Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
пациентов с такого рода травмами умирают в течение нескольких недель – максимум месяцев – от пневмонии или других осложнений. – Доктор качает головой. – Наши аппараты на самом деле просто продлевают процесс умирания. Мы поддерживаем жизнь, но такое существование можно назвать жизнью только с натяжкой.
– Благодарю вас, – говорю я. – Свидетель ваш.
Приближаясь к трибуне, Циркония Нотч мерит нейрохирурга хмурым взглядом:
– Кто оплачивает уход за мистером Уорреном?
– Насколько мне известно, у него нет медицинской страховки. Его лечат за казенный счет.
– И его лечение обходится примерно в пять тысяч долларов в день, не считая зарплаты врачей.
– Когда мы оказываем медицинскую помощь, то не учитываем ее стоимость…
– Правда, что в прошлом году убытки вашей больницы составили два миллиона долларов?
– Да…
– Так разве нельзя предположить, что больница, по крайней мере частично, настаивает на принятии решения о жизни мистера Уоррена, чтобы поскорее освободить место для пациента, платящего за лечение?
– Меня, как врача, это не касается.
– Доктор, вы сказали, что мистер Уоррен является кандидатом на донорство после сердечной смерти?
– Совершенно верно. Человек в его физическом состоянии будет отличным донором.
– Разве не правда, что около четверти случаев такого донорства заканчиваются неудачей?
Доктор кивает:
– Случается, что после отключения аппарата искусственной вентиляции легких у пациента продолжается прерывистое дыхание. Если оно не прекратится в течение примерно часа, то изъятие органов отменяется и пациента оставляют умирать.
– Почему изъятие органов отменяется?
– Потому что кислорода в крови пациента будет слишком мало, чтобы сохранить жизнеспособность органов, но при этом слишком много для прекращения сердцебиения, а именно прекращение сердцебиения считается критерием смерти.
– Значит, – Циркония задумчиво поджимает губы, – в целом вы ждете, пока сердце не остановится, потом замеряете пять минут, а затем изымаете органы?
– Совершенно верно.
– Вы когда-нибудь слышали о докторе Роберте Витче?
Доктор Сент-Клэр прочищает горло:
– Да.
– Ведь доктор Витч – известный профессор медицинской этики, который ставил под сомнение принципы донорства после сердечной смерти?
– Да.
– Не могли бы вы кратко изложить суду позицию доктора Витча?
Доктор кивает:
– Доктор Витч обращает внимание на то, что остановившееся сердце может быть запущено вновь, поскольку именно по такой процедуре делается пересадка сердца. По его мнению, прекращение сердечной функции и кровообращения у пациентов, подготовленных к донорству, не является необратимым, а это значит, что диагностируемая смерть не соответствует общепринятому стандарту ее определения.
– То есть вы хотите сказать, что мистера Уоррена можно объявить мертвым, как только у него остановится сердце. Но потом его сердце пересадят кому-нибудь другому… и оно снова начнет биться.
– Правильно.
– В таком случае не будет ли поспешным объявлять мистера Уоррена мертвым, если теоретически его сердце может быть снова запущено с помощью дефибрилляции, пока оно находится в его собственном теле?
– Определение смерти по отсутствию кровообращения – стандартная медицинская практика в развитых странах, мисс Нотч, – отвечает доктор. – Мы выжидаем пять минут как раз с целью убедиться, что сердце не начнет биться само по себе, без медицинского вмешательства.
Циркония кивает, но видно, что доводы Сент-Клэра ее не убедили.
– У мистера Уоррена в его нынешнем состоянии что-нибудь болит?
– Нет. Он без сознания и ничего не чувствует. Мы делаем все возможное, чтобы ему было комфортно.
– Значит, сейчас он не страдает.
– Нет.
– Он не ощущает страха?
Доктор Сент-Клэр ерзает на стуле:
– Нет.
– И как долго он может оставаться в этом состоянии, не страдая?
– Если у него не будут развиваться заболевания, наносящие дополнительный ущерб организму и его переведут в учреждение для длительного ухода, то он может прожить еще несколько лет.
Циркония складывает руки на груди:
– Итак, вы сказали мистеру Нг, что пять перечисленных мной в начале людей с тяжелыми черепно-мозговыми травмами были неправильно диагностированы и именно поэтому они в итоге выздоровели.
– Да. Как известно, нарушения сознания трудно поддаются диагностике.
– Тогда как вы можете быть уверены, что мистер Уоррен не станет следующим примером так называемого чудесного выздоровления?
– Это возможно, но крайне маловероятно.
– Вы знакомы с полным синдромом запертого человека, доктор?
– Конечно. Синдром запертого человека – это состояние, при котором пациент все осознает и бодрствует, но не может двигаться или общаться.
– Тогда скажите, я же не ошибусь, утверждая, что признаки поражения ствола мозга и нормальные показатели ЭЭГ являются симптомами такого состояния?
– Да.
– А разве черепно-мозговая травма мистера Уоррена не сопровождается повреждением ствола мозга при нормальной ЭЭГ?
– Да, но у пациентов с классическим синдромом запертого человека суженные зрачки и другие признаки, позволяющие распознать их состояние. Если пациент находится в коме, большинство неврологов рассматривают вероятность такого диагноза и проверяют пациента, попросив его посмотреть вверх и вниз.
– Но это невозможно при полном синдроме запертого человека, верно? Такие пациенты по определению не могут добровольно двигать глазами.
– Правильно.
– Тогда, вероятно, без произвольного движения глаз будет чрезвычайно трудно определить, страдает ли пациент полным синдромом запертого человека или находится в вегетативном состоянии?
– Да. Могут быть трудности, – подтверждает доктор Сент-Клэр.
– Знаете ли вы, доктор, что пациенты с этим синдромом часто общаются с помощью специальных устройств и некоторые могут прожить долгую жизнь?
– Я слышал о таких случаях.
– Можете ли вы дать суду стопроцентную гарантию, что у мистера Уоррена нет синдрома запертого человека?
– В медицине не существует стопроцентных гарантий, – возражает доктор.
– Тогда, я полагаю, вы также не можете утверждать со стопроцентной уверенностью, что мистер Уоррен не перейдет из вегетативного состояния в состояние минимального сознания, а может быть, даже и в полное сознание?
– Нет. Но я могу утверждать, что испробованное нами лечение и процедуры не смогли изменить состояние его сознания, и у меня нет медицинских оснований полагать, что оно изменится в будущем.
– Вы должны знать, доктор, что люди с травмами спинного мозга, которым сказали, что они никогда больше не будут ходить, иногда снова встают на ноги благодаря новым достижениям медицины.
– Разумеется.
– И солдаты, возвращающиеся домой из Ирака и Афганистана с ампутированными конечностями, сегодня носят удивительные протезы, которые показались бы фантастикой солдатам во Вьетнаме. Разве не будет справедливым сказать, что медицина продвигается вперед с каждым днем?
– Да.
– И многие люди, которым поставили страшный, даже смертельный диагноз, продолжают жить богатой, полноценной жизнью. Вы же не можете знать заранее, не разработают ли через пять лет метод лечения, позволяющий человеку с повреждениями ствола мозга выздороветь, не так ли?
Доктор Сент-Клэр вздыхает:
– Вы правы. Однако неизвестно, сколько времени пройдет, прежде чем мы увидим эти предполагаемые лекарства, о которых вы говорите.
Циркония пригвождает его взглядом.
– Думаю, что больше двенадцати дней, – произносит она. – У меня все.
Доктор Сент-Клэр встает, но судья
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
