Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
А ведь и правда – они похожи. Светловолосы оба, синеглазы, и черты лица путника оттого знакомы ему, что видел Эдип это лицо прежде – в зеркале металлическом. Должно быть, веселились боги, даруя разным людям подобное сходство.
– Он не брат мне. Просто – человек.
– И вы жалеете незнакомого человека? – Женщина вышла из круга своих подруг. Драгоценный камень в богатой оправе. Она выделялась среди прочих, как выделяется Луна среди звезд и звезда на розовой щеке зари. Стройная, темноволосая, она уже перешла пору хрупкой молодости, но и до старости ей было еще далеко.
– Он – хороший человек. И… простите, госпожа, но мне надо найти врача.
– В моем доме есть врач. Эй, пусть подадут носилки для раненого! Как зовут тебя, добрый юноша?
– Эдип. Смею ли я узнать ваше имя?
– Иокаста.
Царица Фив. Прекраснейшая из прекрасных, чья кожа мягка, как лебединое перо. И в темных волосах ее еще нет седины. Стан ее тонок. Руки – легки. И, глядя ей в глаза, пьянел Эдип. Его переполняли странные желания – смеяться хотелось, плясать и петь, говорить всем и каждому, что нет под солнцем Эллады женщины более прекрасной, чем царица Иокаста.
Она же, остановившаяся на дороге из жалости к заболевшему незнакомцу, теперь не в силах была справиться с собственным сердцем. Быстрее билось оно при взгляде на юного Эдипа. И эта новая любовь отличалась от прежней.
Крепкой она будет!
– Откуда ты родом, Эдип? – спросила царица.
– Я – сын царя Полиба. Но вынужден был покинуть родной дом, потому что, если я вернусь, постигнут мой город страшные несчастья. И теперь – скитаюсь, ищу приюта.
– Что ж, ты нашел его… пусть дом мой станет твоим домом…
Боль плавила сердце Аполлона, заставляя его истекать кровью, и она наполняла руки его и ноги. Пылали жаром пальцы, прежде такие легкие. И грудь вздымалась тяжело, борясь за каждый вдох. Денно и нощно рабыни сидели у неподвижного тела, вытирая пот с его лба, жалея несчастного, прогневившего богов. А иначе – разве бывает такое с человеком, что он просто падает и остается недвижимым?
За ним ходили, как ходят за младенцем.
Он ничего не слышал. Он кричал от боли, не разжимая губ. И лишь в краткий миг между ночью и днем легкая тень возникала из сумрака. Садилась она у изголовья, ладонями обнимала его горячую голову и напевала что-то ласковое. Тогда боль отступала.
– Забери меня, – умолял Аполлон тень, зная, что она его услышит. – Забери меня в Аид! Дай испить горьких вод Леты. Пусть лишат они меня памяти… и я забуду боль, которую причинял другим. И слезы маленького Илионея. И то, как хрустнул меч, входя в тело Дамасихтона… и то, как плакала ты… нет, не хочу забывать! Тебя – не хочу. Каждый день, каждую нашу общую минуту – оставь мне. Ты же помнишь! Простишь меня ли? Я отомстил… и сломанный меч еще способен на удар. Я успел. Предупредил его. Брата предупредил. Он спасется. Он дома уже? Дома. Пусть будет счастлив… я так хочу, чтобы хоть кто-то был счастлив.
Гладила тень влажные от пота волосы, и затихал Аполлон.
– Скажи моей матушке – я простил ее. Она ненавидит. Она… она меня отправила… отомстить… И вот лишился я сердца. За что?! Не знаю. Говорят, я – бог. А я не хочу… останься со мной. Если я бог – отпустят меня. Скажи Аиду, что ты – моя невеста. Уходишь? Не уходи…
И вновь стонал Аполлон, а рабыни затихали, боясь прикосновением причинить ему новые муки. Уж лучше бы умер этот человек, чем так страдать! Но не спешили подарить ему эту милость боги, а царица не позволяла дать ему выпить маковый отвар. Умрет Аполлон – и тогда не останется у Эдипа причины и дальше жить в царском дворце. Как Иокаста перенесет разлуку с ним?
Эдип же, не смея желать большего, ловил минуты пребывания рядом со своей царицей…
Свадьбу сыграли.
Фивы славили нового царя – за молодость, силу и красоту. Надо ли им большего? Никому не надо.
Аполлон очнулся ночью. Он понял, что болел, и долго, потому что ослабел и не в состоянии был даже руку поднять. Он захрипел, и слабая тень качнулась ему навстречу. Та самая? Нет. Другая.
Темноволосая девочка склонилась над ним, вытирая пот со лба, и отшатнулась в ужасе.
– Господин! – воскликнула она. – Господин смотрит!
– Где… где… я?
Слова давались ему с трудом. Разодранное ложью горло саднило. И вода не принесла ему облегчения.
– Во дворце царицы Иокасты, господин. И царя Эдипа, – с гордостью добавила рабыня. Она не поняла, почему это радостное известие – а все в городе рады были за царицу, которая отличалась великой добротой к людям, – заставило Аполлона закричать. Слезы покатились из его полуослепших глаз.
– Уйти… он должен был уйти… прочь…
– Не надо, господин. – Рабыня удержала Аполлона, готового подняться с постели. Сил его не хватило на то, чтобы даже сесть. – Вы долго болели, господин. И царица дала приют вам и вашему другу. А теперь вы поправитесь.
Он болел… болел, и снова – во всем виновен.
– Видишь, мама, твоя месть исполняется! Но если она исполнится – я умру.
Шепотом он это произнес, но показалось – она его слышит.
Эдип рано утром навестил больного, потому что ему сказали – очнулся от беспамятства несчастный Аполлон. И поспешил к нему Эдип, желая сказать, что не держит на него зла, но, напротив, благодарен ему за правду, которую Аполлон сказал у Фиванских ворот. Ведь, благодаря этой правде, Эдип сумел избежать своей судьбы. И нашел любовь, которая случается с человеком лишь раз в жизни. Счастлив он.
– Глупец, – сказал Аполлон, выслушав Эдипа. – Почему ты не вернулся?
– Ты болен, оттого и дерзок. Я не вернусь. Отныне здесь мой дом. И моя жена. Здесь появится на свет наше дитя.
– Дитя… – Аполлон закрыл глаза, сдерживая горькие слезы.
– Здесь найдется место и для тебя, странник, кем бы ты ни был. Оставайся! Все говорят, что я схож с тобой лицом, словно мы братья, пусть же так и будет. Твоя кифара привела меня сюда. Она сломалась, но, если желаешь, у тебя появится новая. Только не позволяй ей петь печальные песни.
– Хорошо. Я сделаю так, как хочешь ты.
Когда Эдип ушел, Аполлон отвернулся к стене. Дитя… у них появится дитя… самое время для мести! Сказать Эдипу правду? Он так счастлив. Счастье больно терять, но… чего ради?
Что изменится от этой правды?
Больше будет боли? Нет, Аполлон не желал боли. Хватит с него!
– Нет, матушка, нет, – говорил он, не зная, будет ли услышан. – Исполнилось то, чего ты желала. Он убил своего отца. Он взял в жены мать! И та родит ему сына. Но я скорее умру, чем раскрою ему эту тайну. Он счастлив. Пусть же будет счастлив и дальше. Хватит войны! Умоляю тебя… пощади его. Пощади меня.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
