супермен грёбаный!
Выбежав за территорию, я круто свернул в лес, подавляя острое желание переломить колени назад, встать на четвереньки и помчаться по следу на четырех лапах. Десны тоже ныли, грозя разродиться недетскими клыками, но искорка человеческого сознания еще тлела внутри меня, упрямо твердя, что автомат может оказаться эффективнее клыков, а ноги и руки, привычные к рукопашке, полезнее лап, которыми ранее пользоваться не доводилось.
Лапы громадных елей то и дело норовили хлестнуть меня по лицу, будто кошмарный сон и не думал кончаться. Но я с неожиданной для себя ловкостью уворачивался от игл, сучьев и узловатых корней, словно норовивших схватить меня за ноги. Можно было подумать, что я с детства только тем и занимался, что носился по густолесью, и теперь тело само знает, куда можно ступать, а куда не стоит. Как по надоевшей до чертиков полосе препятствий в свое время — вроде бы и опасно местами, но, когда все знаешь заранее, можно и не думать, тело само все сделает как надо…
Неожиданно лес расступился, словно нехотя уступая моему упрямству и открывая сокровенное.
Передо мной лежала поляна, почти идеально круглая, как будто кто специально выкорчевал вековые деревья, а после заровнял место и выжег землю, чтоб трава не росла. Возможно, так оно и было когда-то. Кто знает, сколько древних капищ проплешинами зияет в русских лесах. И почему их за столько времени не поглотила чаща — неведомо. Может, предки секрет какой знали, ныне забытый, но не растут в таких местах деревья и кусты. Лишь невысокая трава порой пробивается на них несмело, словно старые боги милостиво дозволяют лесу украсить зеленым ворсом свою исконную территорию.
Старый хозяин этого места был зол и любил кровь, желательно человечью. И вытекло ее здесь столько, что еще не одна сотня лет потребуется, чтобы хоть одна травинка выжила на отравленной почве. Все это я чуял остро, будто лесная поляна сама только что рассказала мне свою историю, пряча больные глаза за сморщенными веками.
А еще я чуял, что фигура человека в спецназовском камуфляже, прислонившаяся к дереву на другой стороне поляны, есть лишь оболочка. За которой скрывается концентрированная смерть, как за «рубашкой» «эфки» с выдернутой чекой.
На голове человека была надета «омоновка», оставляющая открытыми лишь глаза. Понятно, что этот тип ждал именно меня и скрывать лицо нужды не было, но, видать, в свое время он пересмотрел немало боевиков, заработав тем самым побочный эффект в виде любви к драматическим моментам.
Этой же нездоровой любовью можно было объяснить и его боевой нож, которым он лениво вычищал грязь из-под ногтей, и привязанную к дереву Маргариту, чье сердце находилось в опасной близости от клинка: одно движение — и всё… Судя по тому, как поднималась и опадала ее обнаженная грудь, девушка спала или была без сознания. Видимых повреждений на ее теле я не увидел, но зато почувствовал едва уловимый запах. Тот, с ножом, выковыривал из-под ногтей ее кровь, и я мысленно поклялся, что, если у меня будет хоть малейшая возможность «накинуть сотню» этому уроду около дерева, подыхать он будет медленно и очень нехорошо.
Я остановился, не сводя взгляда со знакомого «Шайтана» — кинжала российского спецназа с наборной кожаной рукоятью и клеймом в виде летучей мыши, парящей на фоне глобуса. Именно этот кинжал я видел в кабинете Вельского в руках у…
— Вспомнил, — усмехнулся Большой Грогги, снимая с головы «балаклаву». — Ты автомат-то брось, не нужен он тебе больше. Магазин отсоедини — и в кусты подальше. А автомат — в другую сторону. И не дури, одно лишнее движение — и девчонке конец.
Он недвусмысленно качнул клинком, едва не задев острием кожу на ее ребрах.
Выхода не было. Медленно, не делая резких движений, я отсоединил магазин своего «Вихря» и зашвырнул в чащу. Автомат полетел в другую сторону.
— Молодец! — похвалил меня вампир, продолжая поигрывать своим оружием в опасной близости от тела девушки. — Классный кинжал, верно? А знаешь, из чьей кожи рукоять набиралась?
Я молчал. Большой Грогги собрал все козыри и теперь мог глумиться вполне безнаказанно. До тех пор, пока острие его «Шайтана» смотрит в сердце Маргариты. Хотя… нет. И дальше ему тоже ничего не грозило. Потому что под струящимся по груди Маргариты водопадом золотых волос я разглядел белый ободок, охватывающий ее шею. Ошейник Крови… А над ним — две едва заметные точки.
— Представляешь, брыкалась, сучка, — удивленно покачал головой Грогги. — Проснулась — и сразу в драку. Ногтями, зубами — чем ни попадя. Хотя то, что зубами, оно и к лучшему. Правда, пришлось усмирить, перед тем как самому ее куснуть… Нет слов, хороша девка. Боевая и при этом не бой-баба, а прям красавица. Знаешь, до сих пор не пойму, что она в тебе нашла? Морда покоцанная, денег ноль, перспектив никаких — бомж, да и только.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
