— Галлоглассы, — уточнила для меня Кэт, — это такие наемники.
Никто не знал, кто отец Ислы. Моя бабушка Патрона О'Коннор — беззубая улыбка озарила лицо Наны, когда она произнесла это имя; они были ровесницами и подругами, были друг другу ближе, чем сестры, — никогда не выходила замуж и отказалась открыть имя отца своей дочери. Она поздно родила Ислу и унесла имя ее отца в могилу, которая, на случай если я захочу ее посетить, находится в нескольких милях к югу отсюда.
Патрона! Это имя упомянула Ровена в тот день, когда я искала в музее ОС, а она поймала меня на улице. Она говорила, что я очень похожа на Патрону, хотя и не понимала, как такое может быть. Твердила, что она знала бы. Теперь я поняла почему: Ровена была знакома с моей бабушкой!
— А кроме меня есть еще О'Конноры?
Нана фыркнула.
— В Эйре их полно. Правда, это дальние родственники. Но никто не сравнится по силе с линией Патроны.
Ровена говорила, что О'Конноров не осталось! Или она имела в виду только близких родственников? Но, как оказалось, она в лучшем случае ввела меня в заблуждение, в худшем — солгала.
Грандмистрис презирала мою мать за нечистое происхождение, продолжала Нана, но, без сомнения, Исла была самой сильной ши-видящей из всех, кто когда-либо попадал в аббатство. Шло время. Исла и внучка Наны, Кайли, не только были посвящены в самые тайные и сокровенные круги аббатства, но и назначены на руководящие посты, облечены величайшей властью.
Жизнь была прекрасна. Нана гордилась. Она правильно растила свою Кайли, воспитала ее, как положено хранителям древних путей.
Глаза старой женщины закрылись, она засопела.
— Разбуди ее, — сказала я.
Кэт подоткнула ей покрывало.
— Она прожила почти столетие, Мак. Думаю, у нее очень хрупкие кости.
— Нам нужно узнать больше.
Кэт посмотрела на меня с укором.
— Я еще не услышала ни слова ни о Книге, ни о пророчестве.
— Вот именно поэтому нам нужно ее разбудить!
— Так отвлекись от своей семьи и сосредоточься на наших общих проблемах, — приструнила меня Кэт.
Несколько минут ушло на осторожное встряхивание и уговоры, но старушка наконец проснулась. Похоже, сон ничуть ее не смутил, потому что она продолжила рассказ так, словно он никогда и не прерывался.
Это было время великой надежды, сказала она. Шесть самых мощных родов ши-видящих снова стали сильными: Бреннаны, О'Рейли, Кеннеди, О'Конноры, МакЛахланы и О'Мелли. В каждой из семей появилась дочь, дар которой просыпался раньше, а развивался быстрее.
Но все изменилось и пришли темные дни, дни, когда Нана ступила на землю и почувствовала под ногами неправильность. Сама земля была… испорчена. Что-то злобное поднималось и разрывало утробу земли. Нана просила своих девочек найти источник этого. Умоляла остановить любой ценой.
— Вы тоже ши-видящая? — спросила я. — Вы когда-то жили в аббатстве?
Нана снова заснула. Я встряхнула ее. Это не сработало. Она продолжала тихо сопеть. Кэт приготовила старушке чай. Я добавила в ее чашку второй пакетик.
Пять минут спустя, хоть и покачивая головой, Нана с открытыми глазами прихлебывала чай.
Нет, аббатство ей было не нужно. К чему ей учиться? Ее кости знали истину. Зачем женщине что-то большее, чем чутье самих костей? Учение, фыркала Нана, сбивает кости с толку. Чтение ограничивает способность видеть. От лекций уши глохнут. Посмотрите на землю, ощутите грунт, попробуйте воздух!
— Темные дни, — просила я ее сосредоточиться. — Что произошло?
Нана закрыла глаза и умолкла надолго, я даже испугалась, что она снова заснула. Но когда ее глаза открылись, в них блестели непролитые слезы.
Две девочки, когда-то игравшие в ее саду, изменились. У них больше не было времени на старую женщину. Они стали скрытными, пугливыми, обменивались обеспокоенными взглядами. И хотя она всегда была той, которая указывала им верный путь и чуяла его своими костями, они заставляли ее замолчать. И шептались о каких-то действиях. Нана улавливала только обрывки.
Тайные места в аббатстве.
Темные соблазны.
Книга величайшей магии.
Два пророчества.
— Два?! — воскликнула я.
— Айе. Одно давало надежду. Другое приговаривало мир к ужасной участи. Оба пророчества касались одной вещи.
— Вещи? — уточнила я. — Или личности?
Нана покачала головой. Она не знала. Она предположила, что речь шла о вещи. О событии. Но это мог быть и человек.
Кэт забрала у нее чашку, прежде чем Нана разлила остатки чая. Старушка снова клевала носом.
— Как Книгу хранили в аббатстве? — настаивала я. Нана бездумно на меня посмотрела.
— Где ее держали? — сделала я еще одну попытку.
Старушка пожала плечами.
— Когда ее туда принесли и кто?
— Они грили, что королева даоин сидхе поместила ее там в туманах времен. — И снова раздался легкий храп.
— Как она выбралась? — громко сказала я, и Нана, вздрогнув, проснулась.
— Я слышала разговоры о том, что ей помог кто-то из высших кругов. — Она грустно посмотрела на меня. — Некоторые говорили, что это сделала твоя мама. — Ее веки закрылись. Лицо обмякло, рот приоткрылся.
Мои руки сжались в кулаки. Моя мать ни за что не выпустила бы «Синсар Дабх». И Алина не предательница. И. я не зло.
— Кем был мой отец? — спросила я.
— Она заснула, Мак, — сказала Кэт.
— Ну так разбуди ее! Нам нужно узнать больше!
— Завтра будет еще один день.
— У нас каждый день на счету!
— Мак, она устала. Мы начнем снова завтра утром. Я переночую здесь. Нана не должна оставаться одна. И ей не следовало оставаться одной так долго. Ты тоже переночуешь здесь?
— Нет! — зарычал из-за двери Бэрронс.
Я медленно втянула в себя воздух. Выдохнула. Все во мне было словно завязано тугими узлами.
У меня была мать.
Я узнала ее имя.
Узнала, откуда я взялась.
Но мне нужно еще столько всего выяснить!
Кем был мой отец? Почему о нас, О'Коннорах, говорят столько плохого? Почему обвиняли мою мать, потом мою сестру, а теперь меня? Это меня злило. Я хотела встряхнуть старушку, разбудить и заставить ее продолжать.
Я посмотрела на нее. Сон разгладил морщинистое лицо, и Нана выглядела спокойной, невинной, легкая улыбка коснулась ее губ. Я подумала, что ей, должно быть, снятся две девочки, играющие в ее саду. Я тоже хотела их увидеть.
