и безопасности супруги обычно отправлял следом Рекса и шебутную кошачью троицу. Сфинкс с куцехвостыми подчинёнными, не попадаясь хозяйке на глаза, незаметно контролировали периметр по кустам.
В тот день Михаил также не стал изменять традициям, наказав коту бдить за Игорем и, пуще собственного глаза, за Татьяной. Мурлыкнув и мимоходом потёршись щекой о ноги хозяина, здоровенный котяра в камуфляжной курточке растворился в придорожной растительности. Незаметными тенями следом за ним припустила пятнистая троица.
До заветной дачи любители сладкого доехали на почихивающей машине, на несколько минут опередив кошек, кравшихся по кустам. Проверив окрестности на всевозможные сюрпризы, Игорь дал добро Татьяне на выход из салона.
Хищников не видать, травоядные, если они были, разбежались, от собак, появись они, Игорь и Таня легко отстреляются. Заняв позицию у порога уцелевшей летней кухни, с которой просматривался почти весь участок, Игорь перекинул карабин на сгиб локтя, разрешив даме сбор ягод.
Кивнув, девушка принялась за привычную работу, бросая в рот каждую четвёртую ягодку. Ну и что, что не мытая, зато душистая до умопомрачения, и никто из селян после её сбора на горшке до сего дня не прописывался. Не утерпев, Игорь присоединился к поднадзорной, сорвав с ближайшего куста на краю насаждений несколько ягод. Занятый поеданием малины, он не заметил возникновения за спиной странного мохнатого силуэта и тихо опустился на землю, почти ласково придержанный чьими-то сильными руками.
– Игорь?! – Обернувшись, вместо парня Татьяна узрела нечто бесформенное, состоящее сплошь из тряпочек, лоскутков и вставленных в зеленовато-бурый горб травинок с веточками.
– Не кричи, красавица, – в верхней части мохнатого нечто, расчерченного чёрными и зелёными линиями, прорезались белые зубы в похабной улыбке и похотливо сверкнули глаза. – Спит твой Игорёша, будешь кричать, он уснёт навсегда.
Дотянуться до пистолета девушка не успела, перехваченная сзади сильными мужскими руками, широкая ладонь зажала ей рот.
– Какая прыткая! – Татьяна чуть не задохнулась от запаха нечищеных зубов и чего-то приторно-сладкого, отдающего химией. – Смотри, Кот, чем она тебя приласкать хотела.
Кинув девушку на землю, придавив спину коленом и взяв на болевой, неизвестный профессионально обыскал пленницу, подолгу шмоная заманчивые изгибы и притягательные выпуклости женского тела. На примятую траву посыпались пистолеты и ножи.
– Как тебе, Мик, а кобылка-то с норовом! – глумливо хохотнул названный Котом. – У тебя ещё осталось что?
– Потом! Ничего, объездим! – ответили сверху. – Ты ведь нас покатаешь, сладкая?!
– Мой муж убьёт вас! – прохрипела Татьяна.
– Это если он узнает, – издевательски прошептал пленитель на девичье ушко, до боли сжимая её ягодицу. – Если мы тебя хорошенько попросим, ты же ему ничего не скажешь, правда?
– Мик, у нас проблем не будет? – в блестящих, затянутых похотливой поволокой глазах Кота промелькнуло сомнение.
– Не бойся, дядя Мик всё сделает красиво, комар носа не подточит, а ты что, на попятный собрался? – с угрозой в голосе то ли прорычал, то ли прошипел Мик.
Тут в голове Татьяны, начинающей от страха и бессилия терять самообладание, загорелся мрачный транспарант понимания, что захватившие Игоря и её бойцы, скорее всего, укурились или вмазались чего-то наркотического, от чего у них сорвало тормоза. Об Игоре она думала в последнюю очередь, в глубине души надеясь, что его просто вырубили, а не убили, хотя надежд, что их оставят в живых, с каждой секундой становилось всё меньше и меньше.
