и я чувствую, что он хочет покончить с нашим прощанием прямо сейчас, пока мы все еще находимся в этом воображаемом счастливом моменте. Пока настроение легкое и не такое грустное.
Но я еще не готова к тому, что все закончится.
Я не готова прощаться.
Я не могу этого сделать. Не могу.
Гаррет берет меня за руки.
— Ну что, еще увидимся, хорошо? — Он говорит бодро, при этом его лицо остается серьезным, и он изо всех сил пытается изобразить хотя бы слабую улыбку.
Мое сердце бьется быстро, пропуская удары, словно оно в полнейшем расстройстве.
Мне нужно больше времени.
На этом не может все закончится.
Но это так.
И я должна попрощаться.
Я с трудом сглатываю огромный ком, который встал в горле, уговаривая себя не плакать.
— Да, еще увидимся.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Гаррет удерживает меня за руку.
— Эй.
Я снова оборачиваюсь.
— Прежде чем ты уйдешь, еще одно.
Теперь его прекрасные голубые глаза влажные. В любую секунду из них могут появиться слезы. Это лишь подтверждает, что он, независимо от слов, тоже верит, что это конец.
— Да? — Я до боли кусаю нижнюю губу, чтобы не расплакаться.
— Я люблю тебя, Джейд Тейлор. — Гаррет улыбается, хотя по его щеке бежит слеза. — И всегда буду любить.
Каким-то образом я ухитряюсь улыбнуться в ответ, а из моих глаз теперь льются слезы.
— Я тоже люблю тебя, Гаррет Кенсингтон, и буду любить вечно.
На этих словах я вырываю ладонь из его руки и, не оглядываясь, бегу прочь, через лес, вверх по холму к тропе.
Добравшись до своей комнаты, я рыдаю так, как никогда в жизни, надеясь, что это поможет облегчить боль, печаль и ощущение потери. Но этого не происходит. Мне потребуется больше времени, чтобы стало легче. Намного больше времени. Тем не менее я даю себе обещание, что после сегодняшнего дня не буду больше обо всем этом плакать. Я ведь знала, что так случится, и слезы здесь не помогут.
Я должна признать, что эта глава моей жизни подходит к концу. И со мной все будет в порядке. Как и после самоубийства мамы, я буду жить дальше.
Я сильная и смогу это пережить.
Глава 27
В полдень я еду в город, чтобы встретиться за обедом с Грейс. Мне не хочется никуда выходить, но я ей уже пообещала. По дороге в ресторан я понимаю, что на самом деле я буду рада с ней увидеться. Сейчас мы обе испытываем печаль и чувство утраты, и, возможно, просто общество друг друга поможет нам почувствовать себя немного лучше.
Мы встречаемся в кафе, расположенном в старинном историческом здании, в том самом, в котором состоялся наш первый совместный с Грейс обед. Странно быть здесь без Арлина. И очень грустно. Когда я подхожу, Грейс меня обнимает.
— Мне так жаль, — тихо говорю я, пока мы обнимаем друг друга.
Грейс гладит меня по спине.
— Все нормально, милая. Когда-нибудь мы с ним снова встретимся.
Когда мы отстраняемся и садимся, я замечаю, что Грейс глубоко дышит, чтобы обуздать свои эмоции. Она выглядит похудевшей, как будто с тех пор, как все произошло, толком не ела.
Мы немного говорим о похоронах, но потом Грейс быстро переводит тему на свой цветочный сад и рассказывает мне, что будет высаживать на следующей неделе, а также о новых семенах цветов, которые заказала. Она говорит об этом в течение всего обеда, а я просто слушаю. Я понимаю, что разговоры о герани и петуниях — это ее единственный способ пережить боль. Все мы справляемся с болью по-своему, и она — так.
Когда мы заканчиваем с едой, Грейс берет свою сумочку, и я решаю, что ей, видимо, пора уходить.
— Спасибо вам за обед.
Я достаю ключи от машины.
— Нет, милая, мы еще не закончили. Мне просто нужно было кое-что достать из сумочки. Ты улетаешь сегодня вечером, верно?
— Да, в шесть.
Я убираю ключи обратно.
— Тогда у нас еще есть время.
Грейс гладит рукой конверт, который положила на стол.
— Вы получили письмо? — спрашиваю я.
— Нет. Здесь кое-что для тебя.
— О. — Я смотрю в замешательстве на конверт. — Хотите, чтобы я его открыла?
Грейс качает головой.
— Пока нет.
Я вижу ее внутреннюю борьбу, но не знаю, с чем это связано. Я кладу ладонь на ее руку.
— Что такое, Грейс? Что-то случилось?
— Просто мне трудно говорить о нем. — Я замечаю, что ее губы дрожат, а глаза наполняются слезами.
Я придвигаю свой стул поближе к ней.
— Знаю. Я тоже по нему скучаю.
Грейс улыбается и промокает уголки глаз салфеткой.
— Он был так счастлив, когда брал тебя в плавание. Я не могу передать словами, как много это для него значило. Когда ты уходила, он говорил, как быстро ты усваиваешь все, что он дает. Он перечислял мне все вопросы, которые ты ему задавала, — посмеивается она. — Его лицо светилось, когда он говорил о тебе. Даже до нашей с тобой встречи он все мне о тебе рассказывал. Что ты произносила выпускную речь в школе. Про твои успехи в Мурхерсте. Он так тобой гордился.
Ну а теперь я готова расплакаться. Черт!
Глубоко вздохнув, Грейс улыбается, как будто твердо намерена перестать плакать из-за смерти Арлина. Мне это знакомо, ведь из-за ситуации с Гарретом я сама пытаюсь напустить на себя такую же решимость.
— Джейд, милая, — продолжает Грейс, — ты уже знаешь, что мы с Арлином хотели оплатить твое обучение в колледже. Так что этим все будет улажено. — Она постукивает по конверту, но все еще не отдает его мне. — Только мы хотели сделать для тебя больше.
Подходит официант, и, пока он доливает Грейс кофе, она ждет, чтобы продолжить.
— Арлин был очень успешным человеком, и он хотел поделиться своим успехом со своей семьей. Так что перед смертью он вложил немного денег в трастовый фонд для тебя. Мы сделали это сейчас, потому что если ждать до кончины нас обоих, это вызовет замешательство у остальных членов семьи. Они не поймут, почему мы дали тебе эти деньги.
Грейс протягивает мне конверт. Открыв его, я достаю лист бумаги. В тексте я замечаю юридическую лексику, внизу страницы стоит печать. И тут я читаю свое имя, а рядом с ним стоит число. Очень большое число со знаком доллара впереди.
У меня пропадает дар речи. Мне даже кажется, что я не дышу. Я просто в шоке. Я всматриваюсь в
