раз и уже привык к их расположению, и ничего нового, судя по всему, разглядеть там не смогу.
— И подобных тебе? — решил я продолжить разговор, но имперский палач приложил палец к месту, где у него должен был находиться рот под непроницаемой маской тени.
Я пожал плечами и снова стал сосредотачиваться. Несколько раз сжав пальцы в кулак, я вдруг что-то почувствовал. Вот только совсем не так, как об этом говорил мой наставник. Не в линиях мне явился сияющий клинок. Он стал тактильным ощущением. Я знал, что он в моей руке.
Закрыв глаза и сосредоточившись, я внимательно прислушивался к себе, точнее, к подушечкам пальцев, которые ясно говорили, что в моей ладони зажато что-то вполне себе материальное.
И когда я открыл глаза, моему взгляду явилось метровое оранжевое лезвие, которое даже при свете дня явно выделялось на фоне всего окружающего.
— Ого! — проговорил трибунал, и я понял, что снова сумел удивить его. — Я не думал, что ты достанешь его именно через прикосновение.
— Почему? — удивился я, так как для меня это оказалось самым простым способом вытащить клинок в реальный мир. — Я ощутил его, и он оказался в моей руке.
— Обычно что-то придумать и «увидеть» это в своём сознании куда проще, чем ощутить реальность воображаемого, — он пожал плечами, но явно был очень доволен тем, как всё прошло. — Но то, что ты сделал, действительно круто.
Разжимая ладонь, я наблюдал, как исчезает меч. Вот только что он был и светился ярким, но не слепящим светом, а вот его уже не существует. Я снова сжал кулак, но ничего не произошло. Это был самый обыкновенный человеческий кулак, разве что мышцы легонько светились всё тем же светом.
Я снова разжал пальцы, а потом попробовал ощутить рукоять энергетического меча. Рукоять, которая идеально подходила под мою ладонь, возможно, потому, что являлась её продолжением. И сразу же почувствовал его. Клинок снова сиял в моей руке.
— Кажется, ты даже понял, как это работает, — хмыкнул Святояр, поднимаясь на ноги. — А это означает, что нам с тобой надо отработать технику боя. И тогда ты хоть немного будешь готов к тому, что тебя ждёт.
— А что меня ждёт? — спросил я, поднимаясь вслед за своим наставником и вставая напротив него. — Что-то необычное?
Он сначала лишь пожал плечами, и я подумал, что он решил ограничиться этим вместо ответа, но тут и в его руке появился золотистый клинок. И прежде чем скрестить его с моим, он проговорил:
— Совсем скоро ты вспомнишь, кто ты и зачем сюда пришёл, — произносил он это почему-то с грустью. — К сожалению, слишком мало времени было дано тебе, чтобы пожить обычной человеческой жизнью, но это должно было дать тебе много понимания об этом и ему подобных мирах. Впрочем, ещё несколько дней у тебя в запасе есть. А потом… потом тебя ждёт множество битв, как и любое живое существо. Не в этом ли смысл развития?
И при последнем слове у меня поползли мурашки по спине. Развитие. Почему-то именно это слово стало невероятно важным в контексте моего существования. Я почувствовал, как некогда непробиваемая стена между мной и моим прошлым вдруг истончилась. Там было множество звёзд, и мне казалось, что я могу не только увидеть, но и потрогать их.
И я уже почти помнил, что это не просто звёзды, это форпосты. Мы с кем-то сражались, да? И я потерпел неудачу? Нет, вряд ли я мог, ведь развитие неизбежно.
— Но только не в пустоте, наполненной темнотой, — глядя на меня, проговорил трибунал.
— Кто ты? — спросил я, ставя свой меч так, чтобы клинок Святояра не смог дотянуться до меня. — Ты — враг или друг?
— Друг, — ответил тот, и по вибрации его голоса я понял, что он говорит правду. — Но меня нет в твоём прошлом. И сейчас это не имеет никакого значения. Давай же приступим к тренировке.
Он ударил без замаха и без предупреждения. Отскочив от первого удара, я готов был признаться самому себе, что будь на месте моего спарринг-партнёра настоящий противник, он возможно, достал бы меня.
— Клинок — продолжение тебя, — заметил на это тот, кто выдавал себя за трибунала, но я-то уже понимал, что это не так, никакого отношения к этой службе он не имеет. — Тебе не нужно стараться наносить им удары или пытаться блокировать чужие. Ты — такая же часть меча, как и он — твоя. Кружись в танце и круши всё вокруг. Клинок знает, как надо действовать, ты знаешь.
— Спорно, но можно допустить, — ответил я и попытался вообразить, о чём он говорит.
Меч не был чем-то чужеродным, всё так. Он сиял, исходя из моего собственного тела. Мы действительно были одним единым организмом. Но одна проблема, которая мешала мне прочувствовать сейчас все тонкости, — это то, что рядом не было настоящего противника. Некуда было применить понимание, которое зрело у меня внутри.
— Я могу стать твоим противником, — усмехнулся Святояр и провёл своим мечом замысловатую фигуру, а я обратил внимание, что наши клинки отличались цветом, но не очень сильно. — Бей в полную силу, авось не убьёшь.
— Нет, — ответил я, подбирая слова для объяснения, — ты не понимаешь. Дело в том, что мои действия в спарринге с тобой и с настоящим врагом будут различные. Во втором случае я не буду лишний раз махать мечом. Буду стараться наносить конкретные удары для того, чтобы уничтожить цель. В этом проблема. С тобой я буду лишь имитировать.
— Согласен, проблема, — ответил на это мой наставник, задумался, а затем отправился куда-то в самый дальний угол сада, бросив мне: — Подожди-ка тут.
Я стоял и ждал, призывая и заставляя исчезнуть энергетический меч. Теперь у меня уже совершенно не было в этом проблем. Я мог делать это по желанию. Как показать большой палец, или сложить другую фигуру из пальцев.
Потом, скорее случайно, чем намеренно, я попробовал вызвал клинок в левой руке. И у меня получилось. Даже легче, чем в первый раз в правой. А затем… я вызвал два клинка, чем заслужил восхищённый вздох вернувшегося с огромным бревном Святояра.
И всё это время моё сознание было сосредоточено на тонкой грани, отделявшей меня от настоящей памяти. Да, стена,
