сверху.
Иштвар тут же прекратил попытки разобраться в моих юбках и с явной неохотой отстранился.
– Отец? – фальшиво удивился этот гад. – Зачем? Ты всё испортил! – скривился.
– А затем, сын мой, – наставительно начал граф, – я о твоём благополучии забочусь. Эх, молодость, любовь! – он мечтательно прикрыл глаза. – Уж лучше такая бесприданница, но любимая! Вы видите? – Граф обращался к своей свите за спиной. – Эта приблуда околдовала несчастного Рэйнарда! Ей от него только титул нужен! А сама как кошка влюблена в моего сына. Да-да, – с горячностью произнёс он, – они давно встречаются! Я, конечно, не в восторге, но обрывать крылья наследнику не стану. Пусть женятся. Моя супруга сумеет привить невестке хорошие манеры.
– Да не было ничего! – я, кряхтя, сползла с импровизированного ложа любви. Поморщилась: свидетелем этой гадости стал и сам герцог Шерзский. Только этого не хватало. – Мой фамильяр может это подтвердить! – указала на Лушку.
– Да что может сказать собака? – ухмыльнулся граф.
– Ну, допустим, гав, – изрекла… ещё одна Лушка, с грацией юного слона усевшись на попу.
Я ошарашенно переводила взгляд с одной рыжей псины на другую. Две Лушки сидели рядышком. И, если одна просто таращилась в пустоту, то другая с интересом её рассматривала.
– Хорошая иллюзия, – выдала Лушка №2.
– И, главное, качественная, – произнесла невесть откуда появившаяся Аделаида. – Ну, что, женишок? – это она Иштвару. – Сейчас будешь мне предложение делать или сразу в храм?
– К-к-какое предложение? – сын Вельского стал похож на умертвие. Да и сам граф взбледнул с мертвецкой синевой.
– Как какое? – мурлыкнула ведьма. – Ты же клялся мне в любви буквально несколько минут назад! – И я тут только сейчас обратила внимание, что цвет платья Аделаиды на полтона темнее моего. – Это у него от возбуждения со зрением плоховато, – лукаво улыбнулась она Вельскому и «свите». – Мы с леди Александрой решили одеться в цвета нашего ковена, – пояснила герцогиня на недоумённые взгляды свидетелям моего несостоявшегося грехопадения, – я дала согласие на брак, а бедный мальчик от счастья голову потерял! – С этими словами Аделаида оттеснила меня от Иштвара, а сама хищно уцепилась за его локоть.
– А как же это? – граф ткнул пальцем на иллюзию Лушки.
– Ах, это, – отмахнулась ведьма, – это мы развлекались. Я такая выдумщица! – хихикнула она, хваткой, сродни собаке бойцовой породы, обхватив мужика за торс. – Ну, и где поздравления? – Несколько взмахов ресниц и свидетели стали понятливо ухмыляться, глядя на «влюблённых».
Бедный граф вытер взмокший лоб – уже в который раз! – и проблеял:
– Сын, ты как?
– Что Вы его спрашиваете? – напустилась на него Аделаида, словно ОМОН на нарушителей порядка во время демонстрации. – Не видите – мальчик в шоке! Он хотел Вам сюрприз преподнести, а не получилось! Ничего, милый, – продолжала ворковать она на ушко полуобморочного графёнка, – теперь не придётся скрывать нашу любовь!
Вельский медленно повернулся и деревянной походкой поплелся к замку. За ним все свидетели. Лишь герцог задержался. Он, конечно, догадался обо всём.
– Зачем тебе это, Аделаида?
– Карел, не будь снобом, – фыркнула ведьма. – Мне уже скоро полторы сотни лет стукнет, пора и о детях подумать.
– Но мне только 60! – слабо вякнул Иштвар. – Я ещё слишком молод!
– Я тоже ещё молода! Просто очень долго, – Аделаида наигранно огорчилась. – Ничего! Этот недостаток вполне исправим! – тут же ободрилась герцогиня. – Не будь дураком: – она грозно свела брови, – я передам титул нашим детям! – и потащила «жениха» следом за его отцом.
– Не сомневаюсь, – тихо пробормотал герцог им в спины, – что скоро Иштвар вступит во владение графством.
Аделаида, как ведьма, обладала очень тонким слухом. Она услышала, обернулась и подмигнула нам:
– А какой прецедент ожидает короля! – вспомнила об иллюзии, что так и сидела на скамейке, щёлкнула пальцами: – За мной!
Лушка №1 послушно потрусила за хозяином, что безвольной тряпочкой висел на ведьме.
– Это она о чём? – не поняла я.
Герцог некоторое время молчал, а затем раскатисто разоржался:
– Бедный Вельский! Так не хотелось отдавать земли Арельских, что готов был женить сына на ведьме! Ха-ха! И женит, да только невеста будет позубастее молоденькой Сашки! Надо же, – покрутил он головой, – а Аделаида себе и земли нашла. Теперь она герцогиня с графством. Хотя, с её настырностью, чую, в королевстве добавится ещё одно герцогство – бывшее графство Вельское.
– Мда, – принялась философствовать Лушка. – Тараканы у всех в голове. Только у вас одомашненные, а вот у Аделаиды – настоящие бойцовые! Польза от таких очевидна. Учитесь! И вообще, – она спрыгнула со скамейки, – всё фигня. Пошли пожрём и спать! – это она мне. – Нечего по чужому дому шастать и приключения на место крепления хвоста искать!
С этими словами рыжая поборница этикета, быстро перебирая кривыми лапками, посеменила в замок.
– Идём, – буркнула я. Урок очередных граблей пройден.
– Шо я тебе хочу сказать за этот сумасшедший дом? – лениво выговаривала мне Лушка, между делом рассматривая мерцающий маникюр на своих когтях. – Я думала, шо бал – это венец бабской истеричности, пардон, – дамской. Оказалось – нет. Не бал, а свадьба. И шо ты суетишься, как мой дедушка перед родами у моей бабушки? Так вот, я тебе сейчас скажу: посмотри на меня и ты поймёшь, шо там всё закончилось благополучно. Сашка! – клацнула она зубами. – Не мельтеши, баламутка рыжая! – это она вызверилась, когда я пробегала мимо её кресла уже, наверное, в сотый раз.
– От рыжей слышу, – огрызнулась я.
Нет, ну в самом деле? Я тут в мыле, а она даже не пошевелилась, чтобы помочь! У меня, между прочим, дилемма всемирного масштаба – какое платье выбрать? К торжеству приготовили два платья: нежно-салатовое, – это цвет ведьмовского ковена, и ярко-алое, – это традиционный цвет свадебного наряда драконов. К салатовому идеально подходили мои родовые украшения из перидота. Но! Аделаида подняла всех на уши, ускорила подготовку к своей свадьбе, – чтоб жених и его родня не успела очухаться, и её церемония будет
