Заплакав, она убежала в темноту.
Най выругался. Он даже не догадывался о том, что так сильно ей нравился. Она слишком молода и еще не знает, что такое любовь. Черт возьми! Он не мог просто уйти, оставив ее одну в таком состоянии. Кто знает, что у нее на уме? Он вздохнул и отправился ее искать.
И тут он услышал выстрел.
* * *
Люси остановилась у ручья, чтобы перевести дыхание. Она прислушалась и довольно улыбнулась. В темноте она явственно слышала чьи-то шаги. Кто-то бежал за ней. Как она и предполагала, Кол все-таки последовал за ней. Она быстро стащила через голову платье и сняла нижние юбки. Оставшись в одной сорочке, она увидела, что из кустов вышел какой-то мужчина и остановился перед ней как вкопанный. В руках у него было ружье.
Панч Молтон быстро посмотрел по сторонам. Девушка была почти голой. Вокруг не было ни души.
— Так-так, сладкая моя. Что же ты здесь делаешь? Неужели ждешь меня?
Люси улыбнулась, пытаясь сообразить, как же ей теперь поступить. Это был не Коламбус Най, однако этот мужчина вполне мог помочь ей заполучить того мужчину, который был так желанен. Ей просто нужно забеременеть и объявить всем, что отец ее ребенка — именно Коламбус. Тогда ее родители заставят его на ней жениться.
Когда Най подбежал к фургону Брианны, он увидел, что возле нее суетилась Лавиния Декер, а Дульси Молтон готовила для нее чай со сливками. Рядом стояли несколько мужчин с ружьями и напряженно всматривались в темноту.
— Что случилось? — спросил Най.
— Кто-то чуть не убил твою сестру.
Най посмотрел на Брианну, и их взгляды встретились.
Из темноты появился Тобиас Вуди.
— Я никого не нашел. Хенкс продолжает рыскать по кустам. Думаю, это случайный выстрел. За последние месяцы много людей было убито такими вот случайными выстрелами. И индейцы здесь совершенно ни при чем, — сказал он.
— Ха! — буркнул Джим Лайон. — Как в такой темноте вообще можно что-то разглядеть?
— Я думаю, что нам нужно выставить охрану. Может быть, даже нужно еще раз тщательно осмотреть все вокруг, — сказал Эбнер Гудмен и сплюнул.
— А где Панч? Он нам может в этом помочь.
Хенкс и Меградж, протиснувшись сквозь толпу, вышли вперед.
— Не нужно паниковать. Это точно не индейцы. В этом я уверен, — сказал Хенкс.
— Почему ты в этом так уверен?
Хенкс поднял руку, призывая всех успокоиться.
— Ты слышал, чтобы собаки гавкали? Если бы здесь появились индейцы, то они просто разрывались бы от лая. Собаки не выносят запаха индейцев.
Все переглядывались, смотрели по сторонам и прислушивались. Однако ничего подозрительного никто так и не заметил. Слышно было только, как кричали совы, да где-то неподалеку шумела река, а еще пели сверчки и трещали поленья в костре. Успокоившись, мужчины убрали ружья.
— Расходитесь, занимайтесь своими делами, — сказал Хенкс. — Отложим все это до завтра. Женщины могут помыться. Ведь сегодня впервые за много дней мы нашли чистую воду. Не упустите такую возможность!
— Слава тебе, Господи! — пробормотала Лавиния Декер.
Тихо переговариваясь, люди постепенно разошлись.
— Что случилось? — спросил Най у Брианны, когда они остались одни.
Она смотрела на него, широко раскрыв глаза.
— Как уже сказал Тобиас, кто-то просто случайно выстрелил, а я оказалась неподалеку, — сказала она и поежилась от страха, вспоминая, как пуля просвистела возле самого ее уха.
Най так посмотрел на нее, как будто не поверил ни единому ее слову. Она чувствовала себя виновной в том, что не рассказала Коламбусу об угрозе Баррета, но она очень разозлилась на него после того, как он уединился с Люси Декер.
— Со мной все в полном порядке, — раздраженно сказала она. — Занимайся своей милой куколкой и оставь меня в покое.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
Ее глаза гневно сверкали. В глубине души она понимала, что только таким способом сможет спасти его жизнь. Ей нужно держать его на расстоянии. После этого выстрела она поняла, что передвигаться по незнакомой местности одной, особенно в темноте, это величайшая глупость на свете. Бурные реки, торнадо, волки… Разве сможет она защитить себя от опасности, которая поджидает ее буквально за каждым углом?
— Держись от меня подальше, Кол. Мне стыдно за то, что произошло прошлой ночью. Я чувствую себя такой же грязной, как и эти твои индианки.
Она понимала, как сильно сейчас его обидела. На его лице отразилась такая боль, что у нее сердце сжалось, и она захотела немедленно забрать свои слова обратно.
Кол пристально посмотрел ей в глаза, но увидел в них только досаду и сожаление. Да, она сожалела о том, что позволила мужчине, который был женат на индианке, прикоснуться к своему телу.
— Прошу тебя, — сказала она, прижав руку к сердцу. — Я не могу больше находиться рядом с тобой после того… после… Просто уходи, прошу тебя!
Она оттолкнула его руку, залезла в фургон и плотно задвинула за собой брезентовый полог.
Най от злости ударил ногой по колесу фургона, выругался и пошел искать Джеба Хенкса. Он знал, что у этого старого охотника всегда где-нибудь припрятана бутылка виски, а Наю смертельно захотелось напиться.
Следующий день выдался теплым и солнечным. Повсюду чувствовался запах щелочного мыла — женщины стирали белье, мыли посуду и чистили одежду. Мужчины ремонтировали фургоны, смазывали дегтем колеса, перекладывали вещи и чинили веревки. Дети весело кричали, занятые разнообразными играми. Громко лаяли собаки. То здесь то там слышалось негромкое пение. «Мериленд, мой родной Мериленд» затянул кто-то высоким голосом. «Мой старый дом в Кентукки» подхватил кто-то басом.
Проснувшись утром, Най почувствовал, что у него раскалывается от боли голова, а в горле пересохло. Во рту ощущался привкус виски, которым старый Хенкс поил его прошлой ночью. Открыв глаза, Най увидел, что старый охотник сидит у костра и внимательно смотрит на него. Он налил в жестяную кружку кофе, добавил туда виски и протянул это питье Наю.
— На, подкрепись немного, старина, прежде чем ты уползешь отсюда зализывать свои раны.
Най взял кружку и подул на жидкость, чтобы ее остудить. Хенкс сел возле костра напротив него и скрестил ноги так, как это обычно делают индейцы.
— Хочешь поговорить со мной? — спросил Хенкс.
Най удивленно посмотрел на старика.
— Я знаю, что в горах существует неписаный закон, запрещающий задавать лишние вопросы и совать нос в личные дела других людей. Однако я уже давно живу на этом свете и кое в чем неплохо разбираюсь, — сказал Хенкс, допив кофе. Затем он поставил кружку и, взяв в руки свое ружье, начал шомполом чистить ствол. — У тебя ведь никогда не было сестры, не так ли?
