— Я должен был! Бочки все еще были здесь!
— Все еще где? — резко переспросил Винсент.
— Здесь! В подземном ходе. Со времени последней операции.
— В каком еще подземном ходе? — требовательно спросил Винсент. — Ты хочешь сказать, что отыскал потайной ход?
— Да, — выдавил из себя Ричмонд. — Выход. Сперстоу давным-давно обнаружил вход.
Он замолчал и несколько минут был не в состоянии говорить. Винсент быстро взглянул на Хьюго, но внимание того, казалось, было полностью поглощено тем, что он делал. Винсент, который был уже готов выйти из себя, вынужден был проглотить нетерпеливый вопрос, слышал ли это Хьюго.
Майор оказался единственным из всех присутствующих, кто остался совершенно невозмутимым. Миссис Флитвик, выронив ножницы из рук, произнесла:
— Да хранит нас всех Господь. Что это вы говорите, мастер Ричмонд?
— Ричмонд! Не может быть! — воскликнула Антея.
— Мальчик бредит. Не понимает сам, что говорит, — произнес Клод, который вдруг сел на диване.
— Нет, понимаю! — хрипло возразил Ричмонд. — Это было нетрудно… когда мы расчистили… завал. Крыша обрушилась… недалеко от выхода. Я подумал, что… ход должен быть там, где эта… яма в земле…
— Это не важно! — прервал его Винсент.
— Да. Ну… Сперстоу пользовался подземельем только… чтобы хранить… контрабанду… пока я не нашел… Я знал, что где-то есть выход… и заставил его… помочь мне разобрать завал. Это было чертовски трудно, но нам удалось. А потом — все просто. Только понять, где должен быть выход. В старой части дома, конечно. В подвале. Там кирпичная кладка. Опасались только… что нас могут услышать, когда делали подкоп. Комнаты слуг… слишком близко к заброшенному крылу дома. Но однажды ночью была гроза… и тогда все было сделано.
— Разрази меня гром! — сказал Клод, который слушал эти признания с открытым ртом. — Знаете, от этого никуда не денешься. Малыш Ричмонд — настоящий дьяволенок, ясно как пить дать. Но, клянусь Юпитером, он немного дилетант.
— Немного дилетант, который пользуется своим родным домом в качестве хранилища контрабандного товара?! — подытожил Винсент уничижительно-презрительным тоном.
— И никакой я не дьяволенок! — приподнял голову Ричмонд. — Это ничуть не хуже, чем позволять им пользоваться амбаром в «Пяти арках», что они всегда делали. Дедушка ничего не имел против.
— О господи! — Взор Винсента снова уперся в лицо Хьюго, но тот опять никак не отреагировал. — Послушай, ты, олух несчастный! — резко продолжил он. — Неужели ты не понимаешь, что сам стал контрабандистом?
— О! Ну да… но я не думал, что это очень уж плохо. Я занимался этим только из спортивного интереса. Я не получал от этого никакой выгоды и… во всяком случае, когда дедушка сказал, что никогда не позволит мне стать военным… мне стало все равно. Вы не понимаете. Но это не важно…
— Мастер Ричмонд! Мастер Ричмонд! — воскликнул Чоллакомб со слезами на глазах. — Я никогда не думал, что услышу…
— Что без толку болтать! — бросила миссис Флитвик. — Возмездие — вот что это такое! Не что иное, как возмездие! И ничто не заставит меня думать по-другому.
— Дайте мне липкий пластырь! — нетерпеливо прервал ее Хьюго.
Полифант, который сам себя назначил помощником Хьюго, вздрогнул и торопливо сказал:
— Да, сэр, сейчас! Прошу прощения! Сейчас. Я позволил себе на минуту отвлечься, но этого больше не повторится. Ножницы! Миссис Флитвик, давайте ножницы. Господи боже мой! Мэм! А, вот они!
Ричмонд поморщился, когда Хьюго стал наклеивать на повязку полоски липкого пластыря, и сказал:
— В любом случае… я это сделал! Оттершоу все время подозревал Сперстоу. Стал наблюдать за Довер-Хаус, когда до него дошли слухи о том, что ожидается переброска контрабандного товара. Пользоваться домом стало чертовски трудно. Вот таким образом я и влез в это дело. Понял: могу заставить лейтенанта посинеть от злости. Что я и сделал. Он до сих пор не знает, каким образом бочки попадали в Довер-Хаус. Мы привозили их сюда с побережья и переносили по подземному ходу. Но я никогда не оставлял их в этом конце хода! И никогда не позволял забирать их отсюда… до сегодняшнего дня, когда ничего другого мне не оставалось. Я понимал — надо это сделать, чтобы все было шито-крыто. Лошади ждали в парке, бочки притащили туда. К дому подвозить было слишком опасно. Была одна загвоздка — Оттершоу шел по моему следу. Я не мог быть уверенным, что он не следит и за нашим усадебным домом, поэтому нужно было навести его на ложный след. Вот почему мы приступили к действиям так рано. Оттершоу тоже не промах — клюнул. Нам было просто необходимо отвлечь его тем, что на побережье якобы ожидается доставка контрабандного товара, а мы тем временем сумели бы скрыться, до того, как он выставил бы посты. Но он успел! — Ричмонд приподнял голову, и его сестра, которая с ужасом смотрела на него, заметила блеск в его глазах. — Что это была за гонка! Моя последняя погоня! — пробормотал он с торжествующей ухмылочкой на бледных губах. — Вам этого не понять! Если бы только я не счел само собой разумеющимся, что на своей собственной земле мне ничего не грозит! Следовало бы подумать об обратном, но я отделался от преследователей, поэтому мне и в голову не приходило, что кто-то может поджидать моего возвращения здесь. Я бы вернулся по потайному ходу. Джэм говорил, что в один прекрасный день меня возьмут с поличным, но он и предположить не мог, что это произойдет так скоро. Ему не по нраву пришлось, когда мы однажды были вынуждены подбирать мешки средь бела дня — тащили их в рыболовных сетях. Он клялся, что никогда больше не выйдет со мной в море, но я-то прекрасно знал, что никакому служаке и в голову не придет, что такое возможно, поэтому это было не особенно опасно. — Ричмонд тихонько хихикнул. — Нас остановила береговая охрана. Видели бы вы лицо Джэма! Но товар был спрятан под скумбрией. Ею у нас была завалена вся «Чайка». Я предложил лейтенанту береговой охраны купить ее у нас, просто чтобы посмеяться над ним. И конечно же нас тогда пронесло.
Клод, который слушал с вытаращенными от изумления глазами, глубоко вздохнул:
— Когда я думаю, как мы все жили тут… Получается, нам гораздо безопаснее было бы оказаться на пороховой бочке. По крайней мере, во всем этом есть один положительный момент. Не стоит опасаться, что Ричмонд окажется в ньюгейтской тюрьме. То есть я хочу сказать, что он абсолютно сумасшедший! Его уже давно нужно было отправить в Бедлам[20]!
— Он не сумасшедший, — сказал Винсент. — У него просто шея по петле плачет.
— Ну вот! — сказал майор, прижимая последнюю полоску пластыря. — Отрезайте, Полифант! Думаю, все получится.
— Замечательно, сэр, — сказал Полифант, аккуратно отрезая свисающий конец пластыря. — Действительно, отличная работа, если позволите так выразиться!
— Во всяком случае, будем надеяться, что продержится. В противном случае мы все окажемся в тюрьме.
