Не оборачиваясь, Вьюжин приказал:
— Лебедь! Контроль над шейхом!
Старший лейтенант подчинился, подошел к поверженному врагу и приставил к груди Абделя глушитель «ВАЛа». Вьюжин отдал следующий приказ:
— Мамай! Гончар! Освободите американцев! Да поаккуратней, а то они еле стоят, да и немудрено, попасть в такой переплет. Надо отдать им должное, держались до последнего молодцом.
Бураков с Махдумом получили команду расковать пленных, обследовать близлежащие галереи и тоннель, ведущий к особняку плененного шейха. Вьюжин подошел к Джонсону:
— Ну что, Крис, сделали мы Абделя?
— Да, знал бы ты, что нам, — американский майор указал на подчиненных, которые, освобожденные, сели на пол в бессилии, — пришлось пережить, пока этот урод, — Джонсон кивнул на шейха, — говорил перед камерой свою речь. Но мы тоже хороши, дали взять себя, как мальчишек. И ведь я имел информацию о какой-то растительности, стелющейся по потолку, и должен был просчитать, что под ней кроется угроза, но не просчитал!
Командир «Стрелы» обвел взглядом американских солдат. Спросил:
— Ты кого-то еще, кроме снайперов на склоне, оставил вне галерей?
— Да! Прикрытие в тоннеле. Рядового Стронга в тоннеле, ведущем от дома Абделя. Это Лэндон завалил четверых моджахедов, увидев, что нас взяли в плен. Пытался отбить. Его сожгли из огнемета. Твои ребята, что пошли в тоннель, обнаружат труп Лэндона!
— Ясно, значит, и у тебя без потерь не обошлось!
— Группа «Кайман» перестала бы вообще существовать, если бы твои ребята не успели вовремя.
— Знал бы ты, как это нам далось. Но ладно. Ведь ты же на моем месте поступил бы точно так. Верно?
— Конечно!
— Ну, вот.
Вернулись Бураков и Махдум. Последний нес на руках завернутый в куртку капитана разведки обугленный труп. Положил его возле Вьюжина и Джонсона.
— Вот, майор, в тоннеле нашли!
— Это Лэндон Стронг! — печально сказал Кристофер.
— Ясно! — кивнул Вьюжин и спросил: — Завал в тоннеле солидный?
Ответил Бураков:
— Обвал! Если установить взрывное устройство направленного действия, то можно более половины всей массы грунта выбросить на поверхность. Это восстановит проход к дому шейха!
Майор приказал:
— Займись этим делом! Свяжись с Дубовым, пусть ближайшим колодцем спустит взрывчатку из нашего арсенала и рви к чертям обвал.
Джонсон спросил:
— А для чего тебе нужен проход в усадьбу?
— Пригодится! Бурлак, выполняй!
— Есть, командир.
Вьюжин закурил, с удовольствием вдыхая дым:
— Ну а теперь пора и с Абделем пообщаться. Хватит ему балдеть! Лебедь, как твой подопечный?
Старший лейтенант ответил:
— Дышит, но еще без сознания. От души ты приложился к его черепушке. Нокаут полнейший!
— А ну-ка приведи его в чувство!
— Момент!
Лебеденко извлек из боевой аптечки ампулу с нашатырным спиртом, сломал горловину, поднес ампулу к носу террориста. Вдохнув пары нашатыря, Абдель вздрогнул, дернул головой, тут же придя в себя. Он непонимающим взглядом обвел пещеру, русских, американцев, своих пленных и убитых бандитов.
Лебеденко для быстроты восстановления ткнул бандита в ребра глушителем бесшумного автомата:
— Эй, встать, когда перед тобой офицеры спецназа! Развалился кучей дерьма, мать твою! Или помочь, ублюдок? Так я это быстро.
Абдель, придя в себя, поднялся. Взгляд его был мрачен.
Вьюжин спросил:
— Один вопрос. Где находятся снаряды с газом «Петля»?
Абдель неожиданно рассмеялся, на что тут же среагировал Лебеденко, ударив террориста ногой по почкам. Смех оборвался. Аль Яни прошипел:
— Снаряды захотели? Но вам не видать их, если мне не будет предоставлена свобода! Выбирайте, или я, или снаряды.
Вьюжин изобразил удивление:
— Да ты никак решил торг устроить, араб?
— Именно, неверные. И вы примете мои условия!
Вперед вышел Джонсон:
— Ошибаешься, Абдель! Ты хотел на куски порезать меня? А что будет, если резать начну я? Или думаешь, кто-то остановит майора Джонсона? После того, как я отрежу твоим же ножом твои уши, ты, мразь, начнешь выть, когда я перережу тебе сухожилия, вой перейдет в стон. Но когда я доберусь клинком до твоих яиц, ты заговоришь! И расскажешь все! И что знаешь, и о чем догадываешься. Но склад с химическим оружием укажешь.
Джонсон повернулся к своим подчиненным:
— Лейтенант! Подай-ка мне нож, которым этот грязный бородатый павиан планировал устроить нам зверские пытки.
— Минуту, сэр!
Кристофер взглянул на Вьюжина:
— Вы, господин майор, не будете против, если Абделем займусь лично я?
Командир «Стрелы» махнул рукой:
— Он ваш, Джонсон. Только просьба, уведите жертву в тоннель, мне сегодня крови хватило!
— О’кей!
Лейтенант подал Джонсону нож.
Майор-американец схватил шейха, оказавшегося каким-то хрупким, слабым, скользким, за шиворот камуфляжа:
— Идем, красавец, побеседуем по-мужски!
Абдель закричал:
— Нет! Не надо пыток! Я… я покажу, где находится хранилище со снарядами, только… только… потом передайте своим властям, американским, российским, все равно. Пусть суд осудит меня! Я готов ответить за все, что совершил в своей жизни!
Джонсон переглянулся с Вьюжиным:
— Ты как, Игорь, смотришь на предложение этого ублюдка?
— Нормально! Все одно, ни в российской, ни в американской, ни в какой другой камере мира он до суда не доживет! Слишком многие пожелают свести с ним счеты! Так что я согласен на его условия.
Американец кивнул:
— О’кей! Когда начнем выдвижение к складу?
Вьюжин отозвал в сторону Джонсона, приказав все тому же Лебеденко охранять плененного шейха. Абдель с нескрываемым страхом смотрел на старшего лейтенанта, а тот, дразня пленника и хищно улыбаясь, провел ладонью по горлу. Мол, тебе все равно конец!
Вьюжин же спросил Джонсона:
— Тебе не показалось, Крис, что Абдель слишком быстро пошел на попятную?
— А что ему оставалось делать? Да и хлюпик он!
— Телом, может, и хлюпик, но не душой. Сила духа у него есть. Он фанатик, хотя и отрицает это. И потом, слабак не мог столько времени руководить практически всеми террористическими силами мира. Он хитер и коварен. Не ждет ли нас впереди страхующая засада духов, на которую и поведет спецназ Абдель?
