Цецилия взяла высокую ноту, Лукреция вторила ей в печальном нижнем регистре. Теперь все три женщины плакали. Изабелла спрашивала себя, что заставляет каждую из них проливать слезы? Изгнание их покровителя? Тяготы жизни на чужбине? Сожаления о смерти юной герцогини, виновницей которой была одна из них? Облегчение от того, что, несмотря на низкое происхождение, им удалось избежать ее судьбы? Изабелла плакала не только по сестре. Ей не давала покоя давняя мысль. Как изменился бы мир, если Лодовико не был так одержим Цецилией и послал сватов в Феррару чуть раньше? Проявились бы тогда так сильно его высокомерие, невоздержанность и нежелание считаться с союзниками? Продолжал бы он и дальше считать, что весь мир должен вертеться вокруг него одного?
Нельзя недооценивать своих врагов. Не бывает простых решений. Как часто отец пытался внушить эти мысли Изабелле. «Никогда не забывай об этом. От того, что кажется неважным и незначительным, происходят самые большие бедствия». От кого она слышала эту фразу? Точно не от отца. Впрочем, мудрость суждения от этого не менялась.
Внезапно Изабелла поняла, что, задумавшись, сбилась с ритма. Она снова вступила, и три женщины, пережившие привязанность Лодовико, пропели последнюю строку песни той, которая не выдержала накала своей любви к нему. Юное и наивное лицо Беатриче смотрело на них, никого не обвиняя и не осуждая. Изабелла сомневалась только в том, выдержал бы этот взгляд Лодовико? Герцог мог обвинять в своих бедах французов, короля Людовика, Франческо, венецианцев, отца Изабеллы и Беатриче или даже саму Изабеллу; был волен жаловаться Господу и Фортуне, отступившимся от него, но не предал ли он свою судьбу сам, когда повел себя глупо и безрассудно? И не стала ли Беатриче виновницей собственной безвременной кончины, когда отбросила здравый смысл и растворилась в любви к Лодовико?
Кто знает, возможно, превратностям Фортуны не стоит удивляться.
ИЗ ЗАПИСНЫХ КНИЖЕК ЛЕОНАРДО
Написать письмо французскому главнокомандующему, чтобы отстоять свои права на виноградник.
Приготовить книги, чтобы с утра отдать их погонщику мулов (использовать какие-нибудь простыни для того, чтобы их не повредить).
Не забыть упаковать маленькую печь из трапезной.
Захватить футляр для бумаг и ящик с красками, которые принадлежат мессиру Жану Перреалю, и не забыть спросить, как он сушит краски, а также узнать способ изготовления белой соли и цветной бумаги.
Забрать ящики с семенами, включая лилии и арбуз.
Отослать сбережения в банк Монте ди Пьета во Флоренции.
Написать письмо Браманте. Постараться найти его в Риме.
Послать Салаи к Луке Пачоли, чтобы был готов к утру.
Салетта не закончена. Здания Браманте не достроены. Кастелло захвачен, имущество герцога конфисковано. Сам герцог утратил свой титул, владения и свободу. И ни одно из его начинаний так и не завершено.
К тому времени, как в Мантую прибыл Леонардо, Изабелла приняла столько беженцев, что не знала, где размещать новых. Однако она, ни минуты не колеблясь, выставила бы из покоев собственную мать — «Упокой, Господи, ее душу и прости меня, грешную», — чтобы достойно принять великого художника. Изабелла нашла Леонардо временное пристанище, в дальнейшем пообещав подарить дом, если magistro решит остаться у нее на службе.
— Я направляюсь в Венецию, куда меня призывает синьория. В последнее время герцог Лодовико подстрекал турок к нападениям на приграничные с Венецией земли, чтобы ослабить их армию. Турки не хотят подпускать к своим границам французов — кому нужен новый крестовый поход? Поэтому они возобновили нападения на венецианцев. Я покажу нашим венецианским друзьям, как истребить целое полчище варваров, затопив долину, которую они заняли. Кроме того, синьория захотела увидеть мои чертежи боевых подводных кораблей.
— Удивительно, — отозвалась Изабелла. — Не будете ли вы так любезны показать эти чертежи мне?
Леонардо исподлобья взглянул на Изабеллу, затем, понизив голос, промолвил:
— Не могу, ваша милость, хотя больше всего на свете мне хотелось бы удовлетворить ваше любопытство. Я не должен никому раскрывать своих секретов. Мне слишком хорошо известна грешная людская природа, и я не сомневаюсь, что люди используют мои изобретения для убийства и разрушения морского дна. Мой девиз таков: не заводи учеников — и всегда останешься первым.
Странный и загадочный человек. И снова он ускользает от нее, снова идет по жизни своим путем.
— Вижу, вы намерены следовать собственным планам. Однако, прежде чем вы покинете нас, позвольте напомнить вам о долгой и блестящей карьере Андреа Мантеньи, которую он сделал под нашим покровительством. Мантуя — очень спокойное место, не говоря уже о том, как сильна власть моей семьи в Ферраре. Мой муж и отец в настоящее время находятся в свите французского короля. Поэтому здесь вы будете в безопасности и сможете полностью сосредоточиться на работе. Вы никогда больше не будете испытывать недостатка в деньгах.
— Только обязательства перед венецианцами не позволяют мне принять ваше предложение. Мое первейшее желание — служить вам, маркиза, но, к сожалению, я не располагаю собой. Ничего нельзя поделать.
В тоне Леонардо не было ничего покровительственного, однако Изабелле казалось, что он пытается утешить ее.
— Подумайте над моим предложением. Возможно, когда вы завершите ваши труды для венецианцев, то вернетесь в Мантую?
— Ваше предложение — честь для меня. Уверяю вас, я никогда о нем не забуду.
Художник чопорно поклонился, давая маркизе понять, что собирается уходить, или просто не желая продолжать разговор. Глядя на его седую макушку, Изабелла подумала, что, оставаясь предельно вежливым, Леонардо, как всегда, удалось сохранить свои истинные мысли и желания в тайне. Какой закрытый человек!
Однако Изабелла не оставила мыслей позировать Леонардо. Зная его много лет, Изабелла успела понять, что с magistro следует вести себя осторожно. Обходительный с женщинами, но совершенно к ним равнодушный, он не позволял никому собой управлять. Поэтому Изабелла просто ждала и старалась исполнять все просьбы художника. Каковых оказалось две: Леонардо хотел посетить певца Аталанте Мильоротти, которого знал еще до поступления на службу к Лодовико, и увидеть фреску Андреа Мантеньи в свадебной часовне замка. Купол часовни Мантенья превратил в небесный свод, откуда женщины и животные смотрели на зрителей внизу. Magistro провел в часовне несколько часов, рассматривая изображение пса с длинным хвостом и вялыми яичками. Изабелла вспомнила замечание Лодовико о том, что никто в истории дольше magistro не изучал лошадиные зады. Будет ли его следующая работа каким-то образом связана с собаками? Или художник до сих пор поглощен анатомическими исследованиями человека и животных?
Изабелла терпеливо ждала, когда же Леонардо предложит ей позировать? И вот наконец от magistro пришла записка, в которой он спрашивал: не желает ли маркиза, чтобы он написал ее, перед тем как покинет Мантую?
