строй и, словно не замечая зрителя, продолжил свою мысль. — Хм, редкий образец. Глава, что прикажете делать?
Небольшая компания расступилась перед коренастой женщиной лет пятидесяти. Светлые волосы до плеч, половину которых отвоевала серебристая седина. Гусиные лапки морщин в уголках глаз, чей цвет нельзя было разобрать. Не зелёные, не голубые и не серые. Словно смесь всего и ничего одновременно. Светлые брови и тонкие губы, мимические морщины около рта. Она должно быть много улыбалась и смеялась по жизни, но сейчас, в этот самый миг в ее взгляде не читалось ничего, кроме жалости и самой малости, но вины.
Глава дозволяя всем осмотреть, махнула правой рукой.
— Отправим Профессору. Он любит коллекционировать редкие вещи.
Хрипловатый смешок вырвался из тонких уст. Горькая усмешка заиграла на лице рыжеволосого паренька, сохранившем немного детские, наивные черты. Потерянное выражение сменилось гневным, стоило атаковавшим город явить свои личности.
Покажешь страху свой страх, и он возгордится, заполнит всё свободное пространство, вытесняя последние крохи здравомыслия, и оставит за закрытой дверью со своими мыслями.
— Тогда начнём? — рыжеволосый исподлобья взглянул на собравшихся. «Глядя в лицо безумным вещам, что в клочья разрывают реальность, прими правила новой игры. И играй так, чтобы неведомые ранее правила уже сами подстраивались под тебя», — вспомнилось ему. — Возможности отомстить лучше, чем сейчас, уже не представится.
* * *
— Что делать? От посетителей реанимации люди прознали, что после нас странным образом вымерла сразу вся палата, — сказал один из целителей.
Радиф крепко сжал рукоятку меча, недобрым взглядом косясь на кучку целителей во главе с Лейлой, которая короткими фразами перекидывалась со своими подчинёнными.
— Заварили кашу, теперь сами и расхлёбывайте, — мужская жёсткая рука легла на твёрдую руку Сазон.
Не дрогнув и мускулом, женщина отточенным движением скинула нежеланные оковы и предостерегающе шагнула навстречу мужчине. Словесные нападки не впервые летели в сторону седовласой, но никто ещё не позволял себе распускаться по отношению к ней. Ибо были научены великим знанием: та, кто вернула к жизни, может её и отнять.
— Попрошу вас, верховный главнокомандующий войсками Ассаада, держать в узде свой пылкий нрав. В особенности, когда вы нисколько не осведомлены о своём оппоненте. В дальнейшем можете очень сильно об этом пожалеть. Кто знает, может быть, из-за малой провинности перед этим самым человеком, он и станет вашим последним видением.
В последний раз позволив себе исподлобья испепелить взглядом самовластного целителя, Сальва обернулся в сторону госпиталя. Мёртвые тела неспешно выносили из основного корпуса, изредка просматривая маленькие комнаты в концах немногочисленных коридоров. Бьющий в нос запах этилового спирта более не тревожил постояльцев обшарпанного здания. И уже никогда не потревожит.
* * *
— Благодарю за превосходную трапезу. Всё было изумительно, как и всегда.
Аккуратно сложенные друг на друга тарелки были сдвинуты на край стола, чтобы не занимать место, предназначенное для последнего блюда, чья лёгкая сладость нежно будоражила стенки разгоряченного горла.
— Рада, что тебе понравилось. Схожу за семифредо.
— Не утруждайся, я сам. Ты уже сделала более чем достаточно, — короткий поцелуй в лоб и любящее прикосновение к тусклым волосам, до сих пор хранящим запах терпкого дыма.
Одинокий путь до подвала не занял много времени. Остановившись в спасительной темноте, мужчина обессиленно прислонился слегка нахмуренным лбом к открытому стеллажу, что отозвался успокаивающим холодным прикосновением. Капля за каплей, пыльный пол впитывал в себя невыносимую тоску, сводящие с ума сожаления. В тягостной тишине мужчина выплескивал из себя сидящие в нем эмоции, не смея непозволительной слабостью расстраивать свою любимую ещё сильнее. Не сейчас, когда понемногу приходящие в себя люди отчаянно нуждались в помощи.
Стерев солёные дорожки, пробежавшие по его впалым щекам, мужчина взял с нижней полки полурастаявшее сладкое. Поднявшись наверх, он на секунду выглянул в окно. Печальный ход мыслей перебил хаотичный топот десятка кирзовых сапог. За спиной неслышно появилась насторожённая женщина.
— Что будем делать?
— Видимо, они пришли за оставшимися, — руки сжались в кулаки, — но я этого не позволю. Только не в это раз.
Сделав пару широких шагов в сторону двери и открыв её, мужчина был остановлен прикосновением холодной женской руки. Он обернулся к жене, и в этот момент в воздухе пробил сигнальный набат. Совсем как пару дней назад. Каждая клеточка тела загорелась с новой силой, готовая подняться вновь. В последний раз.
— Возьми меня с собой, — раздался умоляющий голос.
— Я не могу, — мужчина бережно взял в руки маленькое лицо жены, они осторожно соприкоснулись с ней лбами. Глаза в страхе крепко зажмурились. — Ты последняя причина того, что я ещё живу. Последнее, что у меня осталось. Я не могу потерять ещё и тебя.
— Тогда, что остается делать мне? — прикусив губу, женщина сдерживала мелкую дрожь, медленно растекалась по всему телу. — Сидеть здесь и ждать, пока мне не принесут вести и о твоей смерти? Я не выдержу этого ещё раз. Ты сам знаешь, каково это. Не проси меня о том, за что расплачиваться придётся мне.
— Позволь мне пойти с тобой, — мать и жена уверенно схватилась за грубую мужскую ладонь. — Нет! Я пойду с тобой!
Чуть отстранившись, она благодарно улыбнулась. Вытащив из-за ворота простого платья медную подвеску, на портрете внутри которой трое счастливо смеялись, мама ребёнка поднесла к губам подаренный мужем медальон и нежно его поцеловала. Осталось недолго.
— Нужно поспешить. Нас уже заждались.
Мужчина с увлажнившимися глазами согласно кивнул. Осталось совсем немного.
* * *
— Чёрт, знал бы, какие у этого мальчишки способности, вырубил бы его ещё с первых слов. Провозился с ним непозволительно долго, — остробородый стёр со скулы стекающую капельку пота, только сильнее размазав по грязному лицу пыль и кровь. Чужую.
Сбросив с головы увесистый капюшон, вперёд вышла низкорослая девочка, на вид не старше пятнадцати лет. Встав около бородача, она скрестила руки на груди и по-зверски оскалилась, довольно зыркнув на мужчину.
— Но тебе же это понравилось, верно? Можешь даже не скрывать. По твоему счастливому лицу это видно за три версты, — на что тот лишь обиженно фыркнул. И мечтательно улыбнулся.
— Конечно.
