поцелую».
Поймали «духовского» лазутчика, он в форме офицера Российской армии чеченские минометы наводил на наши позиции.
На третий день генерал Герасимов получил контузию. Самое обидное — от своего снаряда. Чудом остался жив.
Когда в город входил наш полк, решила они огневую завесу поставить. Когда начали стрелять, Дмитрий Михайлович вышел из здания, чтобы приказать радисту спрятаться. Тот сидел на БТР со своей станцией.
В это время снаряд попадает в крышу, рушится стена, и когда генерал Герасимов пришел в себя, почувствовал, что его уже куда-то несут.
Он скомандовал «стой», его поставили на ноги. И он пошел к Рохлину, чтобы остановить стрельбу по своим.
Но вскоре контузия дала себя знать. Утром заходил в медицинскую палатку, ему делали укол, и только потом Дмитрий Михайлович был способен что-то делать. Лекарства хватало часа на три-четыре. Потом опять боль, тошнота и снова укол.
5 января в Грозный приехал Степашин.
— Сергей Вадимович, — сказал тогда ему Герасимов, — уезжайте. «Духи» ведут наблюдение, сейчас точно обстреляют…
— Да ладно, — отмахнулся Степашин.
И только удалось его увести в подвал, как на то место, где они стояли, «духи» запустили четыре мины. Герасимов тогда подарил руководителю ФСБ осколок от одной из мин.
Степашин запомнил тот случай. Потом, позже, когда он будет вручать Герасимову орден, скажет:
— Спасибо тебе, Дмитрий Михайлович, — если бы не ты, вручал бы кто-нибудь другой.
Кстати, тогда, в Грозном, Степашин, видя состояние Герасимова, предложил уехать вместе с ним.
— Да, нет, — не согласился Герасимов, — я ребят не брошу. С ними приехал, с ними — уеду.
А с Рохлиным они сработались. Как-то вызывает его комкор, показывает место на карте и говорит:
— Дмитрий Михайлович, вот этот дом мне как кость в горле. Засели там бандюги и бьют. Потери каждый день. Надо его взять. Я тебе дам две бээмпэшки, «Шилку». Договорились?
— Договорились.
Собрались с ребятами, провели разведку, обмозговали. Отказались от боевых машин, от «Шилки». Что толку: шуму много, пользы мало. Заберутся «духи» в подвал, пересидят наш обстрел, и опять будут поливать огнем. Решили поступить тихо, по-спецназовски.
До рассвета, в четыре утра, пробрались в дом и прикончили «духов», сдали под охрану милиционерам, но к полудню чеченцы вновь захватили дом. Но в этом уже не было их вины.
17 января первой группе спецназовцев под командованием Герасимова пришла замена. Их в Моздок, потом в Москву. Здесь Дмитрий Михайлович сразу угодил в госпиталь. Контузия все больше давала о себе знать.
Это была уже вторая война Дмитрия Михайловича Герасимова.
А ровно через год он вновь окажется там, где воюют: террорист Салман Радуев нападет на Кизляр.
Опять командировка на войну
Правда о событиях в Кизляре и в селе Первомайское не сказана до сих пор. Страшна эта правда. Да и кто ее хочет знать сегодня после потерь в «Норд-Осте», в Беслане. А знать и помнить надо, ибо все эти леденящие кровь теракты обкатывались бандитами там, в Буденновске, в Кизляре, в Первомайском.
9 января 1996 года. Утром приходит сообщение: по первичной информации, 300 боевиков, вооруженных стрелковым оружием, атаковали вертолетную площадку г. Кизляра. Уничтожили 2 вертолета и топливозаправщик, захватили жилой дом.
Террористы расстреливают мирных жителей, берут их в заложники, потом выдвигаются к больнице города Кизляра и захватывают ее. Предположительно в больнице 350 заложников — старики, женщины-роженицы, дети.
Напоминаем, это 1996 год. После бездумных действий власти антитеррористические подразделения находятся в коме. По сути, уничтожен «Вымпел», с трудом милицейскими кадрами начинает комплектоваться «Вега». Только зарождается Управление специальных операций. После событий 1993 года многих своих опытных сотрудников потеряла «Альфа», они уволились в запас. Как скажет позже генерал Герасимов: «Там в Первомайском был натюрморт спецподразделений — небольшая по числу “Вега”, 24 сотрудника управления спецопераций, часть “Альфы”, поскольку в такой напряженный момент нельзя было оставить без прикрытия Москву.
Потом перебросили взвод спецназовцев из моей родной 22-й бригады специального назначения из Аксая, из Буйнакска пригнали технику, но солдат не хватало».
Вот так начиналось для Герасимова очередное противостояние с террористами. Всего полгода прошло с тех пор, как был подписан Указ Президента России о создании управления специальных операций. Полгода для подразделения, тем более подразделения антитеррористического, — считай, ничего.
Но кое-что они успели сделать. И вот теперь — Кизляр.
Пока «выбивали» самолет в Чкаловском, летели в Махачкалу, оттуда добрались до Кизляра, события в этом городке подошли к концу.
Председатель Госсовета Дагестана Магомед-Али Магомедов дал письменное обязательство террористам, если они покинут Кизляр, их никто не тронет. Им выделили лучшие автобусы, торжествующие радуевцы погрузились в них, вывесили в окна чеченские флаги и со стрельбой и криками «Аллах Акбар!» двинулись в путь.
Москва приказал руководителю операции генерал-полковнику Виктору Зорину преследовать колонну с террористами. Но на чем? Все новые автобусы оказались у бандитов.
Только через два часа удалось разыскать несколько старых «ПАЗиков» и броситься в погоню. Хорошо, хоть связь с вертолетами была, те отслеживали движение колонны с террористами и сообщали Зорину.
Казалось, радуевцы хотят уйти через Хасав-Юрт в Чечню. Однако они свернули к Первомайскому. Милиционеры на блокпосту запросили командование: как быть? Им приказали террористов не трогать, колонну пропустить. Омоновцы подняли шлагбаум.
Через некоторое время по террористам наносит удар вертолет, однако его ракеты попадают не по бандитам, а в милицейскую машину. К счастью, обошлось без жертв. Радуев обижен таким «теплым» приемом, приказывает развернуться, террористы разоружают блокпост и захватывают в заложники омоновцев.
Бандиты уходят в Первомайское. Поначалу в нашем штабе думали, что они станут прорываться в тот же день, но радуевцы заночевали в селе, начали строить оборону.
На дворе стоял дикий холод, снег с дождем. Террористы в теплых домах, накормлены, напоены, отдохнули и теперь роют окопы. А Президент Борис Ельцин рассказывает сказки о 38 снайперах. В первую ночь, конечно, были эти снайперы, не 38, поменьше, но потом сели батареи в ночных прицелах, подзарядить их негде, и снайперы, по сути, ослепли.
Однако что-то надо было предпринимать. Руководитель Дагестана Магомед-Али Магомедов то и дело выходил на связь с Москвой, с Ельциным, уговаривал не проводить операцию, мол, слово дал их отпустить. Хорошее слово, что и говорить, террористы ворвались в Кизляр, убили 7 милиционеров, 27 жителей, ранили более 50 человек, захватили больницу. И теперь их, как победителей, Магомедов просил отпустить.
Москва приказала готовиться к штурму. Только вот какими силами, средствами?
Генерал Дмитрий Герасимов в первый же день в светлое время сделал облет Первомайского и ужаснулся. В штабе даже не было карты поселка. Из Гудермеса привезли перспективный
