Я удивительно легко двигался с ней, кружась, расходясь и сходясь вместе одновременно с другими, как отточенный механизм. Вокруг танцевали другие люди, но мы были будто наедине.
— Получается, твоя настоящая фамилия Каллепер? — спросила Катэрия.
— Да. Элиадирас Каллепер.
— Не Грант Роковски?
— Это выдуманные имя и фамилия.
— Он сказал, что ты не наёмник. Тогда кто ты?
— Солдат. Специальные войска. Я не из государства Тринианского и не из Фиалинской империи.
— Содружество? — предположила Катэрия.
— Боюсь, что я вообще не из этих мест, если так можно выразиться. Это долгая и странная история. Я расскажу тебе о ней, но не сейчас.
— Хорошо, — не стала она допытываться дальше. — Но вы разговаривали так, будто давно знаете друг друга и очень хорошо. Словно давние враги, которые не раз сходились вместе в сражении.
— Я не знаю Ристингаузера, но я знаю его хозяев. И очень хорошо. А они, по-видимому, знают меня.
— Его хозяев? Значит, он не тот, кто всё устроил? Есть ещё кто-то выше?
— Да. Они и все, кто с ним работает — они служат одному хозяину. И это не ваш государь.
— Тогда… — начала медленно проводить логическую линию Катэрия, — если они работают на кого-то извне, это уже измена. Ты можешь рассказать это той же Фоксруд, и тогда для Ристингаузера будет всё кончено. Каким бы он ни был, предателей родины не терпят у нас.
— Боюсь, это приведёт к ещё большим проблемам, Катэрия. Эта война длится очень давно. Ты даже не представляешь её масштабов. Их невозможно охватить обычным осознанием, если не понимаешь, о чём идёт речь. И если вовлечь в неё государство, может стать ещё хуже, гораздо хуже. И очень возможно, что это сыграет им на руку.
— Всё очень запутанно.
— И ты даже не представляешь насколько.
— Тогда я буду ждать, когда придёт время мне всё рассказать, — кивнула она.
И мы продолжили танцевать.
Через пару минут музыка сделала свой последний пируэт и завершилась, после чего, как и подобает, мы поклонились друг другу. Вижу, что Катэрии понравилось. Возможно, она была бы не против на ещё один танец, однако в этот момент музыка резко сменилась. Я сразу узнал мотивы — это был гимн государства Тринианского.
Люди все вытянулись, смолкли, встали, кто сидел, глядя в одну единственную сторону, а именно в дальнюю часть зала, где к тому моменту распахнулись двери в коридор, впуская в зал двух самых главных посетителей этого мероприятия.
А именно, сына и дочь государя, которые медленно, рука об руку вошли в зал в свете прожектеров. Момент, которого все так ждали.
Глава 127
Люди почтительно расступились, склонив головы на тот же угол, как когда-то я кланялся аристократам. А будь здесь сам государь, по этикету им бы пришлось и вовсе встать на одно колено.
Юноша и девушка церемонно и неспешно вышагивали мимо приглашённых. Одного взгляда на манеру этих двоих держаться было достаточно, чтобы понять — по рангу они выше всех остальных. Даже если бы им никто не кланялся, они бы сразу выделялись, так как от таких людей чувствуется аура силы и величия. Мне есть с чем сравнивать, у меня были мимолётные встречи с великими генералами и воинами, которые источали похожую силу и независимость.
Неспешно, как хозяева положения, они вышли в самый центр зала, где остановились, после чего будущий наследник сделал шаг вперёд в то время, как его сестра, почтительно склонив голову, шаг назад, словно уступая место брату.
Он окинул взглядом зал, после чего громко произнёс:
— Дамы и господа! Я, Вальцелав Максидос, от имени дома Максидос рад приветствовать вас на вечере в честь Дня Доброй Охоты! Этот год выдался для нас нелёгким, однако наши защитники, наши охотники с честью показали, что ни один изгнанник не пройдёт через их плотные ряды! Это их праздник! Поэтому от чистого сердца я скажу — я рад приветствовать каждого охотника в этом зале. Сегодня ваш вечер!
Зал разразился аплодисментами. Люди восторженно улыбались и хлопали, поднимая руки повыше, будто хотели, чтобы именно их аплодисменты звучали громче, и именно их заметили в толпе.
Взглядом я нашёл Ристингаузера. Тот тоже активно аплодировал и улыбался. Но улыбка его была другой. Когда мы встретились взглядом, он прищурился и улыбнулся шире, будто говоря, что мы оба знаем всю правду, и начал аплодировать ещё активнее.
Ничего, однажды его улыбка будет срезана цепным мечом Грога.
Фраза «сегодня ваш вечер» звучала как издёвка в сторону охотников, так как здесь таковых было лишь около половины, если не меньше. Да, они присутствовали на балу, но этот вечер охотников был не более, чем поводом вновь собраться самым влиятельным этого государства. А охотники скорее были чем-то вроде предлога провести ещё один праздный вечер. Желай они действительно показать своё уважение к охотникам, до здесь бы собрались все: от рядовых до лучших из лучших — все те, кто и защищает этот мир от демонов.
Вальцелав, наследник трона, с гордым видом внимательно окинул взглядом зал, будто проверяя, каждый ли высказал почтение ему и его семье аплодисментами. На какое-то мгновение, как мне показалось, его взгляд остановился на нас. Даже не на нас, а на Марианетте, которая стояла рядом со мной и тоже хлопала, сдержанно улыбаясь. Но начала играть музыка, и зал погрузился в возбуждённые разговоры.
— Сегодня он будет пользоваться популярностью, — произнесла Катэрия, глядя на то, как будущего государя уже обступают люди, что старшие, что младшие. Не выглядело, чтобы Вальцелав чувствовал себя неуверенно среди тех, кто старше его.
— Сегодня ваш вечер… — пробормотал я и огляделся. — Сразу видно.
— Не воспринимай его слова настолько буквально. Государь должен соблюдать баланс, и не может не пригласить некоторых людей, пусть они и не охотники. Ему надо показывать своё единомыслие, если так можно выразиться.
— Правитель, которому надо оглядываться на других — не прав…
Я не успел закончить мысль, как ладонь Катэрии закрыла мне рот, и она резко подалась ко мне, прошептав на ухо:
— Грант, даже не смей такие слова произносить в этом месте.
И сразу отстранилась, попутно полевав меня в щёку.
— Не надо, хорошо?
— Как скажешь, Катэрия, — ответил я невозмутимо.
Однако я был прав. Истинный правитель не оглядывается на остальных. Он ведёт свою страну
