облокотившись локтем, и с таким серьезным выражением лица посмотрел на нее, что по спине девушки пробежали мурашки.
– Ты меня любишь? – сказал он.
– Да. Очень. Дени, что с тобой? – Моника нахмурилась, не понимая к чему он клонит.
– На что ты готова ради меня? Отвечай! – Теперь он сел, скрестив перед собой ноги. Его глаза на секунду показались ей испуганными. Но лишь на секунду.
– Я очень тебя люблю, – поспешила успокоить его она, и, улыбнувшись, добавила, – и дорожу тобой как искусным любовником, как хорошим другом и, в конце концов, как любимым мужчиной.
Он улыбнулся ей краешком губ, глаза приобрели прозрачный голубой оттенок, означавший одно – сейчас он в хорошем настроении и готов сворачивать горы.
– Я готов отправить на тот свет любого, кто будет грезить о тебе. Любого кому ты будешь сниться в эротических снах. Я ревную к самому себе за то, что дотрагиваюсь до тебя.
– Дени…
– Я выжег бы себе глаза, увидев тебя с другим в постели!
– Ну, что ты говоришь, – с мольбой во взгляде прошептала она.
– Лучше сразу убей меня, прежде, чем узнаю, что тебя влечет к кому-нибудь еще также, как ко мне, – произнес он, опустив голову ей на колени и прижимаясь к ее телу.
Перед ее глазами пронеслись все воспоминания, когда она была…с другими.
Маркус…
Джонас…
Вилле…
Шон…
Голова неожиданно разболелась, глаза накрыла прозрачная пелена слез.
Моника всхлипнула, осознавая всю тяжесть его слов.
– Почему ты молчишь, любовь моя.
Но в ответ он почувствовал, как содрогается все ее существо, услышал, как учащенно застучало ее сердце, как тяжело ей вдруг стало дышать…
Он поднялся с ее колен, чтобы взглянуть в ее глаза. Но увидел только горький поток соленых слез. Моника спрятала свое лицо, уткнувшись в подушку и давая волю своим чувствам. Только сейчас осознавая, как сильно она все же его любит.
Только не готова терять его…
Слезы разочарования скатились и по его щеке…
– Скажи мне, кто? – потребовал он, нервно прикусив левый кулак.
Она почувствовала, как он провел рукой по ее волосам, гладя по голове.
– Кто?! – прорычал он.
Девушка испуганно вжалась в покрывало, думая о том, если бы она могла слиться с ним и стать одного цвета.
– Кто я тебя спрашиваю! – закричал он ей прямо в ухо, отчего она еще больше содрогнулась. После этого он принялся метаться по комнате, словно разъяренный бык, почуявший запах крови. – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – он наклонился к постели, уперевшись в нее кулаками.
Моника подняла на него заплаканные размазанные глаза. Губы ее словно застыли, когда она попыталась хоть что-то произнести.
Он перестал шагать из стороны в сторону. Просто остановился посередине комнаты и широко распахнутыми глазами гневно смотрел на нее, прожигая сердце в ее груди.
– Я знаю, – тихо произнес он, кивая головой.
Глаза его стали вдруг безжизненно мертвыми. Она с ужасом наблюдала за тем, как он стал одеваться и потом стремглав выбежал из комнаты.
Глава 41. Сюрприз для Дени
…Дени нашел его в гостиной, где ребята продолжали веселиться все еще сидя кругом. Он стоял посередине, обнажая свой прокачанный торс.
– Дени, – обрадовано воскликнула Лаура, – ты решил присоединиться?
Но увидев, что взгляд его источал убийственный холод и злость, переменилась в лице.
– О, ты здесь? – ничего не заметив, произнес парень.
Дени поднял бутылку и, разбив ее о пол, настиг его в два шага и приставил эту «розочку» к его горлу:
– Тебе лучше во всем мне сознаться, – прошипел он.
Лицо Маркуса мгновенно приобрело бледный оттенок.
Но услышав сзади взволнованные голоса и шорох, Дени прижал к себе парня, повернув спиной, и сильнее надавил на его горло – так, что струйка крови потекла по груди.
Не ожидавший такого поворота событий кровный брат скривился от боли.
– Не двигаться, иначе я ему глотку перережу!
Поняв, что все это неспроста, Лайхиала дал знак – друзья смиренно замерли. Кто-то нервно сглотнул.
Теперь слышалось только тяжелое дыхание их друга, внезапно одержимого демонами.
– Может, ты мне объяснишь? – скривившись от боли, прохрипел заложник.
– Ты пойдешь со мной, – с этими словами он схватил его за волосы и вывел из той комнаты.
Парни тут же оживились, но Лайхиала их вновь остановил:
– Они разберутся без вас.
– Хотя бы объясни, что это сейчас было? – горячо воскликнул Дрю, поднимаясь с пола.
– У нас раньше всегда случались разногласия, – произнес Джонас.
– Успокойтесь, это его обычное поведение, – поддержал его Эрик.
– Обычное поведение?! Что же тогда он вытворяет с Моникой?! В порядке ли она сейчас! – уже кричал ее бывший парень.
– Все будет нормально, – решил попробовать Джеймс, голос которого был твердым и ровным.
Тем временем Дени тащил обнаженного парня по коридору, не опуская битую бутылку с его горла:
– Что же ты творишь, засранец, – оскалился он, ногой прошибая дверь комнаты, где его ожидала девушка, уже было успокоившись.
На тот момент она стояла возле шкафчика, собираясь налить себе вина, которое нашла в одной из его полок. Но представшая перед ее глазами картина заставила соскользнуть новый бокал с руки, который тут же разлетелся на осколки, как и предшествующие другие два.
Окровавленный Маркус, зажатый в руках Дениана. Парень непонимающе искал ответа в ее глазах.
– О боже, Маркус, – чуть слышно прошептала она и боязно приблизилась к ним. – Похоже, ты совсем свихнулся, – гневно взглянула она на тирана. – Немедленно отпусти его.
– Не обращай внимания. Перебесится и успокоится, – прохрипел тот, выдавив улыбку.
– Я все понял по твоему блеску в глазах, – вновь прошипел Дени, еще сильнее прижав осколки к его коже.
Маркус вскрикнул.
– Прекрати этот цирк! – В отчаянии закричала она, боясь, что каждое ее движение может стать роковым и все закончится плохо.
– Она все равно ничего сейчас не скажет, а вот ты заговоришь как миленький, – с этими словами он опустил руку с его горла – Маркус резко вздохнул, отчего зашелся в кашле. Но Дени сделал это только за тем, чтобы передвинуть бутылку острием вниз – к паховой области:
– Сейчас я в бешенстве и могу вырезать твоего маленького друга, если ты не начнешь говорить, мразь, – зловеще прошептал он ему на ухо.
– Дени, прошу не делай глупостей, – уже всхлипывала Моника.
Он с минуту отчаянно смотрел на нее, не решаясь что-либо сказать, и продолжал зажимать Маркуса в своих «тисках».
– Не травмируй ее и без того нежную психику, – сквозь зубы произнес тот.
– Если бы я попросил тебя застрелить меня, ты бы это сделал? – прошептал ему Дени, оглядываясь на возлюбленную.
