гуще толпы.
— Зачем ты?.. — Мейнгрим бросился было к воде, но остановился, понимая, что оба корабля давно скрылись из виду. — Ну зачем⁈ А если Ева сожжет корабль?
— Ева точно сожжет этот корабль, — хладнокровно ответил Манфред. — Мы могли не успеть пройти моим порталом, а амулеты не действуют.
— И поэтому ты сбежал? — Мейнгрим побледнел от злости.
— Да, — Манфред был готов к обвинениям в трусости, но Мейнгрим молчал. Молчал и смотрел на темную воду. И только когда Манфред перестал ждать продолжения разговора, вдруг спросил:
— А меня тогда зачем взял?
Манфред тоже помолчал. Он чувствовал себя усталым и опустошенным. Как можно объяснить всё то, что он успел продумать до того, как всем стало ясно, что Ева будет защищаться? Как рассказать о своем выборе? О том, что он не готов сейчас поспособствовать смерти пусть такого, но родственника?
Поэтому он ответил просто:
— А вдруг не потопит?
Мейнгрим кивнул. В такое объяснение он поверил сразу.
— Теперь мы их не найдем, — уныло произнес он.
— Да, драконы туда не летают, на пегасе тем более над морем не пролететь, — согласился Манфред. — Может, король придумает что-то.
— Или ты откроешь границы, — предложил Мейнгрим. Манфред вспомнил про цветочных и неопределенно пожал плечами.
— Одно не понимаю, зачем! — выкрикнул Мейнгрим в воздух. К счастью, всем вокруг не было дело до двух магиков, их драконы интересовали торговцев куда больше.
А Манфред подумал, что вопрос хороший. И не зная ответа, не стоит снова пытаться отыскать Еву и Радославу. Такие разные женщины. Бежали они от него, Манфреда? В это он не верил. Объединившись, они могли испортить ему всю игру и с разводом, и с сыновьями. Здесь было что-то другое. От кого бежала принцесса, прихватив с собой заклятую врагиню? От Грима? Может, от короля? Или она бежала не от, а за кем-то? Оставить любимого сына, а его она любила, тут Манфред даже не сомневался, и умудриться спрятаться от короля Время и самых сильных магиков и драконов королевства. Должна быть очень серьезная причина. И Манфред собирался узнать её, чего бы это не стоило.
А Мейнгриму лучше думать, что он сдался.
Королю, впрочем, тоже.
