до самой лучшей части письма.
— И что же там? — я облизала губы, испытывая такое облегчение, какого не знала за всю свою жизнь.
— Очевидная часть. — Не открывая глаз, он встретил мои губы еще одним мягким, быстрым поцелуем. — Что я люблю тебя, — сказал он за мгновение до того, как его свободная рука оказалась у него на груди. Он застонал от боли, и его левая рука упала на бок, когда мониторы загудели.
У него остановилось сердце…
Глава 32
Наталья
— Он отказался от всего ради тебя. Всегда принимал на себя тяжелые удары, предназначенные тебе. Он был готов обменять свою жизнь на твою, и теперь… — На этот раз я не смогла сдержаться. Я била кулаками по груди Энтони в коридоре перед комнатой Райана.
Мне казалось, что мое собственное сердце перестало биться, когда я наблюдала, как врачи вбегают в палату, пытаясь спасти жизнь Райана. А потом они вытолкали меня в коридор.
— Мне так жаль, — сказал Энтони, задыхаясь от рыданий, и когда он рухнул на колени в коридоре, я чуть не последовала за ним. Кто-то поймал меня сзади, подхватив под руки, чтобы я тоже не упала.
Я повернулась и увидела парня, которого не узнала, но он был в больничном халате и выглядел довольно помятым.
— Оуэн?
Его палата находилась рядом с палатой Райана. Должно быть, он заставил себя встать, чтобы выяснить, что происходит. — Привет, — сказал он, все еще поддерживая меня несмотря на то, что сам только что пережил взрыв, но его глаза были устремлены не на меня, а в комнату Райана.
— Он… что, если это был сердечный приступ, как у его отца? — Мое тело обмякло, и я стала выскальзывать из его рук. Я не хотела, чтобы Оуэн тратил силы на помощь мне, но, похоже, я не могла себя контролировать. — Отпусти. Позволь мне упасть, — умоляла я, превращаясь в мертвый груз в объятиях Оуэна.
Оуэн опустился на колено, садясь на пол вместе со мной.
— Я держу тебя. Все будет хорошо, — пробормотал он, притягивая меня к себе. Он был последним человеком, который должен был помогать мне, учитывая полученные им травмы, но, черт возьми, я бы не позволила Энтони прикоснуться к себе. Связь, которую я чувствовала с Оуэном, зная его менее тридцати секунд, уже была сильнее, чем с Энтони после всего, что он сделал.
Когда я подняла глаза, то увидела, что в коридор на шум вывалились друзья Райана и его дядя.
Через мгновение дверь Райана распахнулась, и врачи и медсестры торопливо выкатили его кровать из палаты, затем свернули в коридор, а мне пришлось сидеть и смотреть, как его увозят от меня.
— Что, черт возьми, случилось? — воскликнул Ноа с ужасом в голосе. Двое друзей Райана помогли нам подняться на ноги, но они проигнорировали Энтони, который теперь сидел спиной к стене, вытянув перед собой ноги. Его взгляд был устремлен на единственную оставшуюся в палате Райана медсестру, которая разглядывала всех нас, столпившихся в тесном пространстве и ожидающих ответов.
Медсестра сняла перчатки.
— В редких случаях травма грудной клетки может спровоцировать сердечный приступ. Судя по тому, как быстро упало давление, возможно, произошло еще одно кровоизлияние. Или его мозг… — Она не договорила. — Когда мы узнаем больше, мы вас проинформируем. В его семье были случаи сердечных…
— Да, — прервал ее Энтони. — Наш отец умер от сердечного приступа в сорок пять лет. Может быть, автокатастрофа вызвала сердечный приступ, но да…
— Врачи сделают все возможное, я обещаю. А если ему понадобится операция на сердце, у нас лучший кардиохирург, — сказала медсестра. — Он в надежных руках. — Она посмотрела на Оуэна и нахмурилась. — Нам нужно повторно перевязать ваши раны и, возможно, сделать еще несколько сканирований, чтобы подстраховаться, учитывая, что случилось с вашим другом.
— Я в порядке, — сказал Оуэн, опираясь на руку Ноа, обхватившую его за спину, чтобы поддержать, когда он покачнулся на ногах.
— Сделай все, что нужно. Сейчас же, — грубо приказал Люк, скрестив руки на груди. — Это приказ. Твоя жена уже в пути, и она оторвет мою голову, если ты этого не сделаешь.
Оуэн глубоко вздохнул и неохотно кивнул.
— Хорошо.
Ноа и медсестра помогли Оуэну вернуться в палату, а остальные ребята растерянно переглядывались, словно не зная, что делать дальше. Вероятно, они чувствовали себя беспомощными, а они, похоже, были не из тех людей, которые знают, как с этим справиться.
— Райан разговаривал со мной как раз перед тем, как ему «потребовалась реанимация»? — «Дефибриллятор»? Я слышала, как его медсестры использовали оба термина. — Он сказал мне, что любит меня, а потом… — Я понятия не имела, зачем я это рассказала, но глаза Энтони расширились от шока.
Джессика, должно быть, заметила, что я бледнею или снова на грани обморока, потому что она обошла вытянутые ноги Энтони и приблизилась ко мне. — Я держу тебя. — Повернувшись к Энтони, она сказала: — Я позволю мужу соскрести тебя с пола и довести до кровати. Мне кажется, Наталья не хочет сейчас находиться рядом с тобой.
— Райан молод, — сказал Люк. — Он был здесь, в больнице, когда у него случилась остановка сердца, ну, если это была она, и… — Он провел рукой по затылку, словно нервы давали о себе знать. — Надеюсь, это означает, что его сердце минимально пострадает. — Он посмотрел на меня и добавил: — У него впереди долгая жизнь. Судя по всему, это будет жизнь с тобой.
* * *
— Они сказали, что с ним все будет хорошо, — напомнил мне Ноа, наверное, в десятый раз за этот час, но Райан все еще находился в послеоперационной палате, и никому из нас пока не разрешили его увидеть.
— Да, и врачи сказали это несколько часов назад. Он до сих пор не очнулся. — Я ненавидела быть пессимисткой, но мое беспокойство достигло предела.
— Мама Райана скоро приедет, верно? — Ноа сменил тему.
Я проверила последнее сообщение от Энцо на своем телефоне. — Да, они почти здесь.
— Энцо, да? — Ноа произнес его имя так, будто был с ним знаком, и тут я вспомнила, почему. Райан попросил его разузнать о прошлом Энцо. Учитывая все, что произошло с тех пор, казалось, что прошла целая вечность.
Подойдя к зеркалу в приемной, я изо всех сил постаралась стереть под глазами черные разводы от макияжа. Я не хотела, чтобы мать Райана видела меня в таком расстроенном виде. Может быть, если я буду выглядеть так, будто держу себя в руках, мне будет легче притворяться, что все
