* * *
Уже сидя во внедорожнике Рекса и убедившись, что о Патрике он говорить больше не желает, Эбби вздохнула:
— Мы с тобой два сапога пара.
— Мы? — Ей все-таки удалось вызвать его на разговор. — Что ты имеешь в виду, говоря «мы»?
— Мы с тобой очень похожи, Рекс, — отозвалась Эбби. — Мы слишком влюблены в других людей, чтобы обращать внимание на кого-то еще.
Рекс сердито покосился на нее.
— Ты о чем? Я ни в кого не влюблен. — И неохотно добавил, делая вид, что ему даже шутить с ней не хочется: — Хотя мне случалось привязываться… к лошадкам.
— Я о Саре, — просто и без обиняков ответила Эбби и в упор посмотрела на друга. — Я ведь знаю о цветах, Рекс. Ты приносишь ей цветы на каждый День поминовения.
— Как ты об этом узнала?
— Ты забыл, что на мне лежит обязанность ухаживать за кладбищем? Я тебя видела.
Он напустил на себя оскорбленный вид.
— Почему ты мне ничего не сказала?
— Мне показалось, что это очень личное.
— Хорошо, и что из этого? Это вовсе не означает, что я все еще в нее влюблен. Я просто демонстрирую уважение. Я прошу у нее прощения.
— Да ну? Скажи, Рекс, когда ты в последний раз был в кого-то влюблен?
Вместо ответа Рекс обеспокоенно заерзал на сиденье.
— У тебя никого не было, верно? — продолжала Эбби. — То есть не было никого, кого бы ты любил. После Сары ты уже не влюблялся.
— Она не имеет к этому никакого отношения. И вообще, кто бы говорил! Кого после исчезновения Митча полюбила ты?
Эбби не стала ничего отрицать.
— Я же именно об этом и говорю, Рекс, — вздохнула она. — Мы с тобой два сапога пара.
Две следующие мили они проехали в полном молчании.
Наконец Рекс нарушил тишину глубоким вздохом:
— Да уж.
— Мне все это порядком надоело. — сообщила Эбби, продолжая разговор с того места, на котором они замолкли.
Он снова вздохнул:
— Мне тоже.
Они ехали вдоль ограды принадлежащего семье Рекса ранчо. Справа от дороги уже виднелся дом его родителей.
— Смотри, — показала Эбби. — Твоя мама нас встречает.
Рекс позвонил, чтобы предупредить, что они с Эбби скоро заедут в гости. Теперь оба увидели, что Верна бросилась бежать к воротам.
— Рекс? — насторожилась Эбби, когда они подъехали ближе и она рассмотрела лицо Верны. — Мне кажется, что-то случилось.
Они свернули на дорожку, и Верна подбежала к машине со стороны Эбби.
Женщина плакала.
— Эбби! Милая, мне так жаль! Эбби, твоего папу застрелили!
Она перевела взгляд на сына. Эбби ахнула, побелела и, чтобы не упасть, схватила Верну за руки. Та крепко стиснула ее пальцы.
— Он… — только и смогла выдавить из себя Эбби.
— Он умер, моя хорошая, — сказала Верна. По ее лицу струились слезы. — Твой папа умер.
Глава 39
Автомобили заместителей шерифа уже стояли на дорожке перед домом Рейнолдсов. Входная дверь была распахнута настежь. Рекс и Эбби бросились в дом.
Кроме отца, лежащего на ковре в гостиной, Эбби ничего вокруг не замечала.
Рана в груди была чудовищная. Кто-то выстрелил в него с близкого расстояния, разнеся грудную клетку, сердце и легкие.
— Папа! — кричала она, вырываясь из рук Рекса.
— Прости, Эб, но тебе туда нельзя, — твердо сказал он.
Гостиная дока превратилась в место преступления, и он видел, что его заместители пытаются все сделать по правилам.
По дороге в Смолл-Плейнс Эбби позвонила сестре, но Эллен еще не приехала.
Рекс вывел Эбби на улицу и вместе с ней обошел дом, чтобы войти через дверь клиники. Там они увидели четверых человек, которые испуганно сбились в кучку в ожидании, что кто-то обратит на них внимание.
К Эбби подбежала медсестра, много лет работавшая с ее отцом. Они обнялись и заплакали.
— Мы услышали крики, — сообщил один из пациентов.
— А потом раздался выстрел, — добавил второй.
— Что вы после этого сделали? — обратился ко всем сразу Рекс.
— Она попыталась войти в дом вон через ту дверь. — Первый пациент указал на медсестру, а затем на дверь, ведущую в кухню Рейнолдсов. — Но она была заперта изнутри.
Все пациенты были местными жителями — пожилые мужчины, которых Рекс знал всю свою жизнь.
Он понимал, что они напуганы. А кто на их месте не испугался бы, услышав выстрел в доме своего врача?
— Мы должны были добежать до входной двери быстрее, чем сделали это, — сказал кто-то из них.
Рекс кивнул. Ясно, что им было страшно. Они боялись того, что могло их там ожидать. В его родном городе жили очень добрые люди, которые из кожи вон лезли, лишь бы помочь друг другу. Но люди в этом маленьком городке очень боялись проблем, свойственных большим городам. Эта пожилая медсестра и такие же немолодые пациенты, услышав выстрел, наверное, решили, что в дом вошли люди, желающие раздобыть наркотики или что-то в этом роде. Он не винил их за промедление, но знал, что они будут казнить себя до конца своих дней.
В клинику вошла заместитель шерифа Эдит Флорной. Она держала в руках обернутое полиэтиленом ружье, которое и продемонстрировала Рексу.
— Это оно? — спросил он.
— Оно самое.
Рекс посмотрел на Эбби, потом снова на ружье.
Это было детское ружье Митча.
Рекс, который и сам много раз из него стрелял, узнал бы его где угодно благодаря сердечку и инициалам, которые Эбби нацарапала на деревянном стволе. Другого парня такой любовный вандализм, возможно, только разозлил бы, но Митч рассмеялся и поцеловал подружку. Рекс присутствовал при этой сцене. Он даже запомнил, что тогда подумал: «Наверное, это любовь».
Зазвонил мобильный телефон. Увидев на экране номер своих родителей, он ответил на звонок.
— Мама?
— Рекс… — Голос Верны заметно дрожал. — Митч здесь.
— Митч там, у вас дома? Сейчас?
Медсестра и Эбби одновременно обернулись в его сторону.
— Он на нашей подъездной дорожке. — Было ясно, что она близка к панике. — С Джеффом. Рекс, у него пистолет!
— Где папа?
— Наверху.
— Ты успеешь к сейфу с оружием?
— Нет! — вскрикнула Эбби, выпуская медсестру из объятий. — Рекс, нет!
Не обращая на нее внимания, он продолжал инструктировать мать:
