к последовательным требованиям во времени; координировать так, чтобы избежать частных соглашений, вроде соглашения, заключенного между Першингом и лордом Милнером и доложенного в конце заседания 25 апреля, – соглашений, которые ведут только к распылению усилий. Одним словом, надо было, чтобы союзные правительства рассмотрели вопрос об американских войсках во всей его совокупности и совместно приняли надлежащее решение. Это и произошло 1 и 2 мая в Абвиле и привело к следующим решениям:
1. Британское правительство обязалось предоставить тоннаж, необходимый для перевозки из Соединенных Штатов во Францию 130 000 человек в мае и 150 000 человек в июне, исключительно пехоты и пулеметчиков.
2. Американский тоннаж будет использован для перевозки артиллерийских и инженерных частей, служб и т. д.
3. В начале июня положение подвергнется новому рассмотрению, чтобы установить дальнейший порядок перевозок.
Как мы видим, эти решения имели величайшее значение. Они вполне удовлетворили нас, так как благодаря помощи английского флота к 1 июля во Франции должно было находиться до 450 000 американских пехотинцев и пулеметчиков, прибывших для пополнения потерь британской и французской армий; ген. Першинг же, со своей стороны, продолжал в то же время перевозку других родов войск и служб посредством американского тоннажа и мог бы вскоре сформировать во Франции самостоятельные американские дивизии. Таким образом, были обеспечены как частные интересы американцев, так и общие интересы коалиции.
Тогда как, используя только свои собственные средства, Америка смогла перевезти только 60 000 человек в марте и 93 000 человек в апреле 1918 г., с британской помощью цифры эти возросли до 240 000 в мае и 280 000 в июне.
Но в связи с быстрым прибытием этих больших масс возпикали другие задачи. Времени на то, чтобы закончить в Америке обучение и организацию этих войск, не было; пришлось возобновлять и заканчивать это во Франции.
Между тем, если задача обучения была сравнительно легко разрешима, задача организации и снабжения войск боевыми средствами, необходимыми для современной армии: снаряжением, вооружением, всякого рода имуществом, лошадьми и т. д., была гораздо сложнее. Во избежание ошибок и потери времени приходилось весьма внимательно следить за этим делом.
С этой целью при моем штабе был организован в Париже отдел, возглавлявшийся помощником начальника штаба и имевший задачей централизовать и согласовывать все вопросы, касавшиеся завершения организации американских дивизий.
Глава шестая
Германское наступление от Реймса до Мондидье (27 мая – 13 июня)
1. Наступление на Шмен-де-Дам (27 мая – 1 июня)
С 9 мая германские атаки во Фландрии прекратились, а 18‑го, как мы видели, ген. де Митри был отдан приказ сократить количество войск в первой линии и увеличить свои резервы. Было также приказано коменданту Дюнкерка понизить уровень наводнений, чтобы уменьшить неудобства, причиняемые ими местному населению.
Период сражений, начало которых было отмечено громом немецких орудий 21 марта, сменился затишьем, от которого мы успели отвыкнуть почти за два месяца. Что скрывало за собой это молчание? Было известно, по сведениям разведывательного отдела штаба главнокомандующего, что противник располагает большими свободными силами в количестве 76–80 дивизий, т. е. еще более значительными силами, чем в день его первого наступления между р. Скарп и Уазой. Где они появятся? Мы пристально вглядывались в горизонт, тщетно стараясь разгадать тайну. Фельдмаршал Хейг считал, что ему угрожает новое германское наступление между Амьеном и морем с нанесением главного удара в районе Альбера пли Ипра. Ген. Петэн также склонялся к этому предположению: действительно, он больше не опасался наступления противника в Шампани, а за неимением подтверждения другими данными не верил показаниям пленных, которые 19 и 22 мая заявили, что между Уазой и Реймсом готовится германское наступление большого масштаба.
Внимательно следя за разведывательной работой моих подчиненных, я вовсе не собирался допустить, чтобы деятельность союзных армий ограничивалась исключительно догадками о замыслах противника и обсуждением их. На них лежала другая неотложная задача – готовиться, в свою очередь, к переходу в наступление. Действительно, только наступление позволит им победоносно закончить сражение и, захватив инициативу, вновь получить моральный перевес.
Так как мы должны были соблюдать строгую экономию сил, это наступление должно было преследовать цели, соразмерные жертвам, которых оно потребовало бы. Этому условию удовлетворяли два района:
1. Местность между Уазой и Соммой, на которой было возможно комбинированное наступление французских 3‑й и 1‑й армий и правофланговой группы британской 4‑й армии с целью ликвидировать угрозу железной дороге Париж – Амьен и узлу сообщений Амьен.
2. Район р. Лис, где комбинированное наступление 2‑й армии и Северной армейской группы имело бы целью: ликвидацию угрозы Бетюнскому угольному бассейну и Ипру.
Когда были намечены эти два района, каждому из главнокомандующих был послан общий план наступления союзников.
Оба наступления должны были подготовляться одновременно и без промедления. Если бы противник не перешел в наступление, они давали нам возможность захватить его врасплох мощным наступлением. Если бы он атаковал, они явились бы в руках командования ответом, быть может, очень необходимым.
Из этих двух наступлений более крупным в отношении вводимых в дело сил было наступление между Уазой и Соммой. Разработка плана наступления была предпринята немедленно после моего вступления и должность в Дулане; ее взяли на себя Петэн и Файоль, так чтобы «организовать операцию не только крупными силами, но и быстро».
Участие британской армии было урегулировано в особом письме фельдмаршалу Хейгу.
Подготовка к наступлению на р. Лис находилась еще в более ранней стадии готовности. Как мы видели, фельдмаршал уже принял меры для наступления в направлении на Мервиль, Эстер, но зато в районе Кеммеля и Ипра все надо было начинать с самого начала, и можно было предвидеть, что подготовительный период затянется на довольно продолжительное время. Действительно, приходилось приводить в порядок войска, только что вышедшие из тяжелого сражения, и создавать исходную базу на еще плохо оборудованных позициях. Приходилось также проводить перегруппировку союзных сил во Фландрии, где необходимость быстрого оказания помощи привела к перемешиванию французских и английских дивизий, что очень затрудняло управление войсками.
Так обстояло дело, когда мы внезапно узнали, что вот-вот должно начаться новое германское наступление и что на этот раз оно будет направлено против французского фронта. 26 мая после полудня германские пленные показали, что следующей ночью будет предпринято наступление на Шмен-де-Дам после короткой артиллерийской подготовки, начатой в 1 час ночи. Эти сведения оказались правильными.
В указанный час германская артиллерия начала на фронте Реймс, Куси-ле-Шато, полосе глубиной в 10–12 км, чрезвычайно сильный обстрел с массовым применением химических снарядов; на некоторых участках насчитали более 30 батарей на 1 км.
В 3 ч. 40 м. пехота противника пошла в атаку на фронте в 35 км от Бримона до Лейи и под прикрытием очень плотного подвижного заградительного огня, поддержанная на некоторых участках танками, одним натиском ворвалась глубоко в расположение французских войск. Внезапность была
