жизни должен был провести на балах, пирах и так нелюбимых Нарой приёмах.
Она выбралась также, через окно. Двери монастыря были заколочены, лишняя защита от посторонних, а разбитый витраж выходил на ту сторону, где в принципе не появлялись живые. Мэльдан стоял у вершины склона, смотрел вдаль. Герцогиня прошипела, барон обернулся. Нарнетт сделала реверанс и покрутилась на месте. Бархатное платье тёмно-фиолетового цвета к подолу становилось цвета фиалки, а ниже — наливалось багрянцем, словно одеяние целый год держали подолом в бочке с кармином. Вырезы на рукавах и оголённые плечи давали пока чуждое, но знакомое ощущение свободы. Небрежно собранные ободком, что напоминал корону в виде нимба, волосы были более не рыжыми, но тёмно-фиалковыми, под цвет платья. Секрет этой метаморфозы девушка так и не разгадала.
— Ты сказала, — Мэльдан вновь стал рассматривать даль, — что мы будем защищать наше герцогство. Но как это сделать без пополнения?
— Не нужно пополнение, — она медленно бродила позади него, рассматривая горы впереди и мелькающую на севере вершину Манробай о двух пиках. — Нужны твёрдые и волевые решения. Цикл прервётся.
— Опять интуиция подсказывает? — проговорил он.
— Интуиция молчит, Мэльдан. Теперь рассуждает только разум. После ритуала я думала, что мы разучились любить. Действительно стали чудовищами. Но воспоминания о прабабушке и тёплом, хотя и отстранённом отношении остальных ко мне, особенно Кортлеуса и Кибеана, дали понять, что не всё умирает в вампирах. Мы неправильные. Даже Абалтун понимал это, хотел изучить нас. Но он хотел изучить во имя своих тайных помыслов. Во имя интриг и, полагаю, мести. Мести цивилизации за то, что уничтожила его мир долгие века назад.
— Это догадки, — Мэльдан по привычке достал из внутреннего кармана трубку, поджёг, попытался закурить, но лёгкие его не работали, потому трубка просто болталась во рту.
— Эти догадки можно будет проверить, — Нара встала рядом, пыталась выцепить взглядом точку, так интересующую спутника. — Теперь, дорогой друг, нам нужно соблюдать здесь покой.
Девушка обвела рукой вокруг и продолжала:
— Теперь у меня два герцогства. Второе не значится на картах, но значится в моём сердце. Остывшем, омертвевшем, но всё ещё моём.
— Впереди целая жизнь, Нарнетт, — он взглянул на неё, казалось, во взгляде мелькнула какая-то искра, но не магия, а огонёк эмоций. — Чем же мы будем заниматься помимо защиты твоих земель?
— Постараемся узнать судьбу моей семьи. Я жду весточку от Кэрвдона, он послал людей на другой материк, где пропали родные. Возможно, зимой нас с тобой будет ждать путешествие.
— А пока?..
— Танцы. Каблуков не было. Только туфли, — сказала она, подтянув платье и показав новую обувь.
— Твоя тяга к танцам всё сильнее и сильнее. Ещё неделю назад босиком танцевала.
Нара вытянула руку вперёд, приглашая старого друга на танец.
— Будем танцевать, пока не вернём себе самих себя, — прокомментировала она своё приглашение. — Возможно, когда вернёмся ко двору, начнём петь.
Мэльдан подошёл, взял её за руку. Они сошлись в вечном танце: правая её рука вытянута, находится в левой руке партнёра; левая прижата к собственному телу в локте, как и у него правая, ладони сомкнуты в замок. Имея богатый опыт после переселения сюда, они научились избегать ямок в каменной кладке у стены сооружения. Она подпрыгивала, он перескакивал. Но где-то внутри своей головы Нарнетт понимала, что фальшивить будут ещё очень долго, ведь организм был приспособлен для других целей.
Не было у этих двоих музыкального аккомпанемента. За музыку отвечали птицы, что нашли Нару после гибели хозяина и поселились в чердачных помещениях монастыря. Округу наполнило оживлённое щебетание, стрекотали дрозды, заливались хором соловьи и разноцветные щеглы. Подпевала им дерзкая ворона, наверное, самое неприятное, что могло поселиться здесь. Хотя бессердечным было всё равно.
— Всё же, что-то мне досталось от тебя, старик, — прошептала Нара в плечо партнёру, глядя на наполненные пернатыми музыкантами карнизы и фриз с изображением ликов святых.
Нарнетт не требовались ни сон, ни еда, ни вода, ни интимная близость. Она была никем и всем одновременно. Заключив союз со своей второй сущностью, ей удалось собрать из себя что-то иное, не герцогиню, не монстра, но иное создание, выше общепринятого понимания. Могла ли она вернуть себе человеческий облик и дожить обычную жизнь? История весьма туманна, когда описывает перипетии чьей-то жизни. Но не тогда, когда разговор заходит о личности. Она не могла видеть сквозь туман, не знала дальнего пути, а потому стремилась вверх, посмотреть на ситуацию с высоты птичьего полёта. Настоящая герцогиня, решила для себя Нара, должна быть именно такой: хищницей, что наблюдает за окружающими из недоступного места. Ожидал ли её покой? Решала только она.
Но это совсем другая история.
Итта — единица меры, равная восьми мэррам (1244 метров)
Мэрра — единица меры, равная 155,5 метрам
Гуляй-город — полевая крепость из повозок с подъёмными бортами или из передвижных деревянных щитов, возможно, с бойницами
