— Я прошу тебя…
— Хорошо, — Барс отвел взгляд от требовательных глаз наместника. — Отнесу.
— Дай слово, — потребовал Гартан.
— Слово? Хорошо, хорошо… Даю слово, что отнесу твою дочь в Ключи, если мы все выживем…
— Или убьешь ее, чтобы она не попала в чужие руки… — одними губами прошептал Гартан.
— Или убью, — легко согласился Барс.
Это у благородных слово что-то значит, а простые люди ради слова не умирают. Незачем. И не за что. А наместник умрет успокоенным.
— Сестры разошлись? — спросил Гартан.
Барс снова подошел к окну, высунул голову наружу. Сестры стали меньше, Темной Дороги больше не было.
— Разошлись, — сказал Барс.
Гартан не ответил.
Барс посмотрел на него, подошел и закрыл наместнику глаза. Захныкал ребенок, ему было холодно. Барс подобрал с пола плащ Канты, завернул в него ребенка. Девочка продолжала плакать, наверное, хотела есть. Барс вышел из зала, спустился на этаж ниже, вошел в спальню наместника, сорвал с кровати покрывало, прикинул, как из него нарезать пеленок.
За спиной у Барса скрипнула дверь. Он оглянулся и чуть не выронил девочку.
— Здравствуй, Барс, — сказал высокий старик.
Барс не ответил.
— Там, на холме, ты был разговорчивее…
— Откуда ты взялся?
— Пришел тебя спасти. Снова спасти, — усмехнулся старик. — Я привел кентавров. Пришлось их уговаривать и даже припугнуть. Там, за стеной замка, сейчас идет резня. Твои приятели убивают нечисть и всяких тварей… колдунов тоже. И кентаврам это нравится, что самое важное…
— Ты не мог привести их вчера? — спросил Барс.
— Что ты хочешь услышать, человек? — голос старика стал гулким. — Я мог привести их вчера, мог бы позавчера, но тогда все было бы напрасно… Я пришел тогда, когда это необходимо.
— Зачем?
— За ней, — указал старик на девочку. — Дай ее мне!
— Нет.
— Ты, кажется, не понял, с кем разговариваешь? — от голоса старика задрожали стены замка. — Отдай мне ребенка.
— Возьми, — сказал Барс, приставляя к шее девочки нож. — Попробуй.
— Ты дурак, я же тебя убью…
— Можно и так. Убей. Только я, пожалуй, успею. Я слово дал ее отцу, — неожиданно для себя сказал Барс. — Слово дал…
— Мне нужен этот ребенок… Слишком многое зависит от нее… от нее… И слишком много сил потрачено, чтобы девочка вообще появилась на свет. Ты думаешь, что я просто так спас тебе жизнь? Ты должен был спасти девочку и передать ее мне…
— Ты знал, что все будет так? Знал, что погибнут тысячи и тысячи людей? И ты не остановил этого? Ты же мог просто схватить Канту в любой момент, увезти, спрятать, а когда она родила бы…
— Она бы не родила… Она бы умерла и убила бы ребенка, если бы я ее схватил. Она должна была родить. И она родила…
— Я не отдам тебе девочку, — твердо сказал Барс. — Не отдам.
— Ты пожалеешь, — пророкотал старик, глаза под капюшоном сверкнули синим огнем.
— Сегодня меня трудно напугать, — ответил Барс. — Очень трудно. Ты можешь строить свои планы, можешь все знать наперед, но я думаю, что стоит послать тебя в Бездну. Можно еще тебе в рожу плюнуть, но я что-то устал.
— Это окончательное решение?
— Да.
— Тогда ты пройдешь этот путь до конца. Ты сам его выбрал.
Старик вышел из комнаты, Барс обессиленно опустился на кровать.
Девочка пискнула, Барс посмотрел на нее и улыбнулся:
— Навязали тебя на мою голову. Знать бы, где эти Ключи…
Барс спустился к выходу из донжона, уцелевшие люди стояли, тесно прижавшись друг к другу. В толпе был проход — от ступеней до сорванных с петель дверей. Там шел старик, понял Барс.
— Бабы, — сказал Барс, — дитя покормить кто-то может? Хватит молока на еще одного дармоеда?
— Хватит, — сказала какая-то женщина и протянула руки за девочкой.
— А Коготь — жив, — сообщил радостно Лис. — Глаза открывал, а когда я его спросил, то послал меня матерно… Жив сотник. А что пальцев на руке нет — не страшно. Так ведь?
— Так, — сказал Барс.
Он вышел из донжона на ступени, поднял лицо к светлеющему небу и вздохнул полной грудью. Вот уж не думал, что переживет эту ночь. Не надеялся, что сможет спасти своих односельчан. Думал — умрет. А теперь придется жить. Он дал слово.
Барс, осторожно переступая тела, поднялся на стену. Старик стоял под ней, будто специально дожидался Барса.
— Прощай! — сказал старик.
— Ты знал, что я не отдам тебе девочку.
— Я многое знаю.
— И все это произошло ради того, чтобы появилась на свет эта девочка и чтобы я ее отнес в Ключи? Все эти смерти и мучения только ради этого?
— Нам многое кажется неправильным и нелепым только потому, что мы… вы многого не знаете… — Старик повернулся к замку спиной.
— Будь ты проклят, — сказал Барс.
Старик не ответил, лишь на вершине холма он остановился, повернулся к замку лицом и помахал рукой, прощаясь.
— Будь ты проклят, — повторил Барс и посмотрел на восток.
К замку приближались кентавры. Первым, кажется, был Гнедой. Увидев на стене Барса, Гнедой испустил радостный клич, поднялся на дыбы, и пошел, приплясывая, к замку на задних ногах.
Люди из донжона вышли во двор, стали подниматься на стену. Шли молча, ставя ноги осторожно, чтобы не наступить на убитого.
Из-за гор показался край солнца.
Начинался новый день.
