— Боже правый!
— Даже Он не стал бы возиться с этой публикой, — поддакнул Сэм.
Сэм почти пришел в себя и устремился к окошку регистратуры. За стеклом я увидел по меньшей мере пятерых служащих больницы, которые с успехом игнорировали очередь. Протиснувшись вперед, к большому неудовольствию ожидающих, Сэм постучал в стекло и показал удостоверение полицейского. Не могу сказать, что регистраторши бросились к нему со всех ног, однако темноволосая женщина с усталыми глазами тут же подошла к окошку и выслушала его просьбу. Когда она исчезла, Сэм обернулся ко мне.
— Она сейчас узнает.
— Мне надо умыться. Только никуда без меня не уходи!
— Разумеется.
Быстро оценив состояние мужской комнаты, я направился в туалет для инвалидов. Слава Богу, там можно было уединиться. Я рискнул взглянуть на себя в зеркало и увидел ту самую рану, которая встревожила фельдшерицу «скорой помощи». Моя правая бровь была рассечена, по щеке и шее текла кровь. Я выглядел ничуть не лучше тех парней, что сидели в приемном покое.
Пытаясь привести себя в божеский вид, я намочил туалетную бумагу и протер кожу. В остальном все было не так уж плохо, если не считать фингала под глазом и ссадины на подбородке, куда пришелся хук слева. Я стянул с себя насквозь промокшую куртку и бросил на пол, потом снял спортивный джемпер, тихо выругавшись, когда он задел запекшуюся на руке кровь.
Укус был серьезным, даже я это понял. Парень прокусил мне кожу, оставив отпечаток в виде двух полукруглых дуг, из которых все еще сочилась кровь. В центре багровел синяк. Рука в этом месте болела. Я не помнил, нужно ли делать противостолбнячный укол после человеческого укуса, но догадывался, что с такими вещами не шутят. «Действительно, надо показать руку врачу», — рассеянно подумал я, однако не собирался делать это немедленно.
На мне осталась одна футболка. Я снял ее, осторожно вытянув из рукава укушенную руку, и покрутился вправо-влево, осматривая туловище. На груди и ребрах проступило несколько синяков, но царапин больше не было. Что ж, повреждения незначительные — значит, волноваться нечего. Но я так устал и замерз, что с минуту стоял, навалившись на раковину и собираясь с силами, чтобы одеться.
Футболка была мокрой и розовой вокруг ворота, где дождь смешался с кровью, текшей по моей шее. Я скомкал ее и швырнул в мусорный бачок, надев только джемпер, который выглядел вполне прилично. Потом проверил карманы куртки, переложил свой телефон и мобильник Мэйв в джинсы. Пока мы с Сэмом ехали в больницу, я позвонил из машины по ее аппарату Яну, решив, что должен сообщить о случившемся. Сначала он разозлился, потом заволновался и, наконец, не на шутку встревожился — так же как и я… Только он в отличие от меня, имел право испытывать подобные чувства.
С курткой в руке я вышел из туалета и обнаружил, что Сэм исчез. Мысленно проклиная ненадежного толстяка, я сам направился к окошку регистратуры и подозвал женщину с усталыми глазами.
— Ваш друг уже ушел, — сообщила она. — Подойдите к двери, я вам открою.
Так-то он меня дожидался! Обстановка в рабочем крыле больницы была не намного лучше, чем в приемном покое: слишком мало персонала, слишком много больных. Я пересек пару помещений. Сэма нигде не было видно. Тогда я схватил пробегавшую мимо медсестру, худую женщину средних лет.
— Я из полиции, ищу свою коллегу. Ее только что привезли сюда из Кеннингтона. На нее напал преступник.
— Ах да. Она вон там. — Женщина указала на одноместную палату в углу, закрытую шторками.
— Как она? Я могу ее увидеть?
— С ней все в порядке. Мы задернули шторы, чтобы ей никто не мешал. Здесь сегодня просто сумасшедший дом.
У меня будто камень с души свалился.
— А я думал, вы к этому привыкли, — сказал я с усмешкой.
— К этому невозможно привыкнуть.
Она вдруг замерла и вытаращилась на мужчину, которого вели мимо нас, — с оленьими рогами на голове и белым марлевым тампоном на глазу. Из одежды на нем были только белые гетры и зеленые кальсоны. Я разделял удивление медсестры.
Пожелав ей удачи, я подошел к палате и осторожно раздвинул шторки.
— Тук-тук!
Но Мэйв там не оказалось. На кровати лежала девушка-офицер — я вспомнил, что ее зовут Кейти. Бледная, она прижимала руку к голове. Рядом с ней сидела другая девушка-офицер, держа стакан с водой. Увидев меня, Кейти приподнялась на локтях.
— Как Мэйв? С ней все в порядке?
— Именно это я и пытаюсь выяснить. — Я спохватился, вспомнив про вежливость. — Э… как ты себя чувствуешь?
— Хреново, — откликнулась она и опять легла на спину.
— Она вся в синяках, — отозвалась ее подруга. — Но, слава Богу, он не успел ее сильно травмировать.
— Зато успел травмировать других, — заметила Кейти и опять посмотрела на меня. — Когда найдешь Мэйв, дай знать, как у нее дела.
— Хорошо.
Я вышел в коридор и столкнулся с той самой медсестрой, с которой разговаривал раньше. На ее бейджике было написано «Ивонна».
— Вы знаете, я ищу другую девушку-офицера. Вы ее не видели?
— Нет, но видела вас. Идемте со мной!
Она привела меня в уже подготовленную палату. В следующую секунду я сидел на кровати с запрокинутой головой, а в глаза мне бил яркий свет.
— Необходимо наложить швы. Обязательно покажитесь врачу.
Ивонна начала промывать рану, а я устало закрыл глаза.
— Можно узнать, откуда у вас это?
— Я производил задержание преступника.
— То есть дрались с ним? И кто пострадал больше?
— Я.
Впрочем, мне не грозило пожизненное заключение в отличие от моего противника, у которого был неплохой дополнительный стимул.
— Сейчас будет щипать.
— Ой! — вскрикнул я, почувствовав жгучую боль от антисептика.
— Потерпите! Еще чуть-чуть.
— Вы не могли бы узнать, что случилось с моей коллегой? Ее зовут Мэйв Керриган. — Я заглянул ей в глаза. — Пожалуйста!
Она кивнула.
— Что еще он с вами сделал?
Я решил заодно показать укус и закатал рукав.
— Только это.
Медсестра нахмурилась.
— Ничего себе! Я позову врача.
— А может, просто промоете рану и залепите пластырем?
— Мы очень серьезно относимся к человеческим укусам. Когда он это сделал?
Я не имел понятия, сколько прошло времени после нашей драки.
— Наверное, час назад.
— Пройдите в операционную, там вам обработают руку. Не волнуйтесь, больно не будет.
Эх, зря я показал руку!
