Пока я обдумывал свое открытие, заря от еще не взошедшего солнца стала разгораться все сильнее, и я внезапно разглядел, что же это было. Ящеры-трицератопсы[20]. Стадо трицератопсов!
Теперь, когда я уже знал, что это такое, я сумел разглядеть костяной гребень и блеск рогов, растущих прямо над глазами и остро направленных вперед.
Я поднялся медленно и очень осторожно, быть может, даже слишком осторожно, учитывая, что на таком приличном расстоянии я вряд ли им виден, и направился к нашему лагерю.
Я опустился на колени и потряс за плечо Райлу. Она пробормотала:
— Ну что там еще?
— Вставай, — сказал я, — Осторожно. Не шуми. Там стадо трицератопсов.
Райла выпросталась из мешка, все еще не вполне проснувшись.
— Трицератопсы, — протянула она, — Рога и все прочее?
— Целое стадо. Внизу в долине. Совсем как стадо бизонов. Я не знаю, сколько их там.
Бен тоже приподнялся и сел в своем мешке, протирая глаза кулаками.
— Что там еще за дьявола принесло?
— Трицератопсов, — ответила Райла, — Эйза их обнаружил.
— Это те, у которых прямо на морде растут рога?
— Именно, — подтвердил я.
— Большие зверюги, — заметил Бен, — Скелет одного из них имеется в Музее науки в Сент-Поле. Я видел его несколько лет назад.
Он встал на ноги и поднял ружье.
— Ну так пошли! — сказал он.
— Еще слишком темно, — заметил я. — Надо бы дождаться рассвета. Давайте сперва позавтракаем.
— Ну, не знаю, — возразила Райла. — Я не хотела бы их тоже проворонить. Ты сказал, стадо? Целое стадо? Нормальные трицератопсы, не такие, как те маленькие твари, что нам попадались вчера?
— Большие, — ответил я. — Не могу тебе точно сказать, насколько они велики, но вполне подходяще. Вы вдвоем сходите туда, чтобы на них взглянуть, а я пока поджарю яичницу с беконом. Когда вернетесь, еда уже будет готова.
— Ты будь осторожен, — предупредила Райла, — Не шуми. Не звени посудой.
Они ушли, а я вытащил яйца и бекон, поставил на огонь котелок с кофе и начал стряпать. Уже начало светать, когда я отнес им тарелки с едой и котелок. Трицератопсы все еще оставались в речной пойме.
— Ты когда-нибудь в своей жизни, — сказала Райла, — видел что-нибудь прекраснее этого?
На самом деле это стадо было захватывающим зрелищем. На протяжении почти двух миль вдоль течения реки долина была покрыта этими животными. Они методично объедали низкорослый травяной покров поймы. Там имелись детеныши, не намного превышавшие размером свинью, были и экземпляры побольше, по-видимому, годовалые бычки, но большинство все же составляли крупные особи. С того места, где мы сидели, казалось, что в высоту они достигают пяти футов, а в длину вместе с хвостом — около двадцати. Массивный гребень надо лбом делал голову животного огромной. Именно эти гребни и были источником слышавшегося мне ночью треска.
— Что мы с этим предпримем? — поинтересовался я.
— Мы продвинемся в их сторону, — ответил Бен. — Будем идти медленно, без резких движений и звуков. Если они нас заметят, остановимся. Как только отвлекутся, пройдем еще. Надо проявить большое терпение. Райла будет в середине, мы по бокам. Если они проявят признаки агрессивности, Райла отступит, а мы останемся на месте. А дальше видно будет.
Мы доели завтрак и оставили тарелки и котелок на том же месте, не унося их обратно в лагерь. И начали наше шествие, если можно его так назвать.
— Не имеет смысла, — сказал я, — торчать во весь рост на виду у них.
Бен не согласился со мной.
— Если мы пригнемся или поползем к ним, мы их напугаем. А пока они нас видят, мы, может, и не покажемся им слишком опасными.
Это наше продвижение, наверное, заслуживало бы внимания публики! Мы делали всего пару шагов и останавливались, как только животные лениво отрывались от корма и удостаивали нас взглядом. По-видимому, Бен все же был прав. Они не слишком были озабочены нашим присутствием.
Мы переставали двигаться еще и для того, чтобы Райла отсняла это стадо, панорамируя камерой вверх и вниз, для общих и средних планов. Мы приблизились к ним почти на пятьдесят ярдов, когда они наконец по-настоящему обратили на нас внимание. Два больших самца прекратили пастись и повернулись к нам, подняв головы и угрожающе наставив рога прямо в нашу сторону. Их кинжальные острия смотрели прямо на нас.
Мы застыли. Слева от меня стрекотала камера, но я не сводил глаз с этих самцов, держа ружье на весу. Одним движением я вскинул его к плечу. И как это ни забавно, оно показалось теперь мне почти невесомым, хотя так досаждало раньше, когда я тащил его с собой!
Треск, издаваемый гребнями, прекратился. Все гребни животных вдруг одновременно замерли. Все они, все это стадо, подняли головы и уставились на нас. Целое стадо было в состоянии боевой готовности.
Бен тихо проговорил:
— Начинаем тихо отходить. Медленно. По шажку. Следите за тем, куда ставите ногу. Не оступитесь.
Мы начали отступление.
Один из крупных самцов рванулся вперед на несколько шагов. Я снова вскинул ружье. Но после этого внезапного рывка он остановился и яростно повел головой в нашу сторону. Мы продолжали отходить.
Другой самец тоже ринулся вперед и тоже остановился возле первого.
— Это обманные выпады. Они нас пугают, но не надо их раздражать. Отступаем дальше, — негромко произнес Бен.
Камера продолжала жужжать.
Оба самца не сводили с нас глаз. Когда мы были уже на расстоянии ста ярдов или чуть больше, они отвернулись и вновь побрели к стаду, которое уже снова спокойно паслось.
Бен облегченно вздохнул.
— Это было слишком близко, — сказал он. — Мы слегка переборщили.
Райла опустила камеру.
— Зато удалось здорово заснять, — заметила она. — Это то, что нам как раз и нужно!
— Этого тебе достаточно? — спросил я.
— Думаю, что да, — ответила Райла.
— Ну, тогда давайте возвращаться, — предложил я.
— Отступаем по-старому, — сказал Бен, — Не надо поворачиваться к ним спиной!
Мы еще довольно долго так отходили, потом повернулись и пошли к лагерю.
За нами вновь слышалось потрескивание гребней. Стадо продолжало мирно пастись. Все было снова в порядке. Докучливые посягатели отступили, и трицератопсы вновь могли заняться делом.
Я спросил Бена:
— А почему ты решил, что мы можем к ним приблизиться? Откуда ты знаешь, как могут вести себя динозавры?
