Вот и энергоблок.
Тран радостно оскалился и бросился к нему. Мощная обшивка не стала для него препятствием. Он разорвал металл голыми руками и рванул к себе толстые кабели. Искры осыпались снопами, и Трана отшвырнуло прочь. Обуглившаяся плоть прилипла к металлическим костям чёрной вонючей массой. Сразу же замигали и погасли лампы. Провода под обшивкой стен вспыхнули, пластик стал плавиться и оплывать. Тран запрокинул голову и расхохотался, чувствуя, как ускользает от него зыбкое сознание.
Дэл вылетел на площадку и открыл огонь. Тран откатился и вскочил на свои жуткие металлические ноги, с которых пластами свисало потемневшее мясо.
Бледные растрескавшиеся губы нервно растянулись в подобие улыбки, и Тран бросился в атаку. Дэл широко расставил ноги и стрелял, стрелял, стрелял, пока не опустел магазин. Кровь и ошмётки кожи разлетались в разные стороны, но Тран не падал. Дэл отступил, пытаясь выиграть время для того, чтобы заменить магазин, но тут на него налетел Тран и сжал его горло обуглившимися руками.
Дикрайзер запрыгал вниз по ступеням. Дэл почувствовал, как немеет всё тело, и как в голове растёт давление крови.
— Сдохни, ублюдок! — шипел Тран, вминая пальцы в кожу и мышцы Дэла.
Внезапно Дэл рухнул на пол. Свобода. Что случилось? Кашляя и сжимая кровоточащую шею, он разглядел среди клубов дыма Габриэля. Наверное, он появился из запасного выхода. И снёс Трана в сторону. Дэл приподнялся, заменяя, наконец, обойму дикрайзера.
Вскинув голову, он увидел лишь, как Тран отшвырнул Габриэля как раз на переплетения кабелей. Гибкое тело молодого киборга выгнулось в судороге, его затрясло, задёргало, повалил дым, запахло палёным мясом. Габриэль вскрикнул. Но высокое напряжение убило его в считанные секунды.
Габриэль Кэлтон соскользнул вниз и больше не шевелился.
Дэл оскалился и нажал на курок. Но раньше этого на доли секунды его запястье сжали чьи-то крепкие пальцы и рванули руку вверх. Дэл ударил неведомого врага локтем. И увидел, кто это.
— Вик! — взревел Дэл, отвлекаясь.
Тран бросился к нему. Но Дэл резко повернул к нему голову и выстрелил. В центре лба Трана появилась тёмно-бурая точка. Коротко охнув, Тран кувырнулся назад и замер.
Тяжело дыша, Дэл оглянулся на Вика. Тот поднялся и медленно, на трясущихся ногах, приблизился к телу Трана. Кашляя от гари, Вик приподнял труп, укладывая его у себя на коленях, как живого, поглаживая дрожащей рукой окровавленную голову, целуя холодную щёку.
Дэл не мешал ему, неподвижно стоя у лестницы, тяжело дыша и дрожа от адреналина.
— Ты… Ты… — прохрипел он, едва размыкая сведённые челюсти. — Зачем ты помешал? Из-за тебя погиб Габри!
— Но ты же, в конце концов, его убил, — надтреснутым голосом произнёс Вик, прижимаясь губами ко лбу Трана. — Убил…
Убил.
Дэл опустил дикрайзер.
Действия Виктора Шталя, свидетелями которых стали Дэл и его координатор, были расценены как саботаж. Предательство. А также профнепригодность по причине недопустимой эмоциональности.
За ним следовало увольнение.
* * *
В арсенале никого не было. Приглушённый синеватый свет лежал на ровных рядах стеллажах с оружием. Вик стоял перед столом, задумчиво раскладывая на нём детали нескольких разобранных дикрайзеров. Именные модели. Когда-то даже запатентованные.
У него оставалось около получаса на то, чтобы покинуть башню. Киборг не совсем понимал, какие чувства сейчас мечутся у него в душе. Что делать дальше? Как жить? Кем быть?
Вакуум и темнота.
— Вик, — окликнул его негромкий хрипловатый голос Дэла.
Он сбежал из лазарета, наскоро перебинтовав шею, раны на которой ещё не окончательно затянулись. Сразу же поспешил сюда. Он знал, что перед уходом с территории башни киборг обязан сдать оружие.
— Уффф, успел! Вик, ты не должен уходить! Я поговорю с Диджем, он изменит свои показания. Тебя просто оштрафуют и понизят, но…
Вик прикоснулся пальцами к его губам и прошептал:
— Дэл, всё хорошо. Я виноват и понесу наказание. Мастер потерпел серьёзные убытки. Много ребят погибло и было ранено. Я заварил всю кашу.
— Нет, не ты! Тран заварил!
— Пусть так. Но я не смог расправиться с ним, когда была возможность. И потому пострадали вы все, — он помолчал, ласково и осторожно поправив повязку Дэла. — Не болит?
— Не болит уже, ерунда, артерии-то не задеты, — Дэл мотнул головой. — Ну, правда, Вик! Не уходи… Ты же… Ты же погибнешь…
— Наверное, — усмехнулся Вик.
— Слушай, Тран не стоит этого! — всплеснул руками Дэл, — Или ты что, любил его настолько сильно?! Не можешь простить нам его смерть?!
— Я не любил его, — произнёс Вик и замолчал, отвернувшись. Его светлые брови чуть заметно дрогнули. — Киборги не любят друг друга.
— Не притворяйся, будто у тебя сердце из стали! — рявкнул Дэл. — Я прекрасно видел, как ты… как… Чёрт. Вик, слушай… Я не хочу, чтобы ты уходил. На улицах тебя ждёт смерть.
— Прощай, мой мальчик, — глухо ответил Виктор Шталь и повернулся было к выходу.
— Стоять! — процедил Дэл, схватив со стола дикрайзер и собрав его в пару секунд. Затем он направил оружие в спину инструктору.
Вик медленно оглянулся. И вдруг метнулся к столу, собрал второй дикрайзер, перевёл его в боевой режим и даже успел приставить ко лбу Дэла.
— Попробуешь остановить меня, мальчик? — устало проговорил он.
Два киборга неподвижно стояли друг напротив друга несколько напряжённых минут, уставившись друг другу в глаза. Потом Дэл опустил оружие. Вик положил своё на стол и зашагал к двери.
Дэл бросился следом, стиснул Вика в крепких объятиях и горячо зашептал ему в шею:
— Не уходи, не уходи… Вик, не бросай меня… Я совсем один…
Вик извернулся в кольце его рук, почти касаясь его губ своими, и улыбнулся:
— Обрати внимание на Диджа. Он отличный малый. А теперь прощай.
Он поцеловал Дэла нежно и осторожно, как в самый первый раз. Потом покинул арсенал. А затем и башню Мастера.
Дэл несколько минут стоял перед сомкнувшимися за спиной любовника дверями. Мерное низкое гудение ламп давило на уши. Каждой клеточкой тела ощущался вкрадчивый холодок подбирающегося одиночества.
24 Глава
Николас Бартон жил в своё удовольствие вот уже почти два года, успев позабыть о киборге по прозвищу Стальной, и лишь иногда вздрагивая, когда слышал телефонный звонок или получал сообщение по ноуту не известно от кого. Дела в мегаполисе пришли в норму. Республиканцы не шалили. Конечно, для торгаша это было не слишком хорошо — как гласила древняя пословица, лучше ловить рыбу в мутной воде. Но зато и шкура целее, и нервы. Тем более что, официальная работа тоже приносила неплохой доход, и Ник уже начал задумываться, а не забросить ли противозаконное ремесло. Но однажды произошло нечто, что заставило повременить его с подобным решением.