– Соскочить решил, сука?
– Уроды, вы… – Сильный удар по почкам оборвал не озвученную угрозу на полуслове, в следующий момент Татьяну перевернули на спину и с виду несильно ткнули двумя пальцами в район солнечного сплетения, отчего она задохнулась от нехватки воздуха.
– Ругаться нехорошо, – ухмыльнулся Мик, наклоняясь над пленницей. – Разве тебя мама не учила? Кот, придержи…
У шагнувшего к ним Кота внезапно подогнулись колени. Хекнув, он подался вперёд под тяжестью опустившейся на его плечи рыси и вцепившейся когтями в задницу второй товарки крупной лесной хищницы.
– Кот?!
На Мика также синхронно налетели сразу две крупных кошки. Занятый сладкой жертвой, он не успел среагировать на удар когтистой лапой по глазам. Сдержав дикую боль, Мик первым делом потянулся за оружием, но больше ничего не успел сделать: навалившийся на бойца Рекс по-собачьи сомкнул челюсти на его бедре, пробив острыми клыками несколько слоёв ткани, и резко дёрнул головой…
– А-А-А!
Освободившись от захвата, Татьяна откатилась к своим пистолетам, снять предохранитель и передёрнуть затвор было делом двух секунд. Кот, находящийся в паре метров от девушки, словил три пули в ноги и одну в плечо. Даже угроза смерти и сексуального насилия не смогли подтолкнуть её к бессердечному убийству человека.
– Рекс, ФУ!
Кошки, заживо дерущие Мика, одномоментно отпрянули в стороны. Пули, выпущенные в упор, навылет пробили кисти рук насильника, которыми он опёрся о землю.
– А-а! – глухо простонал Кот. – Уу! – Удар носком ботинка по лицу заткнул стон.
– Рексик, миленький! – обняв кота за шею, рыдающая Татьяна расцеловала спасителя в нос. – Хороший мой! Спасибо! Спасибо! Рексик, посторожи!
Девушка подбежала к Игорю и прильнула ухом к его груди. Ощутив сердцебиение, она облегчённо выдохнула и сняла с пояса парня потёртую переносную рацию. Уже нажимая тангенту вызова, она периферийным зрением отметила, что сфинксов и полусфинксов-полурысей на даче несколько больше, чем четыре. Рекс, прошлогодний помёт Зены и ещё то ли трое, то ли четверо котов. Отметила, но не придала большого значения; только несколькими днями позже Михаилу выпадет честь познакомиться с прошлогодними котятами Рекса, которых тот упорно скрывал весь год, видимо, заразившись от хозяина паранойей.
Михаил и полковник прискакали вместе бешеными сайгаками. Кошек уже не было, но многочисленные следы лап на земле, а также когтей и зубов на телах насильников указывали на их былое присутствие.
– Кто? – хрипло рыкнул Михаил. Татьяна, в первый раз столкнувшаяся с бешеной яростью мужа, стрельнула взглядом в сторону Мика.
– НЕТ! – крик полковника слился со звуком выстрела.
Душа подонка отправилась на перерождение, а чёрный обрез ствола пистолета упёрся в лоб военного врача, разведчика, парламентёра и чёрт его знает кого ещё.
– Какие-то претензии?
– Их должны были расстрелять перед строем! – Полковник надавил лбом на обрез пистолета. – Военно-полевые суды никто не отменял. Бояров, ты понимаешь… – Я-то понимаю, – Михаил одним движением убрал пистолет в кобуру, – а вот вы, гос-по-дин полковник, похоже, не догоняете. Ваши люди нарушили договор и поставили себя вне закона. Подонки хотели изнасиловать мою беременную жену! Приговор вынесен на месте, приведён в исполнение и обжалованию не подлежит! Так и быть, второго укурка можешь расстрелять сам, но в моём присутствии.
Тут Михаил перехватил взгляд полковника, обращённый ему за спину, и обернулся, натолкнувшись на Рекса.
– Ты почему
