этом был тощим и даже каким-то хрупким. Он смотрел по сторонам, поджав по-девчачьи пухлые губы. На коленях парнишка держал довольно большого кота с длинной белой шерстью, животное было прям как плюшевая игрушка, отличался только тем, что зыркал янтарными глазищами, попеременно закрывая то один, то второй.
Более того, парень, видимо, решил всем показать, что он с севера, потому что даже в это прохладное утро я лишь накинул куртку, а этот аристократ нарядился в отборные меха. Мягкая шубка, шапка с меховой оторочкой. Ведь наверняка под этим всем потеет страшно, но нет, сидит. И при этом отчаянно трусит где-то внутри, потому что под одеждой, судя по форме, можно было угадать наличие лёгкого доспеха.
Я только коротко покачал головой и отвёл взгляд. Подобные люди, для которых внешняя показуха значила всё, меня раздражали. Но, даже перестав глядеть на парнишку, я продолжал следить за своими соседями. А чем ещё мне было заняться во время нескольких часов полёта? Другого занятия я себе не придумал.
А потому заметил, что модник, сидящий слева, то и дело посматривал на парня в мехах поверх раскрытой в самом начале пути газеты. Видимо, не только я счёл его странным на вид.
Паренёк же, как мы взлетели, нахмурился и уставился в окно, почти не мигая. Я бы тоже не прочь был глянуть, но со своего места видел только фрагмент синего неба.
Спустя пару часов мерного следования маршруту, меховому парнишке потребовалось отучиться в уборную.
— Присмотрите, пожалуйста, — неожиданно тонким голосом попросил он меня, бесцеремонно перекладывая мне на колени кота.
В принципе, отказываться мне и не хотелось, так что я кивнул и погладил пушистика по мягкой шерсти. Кот агрессии не проявил, только смотрел на меня недоуменно. Впрочем, я ответил ему примерно тем же взглядом, после чего мы оба просто проводили глазами его владельца.
Кот, обнюхав меня, решил, что я его устраиваю в качестве подушки, и устроился поудобнее на моих коленях, не хило так их грея. И как этот парень в мехах ещё и такую грелку с собой везёт, при этом от него дым ещё не пошёл?
И вроде бы ничего странного, но вдруг модник во фраке стрельнул взглядом на другого мужчину в соседнем ряду. Тот на взгляд ответил, что заставило меня присмотреться и к нему: одет был явно попроще, да и оружия побольше: на поясе висел меч, простой гладиус — универсальная вещица. Машинально отметил, что для драки в ограниченном пространстве такое оружие вполне подходит при должном умении использования.
Мысленно я дал этим двоим клички «модник» и «слуга», уж больно они походили на странствующего благородного и его охрану.
И вот, подчиняясь еле заметному кивку модника, слуга поднялся и направился в сторону, куда только что ушёл меховой сморчок.
Через минуту модник тоже поднялся и, извинившись, протиснулся мимо меня, тоже идя в уборную. В этот же момент как раз мимо нас прошла разносчица, предлагая закусить расположенными на её лотке пирожками с чаем и халифатскими сладостями. Выглядели они довольно аппетитно, только вот я решил оказаться, подозревая, что именно в них причина того, что уже трое моих спутников оказались в уборной.
Тут кот вдруг поднял мордочку, нервно забил хвостом по моим ногам и неожиданно сорвался с места, вонзая в меня когти при старте, унёсся в сторону, куда ушёл хозяин.
— Да что ж ты человеку не даёшь нужду справить, неблагодарная скотина, — посетовал я, поднимаясь и торопясь поймать мелькающего дальше по ряду кошака.
Дирижабль был не заполнен людьми до отказа, последние ряды пустовали. Уборная от пассажирского зала отделялась шторкой, за которой скрывались две кабинки. Обе были закрыты, у одной из них мялся слуга. Я тут же был одарен его вопросительным взглядом с поднятой бровью.
Но я тут же отвлёкся от человека, потому что об мои ноги потёрся виновник моего сюда перемещения, после чего подошёл к двери и так совсем не по-животному жеманно поскрёб по ней лапой.
Я уже был готов подхватить его и вернуться на своё место, а то ароматы тут царили соответствующие деятельности в кабинках, как вдруг из-за этой же двери раздались звуки борьбы, а затем писк, больше похожий на девчачий. В моей голове зародились самые чёрные подозрения, частично подтверждённые тем, что слуга демонстративно положил руку на эфес меча.
— Ищешь неприятностей? — скупо спросил он, хмуря кустистые тёмные брови и с угрозой разворачивая ко мне корпус.
