берегу ребят. Катя с Олей сооружали замок из песка, Глеб с Гошей носились по мелководью, обрызгивая друг друга, и, похоже, что–то пускали. Только Саша сидел в тени под деревом и читал.
На месте же оказалось, что Саша читал «Графа Монте–Кристо», Катя с Олей заканчивали лепить замок Иф, а по реке уносился в ветхой лодчонке его знаменитый узник, почему–то преследуемый другой лодчонкой со стражниками. Это уже было явно не по книге, но зато интереснее. За лодки как раз и отвечали Глеб и Гоша. Они смастерили их из кусков толстой коры, в которые воткнули по прутику–мачте, а парусом служили листья лопуха.
— Это я над ними эксперимент ставлю, — тихо поделился с Машей своим замыслом Саша, — приучаю к литературе путём игры. Они всё равно читать не будут, а так хоть к классике приобщатся, содержание хотя бы знать будут.
— Мы всё слышим, — сказала Катя. — Маша, не слушай этого экспериментатора. Просто «Три мушкетёра» намного интереснее. Иди лучше к нам, мы ещё что–нибудь слепим.
— Я купаться приехала, — сказала Маша, — пока по дороге туда да обратно ездила, вся пропылилась. А вот Василий…
— Да мы знаем всё, — подал голос Саша, — уже позвонили ему несколько раз. Сейчас дома сидит, бабушка ему лекцию читает, как нельзя на велосипеде ездить.
— Бедненький, — пожалела мальчика Оля.
— По крайней мере, не всё так плохо, — сказала Маша.
Девочка расстелила на песке полотенце, скинула шорты с футболкой и направилась к воде. Вода бодрила, окунувшись пару раз по шею и проплыв метров тридцать по реке туда и обратно, Маша вылезла на берег. На солнышке было даже приятнее.
— Что, холодная? — спросила Катя, наблюдая как Маша кукожится на солнце, накинув на плечи второе полотенце.
— В ванной теплее получается, — улыбнулась Маша. — лучше я позагораю.
Девочка устроилась на песке и стала рассматривать речку. По мелководью возвращались мальчики. Как оказалось, их подопечные стражники и знаменитый узник за изгибом реки вдруг развили такую скорость, что поспевать за ними стало уже трудно, и ребята, оставив их на волю волн, пошлёпали обратно.
— Так вот, — заговорил Саша, когда все собрались, — для пропускающих лекцию напоминаю, что когда Дантес вернулся богачом из своих странствий, он под именем графа Монте–Кристо стал мстить. В итоге, пэр Франции застрелился, банкир разорился, а прокурор сошёл с ума. Всё понятно?
— Конечно понятно, — сказал Гоша, — вот что большие деньги могут. Меняй политиков, как хочешь, разоряй коммерсантов, и суды тебе не указ.
— Конечно понятно, — заявил Глеб, — я бы эту книгу недели две читал, а так за два часа всё усвоил. Сколько времени экономится. Так бы по всей школьной литературе — давали бы краткое содержание всех книг, и не нужно тратить время на эти уроки. Всё равно частности никто никогда не помнит, а только сюжет. Я зимой даже специально посчитал по Федеральному базисному учебному плану для школ нагрузку по предметам, и написал письмо в Министерство образования — на литературу с первого по одиннадцатый класс отводится больше четырёх тысяч учебных часов. Это три тысячи обычных часов. Вы представляете, что три тысячи часов в школе вы читаете всякие книжки! Это четыре месяца вашей жизни без сна и отдыха. Только читаете и читаете, почитывать нельзя. Вчитываетесь, вычитываете, перечитываете, зачитываетесь, подчитываете. А ещё и на лето задают. А когда всё дочитаете, отчитаете, вас ещё и отчитывают, если плохо запомнили. И для чего такие мучения? Вот я Министерству образования и предложил не книги для школ выпускать, а сборники содержаний. Сколько бы полезного времени сэкономили для физкультуры.
— Почему для физкультуры? — возмутился Гоша. — Мне может рисование больше нравится.
— А мне география, — поддержала Оля.
— То есть все готовы сократить литературу, — подытожила Катя.
Саша на них только рукой махнул:
— Читаю вам, читаю, а всё без толку.
Маша решила не участвовать в этой дискуссии. Иногда, чтобы глупым идеям не дать разгореться, нужно не включаться в их бурное обсуждение, а просто сделать вид, что их нет, тогда они и сами затухнут. Лучше перевернуться на спину и наблюдать за облаками — вот ведь удивительные создания. Плывут себе и плывут куда–то. Тепло, хорошо, ветерком обдувает.
— Маш, а ты чего молчишь? — ворвался в Машины созерцания нетерпеливый голос Глеба. — Поддерживаешь идею?
Маша нехотя повернула голову, внимательно посмотрела на мальчика и сказала:
— Понимаешь, Глеб, если бы в школе преподавали только физкультуру, то у нас была бы страна, состоящая из одних спортсменов. Мы тогда точно бы завоёвывали все золотые медали на мировых соревнованиях. Но, боюсь, такого количества золотого запаса явно не хватит для содержания нашего огромного государства. Вот ты заболеешь — чем лечиться будешь — отжиманиями? А вместо скорой тебя на руках санитары–бегуны понесут? Хотя куда? Врачей тоже не будет, никто ведь не хотел химию и биологию учить. И больницы некому будет строить, и медицинскую технику производить. Спорт — это хорошо, но в меру. Национальное богатство прирастает не спортсменами, а знаниями, в первую очередь.
Саша захихикал, а Глеб насупился. Ну а что было делать, когда вот так лежишь, расслабляешься, а к тебе с глупыми вопросами лезут.
— И это говоришь мне ты, которая тоже занимается спортом? — возмутился Глеб.
— А в человеке должно быть прекрасным не только тело, но и разум, — сказала Маша. — Разум тоже постоянно тренировать требуется — учиться нужно.
— Ну как хотите, — буркнул Глеб, — сейчас вообще каникулы, и учиться не нужно. Делами заниматься нужно, всё, у меня дела, я домой поехал. Гоша ты со мной?
— Конечно, — откликнулся Гоша.
А раз поехал и Гоша, то вместе с ним и Катя, а за нею и Оля. В общем, даже Саша засобирался, потому, что уже пропустил обед, а организм требовал подкрепления. Не прошло и десяти минут, как Маша осталась в одиночестве.
«Ну надо же, — огорчённо подумала она, — была компания, и нет компании, а всё из–за графа Монте–Кристо. Он как у себя в книге всех бывших знакомых разогнал, так и тут всех моих нынешних. Похоже, этот роман обладает разрушительным действием».
Глава 58. В которой Маша, пытаясь понять, чем русский дух пахнет, чуть не договорилась до крупного международного скандала. Вот
