Книга Быть человеком - Анна Максимова

размеров, и вдруг девица заорала дурным голосом. Каждый раз одно и то же! Подскочив к ней, Дейв зажал ей рот, наблюдая, как, разрывая плоть, появляется на свет его дитя. Настоящее чудо! Его это всегда будоражило, вызывало трепет. В особый восторг Дейв пришёл, осознав, что в этот раз у него «родилась» дочь. Настоящее сокровище для будущего гнезда.

* * *

Узнать, что женщина, что заменила ему мать, на самом деле была его матерью, оказалось для Эрена потрясением. Он не знал, как к этому относиться. С одной стороны, было приятно знать, что он частичка человека, которого так искренне любил. С другой, он не понимал, почему Светлана Петровна ему ничего не сказала.

Почему?! Почему она молчала? Неужели не верила в него? А может, не доверяла? Ответов у Эрена не было.

— Ты же сам говорил, по каким-то причинам у неё не было своих детей, — говорила ему Милена. — Возможно, раз не смогла родить ребёнка, она решила себе его создать? Какая разница? Главное, она любила тебя, Эрен.

— Но почему она мне не рассказала? — продолжал он недоумевать.

Это глупо, но душу Эрена терзала совсем уж нелепая обида. Ведь Милена права, Светлана Петровна любила его, он это чувствовал, но всё равно, казалось, своим замалчиванием она отняла у него нечто важное.

— Как она должна была это сделать? — мягко улыбнулась Милена. — Здесь, в комплексе, где каждое слово и жест записывались? Сомневаюсь, что учёным можно было использовать свою ДНК в экспериментах.

— Ты права, это строго запрещено, — кивнул он. — Но она могла сказать это хотя бы в том обращении, когда давала мне билет в новую жизнь. Или перед смертью.

— Зачем? Думаю, когда она делала запись, понимала, что с тобой быть не сможет, и не хотела давать тебе лишний повод переживать. И уж тем более не желала, чтобы ты горевал ещё больше, сообщая такую истину на последних минутах жизни. Всё это уже не важно. Её нет, а ты жив. Живи и помни её.

Да, он по-прежнему жив, и у него даже есть надежда на счастливое будущее. Значит, он поступит, как говорит Милена — будет идти сквозь года, бережно храня память о маме.

Прошли сутки. Время — самая странная штука. Оно то еле тянется, то летит с сумасшедшей скоростью. Иногда вовсе умудряется сочетать первое со вторым, именно так казалось Эрену все эти дни. Они промелькнули, как один миг, и одновременно были бесконечными.

Его снова таскали по анализам, исследовали вдоль и поперёк, как они сказали, хотят убедиться, что действие сыворотки полностью уничтожено. По мнению Эрена, они делали запасы его крови и прочих составляющих. Лишь на третий день, наконец, подошли к решению столь волнующего его вопроса — безопасность при сексе. Казалось бы, зачем делать проблему на пустом месте? Пользуйся презервативами, и будет тебе счастье, да только они порой рвутся, и это может оказаться фатальным.

— Мы долго размышляли над возможностью решения данной проблемы и пришли к выводу, что единственный стопроцентный способ — вазэктомия. Решение радикальное и не всегда обратимое. После, даже в случае обратной операции, способность иметь потомство будет сомнительной. Советую хорошенько подумать.

Потомство… И обращение совершенно обезличенное. Его явно не считают за человека, но и оскорбить боятся, чтобы не вызвать гнев начальства.

Думать тут, в принципе, не о чем. Эрен уже давно решил, никаких детей у него не будет. Это слишком опасно для потенциальной матери. В лучшем случае, пострадает психика, в худшем — она может погибнуть. Нет уж, на такой риск он не согласен. Да и есть у него сын, которого лучше бы не было. От одной мысли снова породить нечто подобное Эрена передёргивало. Зато стало ясно, зачем им надо было столько его спермы. Явно будут экспериментировать, уроды.

— Я согласен, — ответил он коротко.

Хирургическое вмешательство пугало Эрена. Кроме того, была ещё такая проблема, как его быстрая регенерация. Потому делать всё собирались под общим наркозом и с большим размахом, чтобы наверняка. Перед самой процедурой заглянул Иван Юрьевич, припугнуть сотрудников, сказав, что в случае самодеятельности он позаботится о том, чтобы верхом их карьерной лестницы было мытьё туалетов. Судя по лицам, учёные прониклись, а Эрену стало спокойнее.

Возможно, вскоре покой ему будет только сниться. Он не был уверен, что ему удастся скрыть от Милены, что ему провели операцию. Даже с его темпами восстановления нужно время, чтобы всё зажило, включая шрам. Она и так ему весь мозг вынесла, спрашивая, что за секреты у него в Иваном Юрьевичем. Они даже повздорили несколько раз, но Эрен молчал. Зачем рассказывать заранее, если нет уверенности в успехе? Вот если всё получится, тогда и поведает, что к чему. И то, он бы хотел это сделать не сразу.

Вся проблема в том, что пусть у него кровь закипала от поцелуев Милены и он жаждал её бесконечно, Эрен не был уверен, что смог бы решиться на близость в ближайшее время. Слишком свежи были в памяти воспоминания, каким он был под действием сыворотки. Тот Эрен нынешнему был отвратителен, он его ужасал, а главной потребностью того Эрена была похоть. Потому сейчас он избегал даже мыслей о сексе.

Когда всё закончилось, Эрен чувствовал себя отвратительно. В крови бродил наркоз, делая его вялым и апатичным. Болел низ живота. Даже хвалёной регенерации требовалось время, а его как раз не было. Как объяснить Милене своё убитое состояние?

Вернувшись в комнату, он храбрился, старался улыбаться. Она что-то говорила, но смысл фраз ускользал от Эрена.

— С тобой точно всё в порядке? — уже который раз спрашивала Милена.

— Да. Немного устал. Я посплю немного, хорошо?

Отвернувшись, он быстро скинул одежду, с трудом сменил ипостась и свернулся в клубок на полу.

— Врушка ты, Эрен, — говорила Милена, поглаживая по голове. — Отдыхай. Я буду рядом.

Послышался шелест постельного белья, и ему показалось, он расслышал что-то похожее на «Убью этих козлов», затем сознание Эрена наконец погрузилось в сон. Тело получило столь вожделенный отдых, а вот разум…

Туман. Густой серый туман плыл вокруг. Ни зги не видать. У Эрена было чувство, что он висит в этом сером мареве, у которого нет конца и края. Он не видел земли, но ноги ощущали твёрдую поверхность. Это место пугало его. Никакой видимой угрозы не было, а у него всё внутри замирало от неясного ужаса.

Понимая, что стоять на месте глупо, он пошёл вперёд. Нужно как-то выбираться отсюда. В реальный мир, к людям и солнцу. Ощущения