не помогла мне, ты снова открыла кошмар, – ответил Шай.
– Каким образом? – прошептала я и огляделась. – Каким образом? – повторила я и посмотрел на Ли. – Что происходит?
– Мы нашли его, – сказал мне Ли.
Боже мой!
– Серьезно? – прошептала я.
– Серьезно, – не стал он шептать.
– Ты уверен? – уточнила я.
– Абсолютно, – твердо заявил он.
– Я вижу, ты не понимаешь, дорогая, – вставил папа, и его голос был грубым, но мягким. Он тоже злился на меня, но видел, что я не понимаю почему. По крайней мере, он дал мне передышку. – Найтингейл держит этого парня в своей камере, и теперь ему предстоит принять трудное решение, потому что он знает, что это наша забота. У нас также есть отношения с Найтингейлом и его командой. Если мы не договоримся о том, что сейчас делать, возникнут трения. Мы стараемся избегать трений. Но есть только одна вещь, которая может сейчас все испортить, так что, если мы не сможем договориться с Найтингейлом, у нас появится проблема.
Я ничего не поняла.
И тут я поняла.
Как и сказала Натали, клуб хотел, чтобы этот парень был наказан за потерю Шая, и Ли Найтингейл знал это, и он, возможно, не был готов участвовать, даже на периферии в том, что планировал сделать клуб.
– Не клуб, – заявил Шай, его яростный взгляд теперь был направлен на папу. – Я.
– Брат, это наше, – сказал ему папа.
– Прошло, – выплюнул Шай это слово. – Если бы это дерьмо случилось пару месяцев назад, оно было бы и вашим. Теперь это только мое.
Брови отца сошлись на переносице, но заговорил Хоп.
– Это не то, что брат делает в одиночку.
Шай посмотрел на него.
– Да, это так. Но это касается меня. Моя семья. Я сам.
– У тебя теперь другая семья, – вставил Даг.
– Неужели? – спросил Шай, и у меня упало сердце. – Я так не думаю с тех пор, когда вы все не поддержали меня и Табби.
О боже! Так оно и было.
Что-то плохое становилось все хуже. Я поняла это по словам Шая, по тому, как сжались рты некоторых мужчин и как другие отворачивались и шаркали ногами в мотоциклетных ботинках.
Шай посмотрел на Ли.
– Ты отдашь его мне.
Ладно, вот оно опять. А теперь стало еще хуже!
– Власти заставят его платить дольше, Кейдж, – тихо сказал Ли.
– Власти ничего не сделали, когда убили маму и папу. Ты отдашь его мне, – огрызнулся Шай.
– Шай... – начала я, и его взгляд скользнул по мне.
– Молчи, Табби, мы поговорим позже.
Ладно, а теперь стало еще хуже.
Я решила, что лучше всего в этот момент заткнуться, и так и сделала.
Шай посмотрел на Ли.
– Ты отдашь его мне. Что бы ни случилось, какой бы ни был удар, это будет на мне. Не на тебе, и это не будет иметь никакого отношения к «Хаосу».
Я умоляюще посмотрела на папу, но папа не сводил глаз с Дага. Затем он перевел взгляд на Ли.
– Не устраивай беспорядок, – тогда сказал Ли Шаю.
О боже, боже, боже!
Кошмар!
Шай кивнул.
– Обычное место «Хаоса», доставьте его туда. Я буду ждать, – приказал Шай.
Обычное место «Хаоса»?
Ужас!
У меня не было возможности переварить этот ужас. Шай пошевелился, скользнул взглядом по мне, по братьям, все это было так, словно нас там и не было, и вышел из здания.
Повторю: он не задержал на мне взгляд.
Никогда, ни разу, даже в тот день, когда я была влюблена в него и он был слишком стар для меня, я не чувствовала себя настолько невидимой.
Никогда.
Мои ноги двинулись, чтобы подтолкнуть меня к Шаю, но я даже не успела сделать шаг, как рука отца сомкнулась на моей руке.
Я подняла глаза, чтобы посмотреть на него.
– Иди домой, дорогая, пережди. Все будет хорошо, – тихо сказал он.
– Я думаю, что он собирается...
Лицо папы приблизилось, его глаза были темные, напряженные. Он много чего чувствовал, но все равно его взгляд был каким-то нежным, когда он повторил.
– Иди домой, Табби. Я справлюсь. У братьев есть это. Все будет хорошо, – он не сводил с меня глаз, а когда я облизнула губы, и прошептал, – Таб, поверь мне.
– Я не хочу навещать его в тюрьме, – прошептала я в ответ.
– Ты не будешь, – сказал мне папа.
– Тебя тоже, – продолжала я.
– Этого ты тоже не будешь делать, – заверил меня папа.
– Или кого-нибудь еще, – продолжала я.
В папином взгляде, все еще нежном, мелькнуло нетерпение.
– Табби, дорогая, твое послание ясно. Я понимаю тебя, но мы знаем, что делать. Думаешь, не знаем?
Я выдержала его взгляд.
Потом я кивнула.
Он знал.
Я надеялась.
– Ладно, папа.
– Мне нужно кое-что сделать, дорогая. Иди домой, – его пальцы сжались на моей руке, не сильно, но они послали сообщение. – Твой мужчина будет дома сегодня вечером.
Я посмотрела на папу и прочла это в его глазах.
Мой мужчина будет дома в эту ночь. Что будет, когда он доберется туда, зависит от меня, но мой отец и его братья собирались вернуть его мне.
Я молча кивнула.
Он выдержал мой взгляд, прежде чем сказал.
– Я вижу твою игру, и она была наполнена красотой. Но, дорогая, я скажу это один раз, и мы не будем идти по этой земле снова. Такое дерьмо делается в семье.
Я поняла его. Боже, я его поняла.
К счастью, был только один человек, который убил родителей Шай и таким образом испортил его жизнь, так что это больше не повторится.
– Тебе не придется повторять это снова, папа, – заверила я его.
– Это моя девочка, – пробормотал он, а потом взял меня за руку и потащил к двери. – А теперь иди домой.
Я посмотрела на ребят. Они двигались, переминались, жались друг к другу.
Планирование.
Они планировали.
Я посмотрела на папу.
– Люблю тебя, – прошептала я.
– То же самое, – пророкотал он.
Я улыбнулась, и улыбка моя дрогнула.
Папа не улыбнулся, он кивнул.
Я сделала глубокий вдох и убралась восвояси.
