если знать, как произвести нужные действия — можно воздействовать на твою кровь, и это будет равносильно тому, как если бы воздействовали на тебя. Каждый лекарь может не только лечить болезнь, он также может отправить в организм человека посыл-задание на то, чтобы органы перестали работать. Конечно, он не может действовать так, как это некогда делал ты, черный маг. Лекарю нужно касаться твоей плоти. Кроме того, чем ближе организм, чем площадь соприкосновения больше, тем эффективнее работают чары. Не зря же твоя белая женушка залезла верхом и едва не…хмм…засунула тебя в себя. Чтобы лечить эффективнее. И своей силой сумела победить толпу магов с той стороны. Да, именно толпу, потому что ни один лекарь не смог бы передать свои пакостные приказы на такое расстояние без того, чтобы упасть без сил. Либо они были бы настолько слабы, что ты бы лишь прочихался, или на крайний случай — надул бы себе в штаны от недержания мочевого пузыря. Это само большее. Да, я учитываю возможность того, что могли найти невероятно сильного мага, который может передать проклятье на такое расстояние — назовем это проклятьем, хотя на самом деле это другое. Совсем другое. Но как-то же надо называть? Итак, на той стороне торчала толпа магов, я полагаю не меньше чем пятеро, и не больше, чем десять, и объединившись, передавали энергии проклинающему лекарю. Соди зацепила это канал, переведя его на себя, предварительно подключившись сразу к двум артефактам защиты, и… не знаю, что сталось с теми магами, но думаю, им было очень плохо. Лекарю — так точно, он принял на себя удар первым. Думаю, потом пришлось смывать кровь и кишки со стен. Остальным тоже досталось. Вот такая у тебя вторая жена!
— Или первая — хмуро бросила Содия, и тут же озабоченно добавила — Все, что она рассказала, это так и есть. Только имеется одно обстоятельство, о котором Кири умолчала. Артефакты почти пусты. Если по нам сейчас ударить как следует — оставшиеся два артефакта не выдержат, как и пустые, и тогда так жахнет, что…
Она не договорила. Дом тряхнуло, с потолка посыпалась штукатурка и чешуйки золотой краски от лепнины.
— Да….! — выругалась Кирия — Муж мой голозадый, бери свои железки, и вперед, воевать! Ирен, помоги ему! Соди, вперед!
Только сейчас я заметил, что лежу на постели совсем голым, да и Ирен не может похвастаться полным комплектом одежды. На ней только короткая рубашка — ноги босы, на лице мазки, очень похожие на следы крови, и вообще, полное ощущение, что она только что слезла с меня и накинула то, что лежало рядом — ту же самую рубашку, подол которой не длиннее мужской рубахи. Так-то смотрится очень даже эротично, но не та ситуация!
Я попробовал встать — легко! На самом деле бодрячком! Посмотрел вокруг — рядом только штаны, которые я вчера бросил в угол и…забыл о них. Слуг-то почти всех отправили на волю, так что прибраться в комнате некому. Не царское это дело за собой штаны прибирать! Ага, стебаюсь сам над собой. Но сейчас штаны очень пригодились. Натянул их на себя, увидел сапоги, валяющиеся там же (к завтраку я вышел в ботинках), тоже надел. И так, по пояс голый, но с мечом в правой руке и кинжалом в левой, пошел на помощь своей армии.
* * *
— ААА!
БАМ! БАМ! БАМ!
Помню, читал Стругацких, так вот там одного типа, размахивавшего двуручным мечом, сравнивали с грузовым вертолетом, а меч — с его лопастью. С чем сравнить гнома, и секиру в его руках? Даже и не знаю. С бульдозером? Так бульдозер медлительный. С летящим в тебя автомобилем? Наверное, это самое близкое сравнение, если только забыть, что автомобиль все равно получает повреждения, снеся человека с пешеходного перехода. Тут же никаких повреждений, ибо просто не успевали. А если бы даже и успели — на гнома надета длинная кольчуга, предназначенная для какого-то великана, такого же широкого в плечах, как и гном. Только великану она доставала бы чуть ниже паха, а гнома закрывала почти до самых ступней. Эдакая стальная бочка с приделанными к ней окорокообразными ручищами. Которые тоже были защищены — стальными наручами. Ну и перчатки — кольчужные, со стальными накладками поверху. Венчал все это сооружение блестящий шлем, из прорезей которого яростным блеском сверкали сумасшедшие в своей радости глаза.
Гном занимался тем делом, которое он умел лучше всех, и которое очень любил: убивал врагов. Каждый его удар достигал цели, и гарантированно валил противника с ног. И неважно было — закован тот в броню, или кроме рубахи и портков на нем ничего не было. Острая секира или распахивала человека практически до пояса, или швыряла наземь, и что в этот момент творилось внутри брони — известно одному Создателю. «Броненосцы» или лежали неподвижно, видимо получив несовместимые с жизнью повреждения внутренних органов, или слабо шевелились, как черви, раздавленные колесом автомобиля. И перед гномом уже лежали несколько десятков тел. Следующим приходилось перебираться через эту груду плоти, как если бы гном встроил перед собой подобие баррикады из мертвецов.
Взорвавшийся артефакт вынес угол стены шириной метра три, и в этот пролом вопя и матерясь на все голоса лезли и лезли вооруженные люди. Часть из них умудрялась проскочить мимо гнома, пока он расправлялся с очередным нападавшим, и тогда их принимали оставшиеся на службе охранники поместья во главе со старым воякой, довольно-таки ловко орудующим двухметровым копьем, увенчанным мечевидным наконечником.
Гнома пытались подстрелить, но похоже что кольчуга была усилена магическими средствами, так что болты и стрелы беспомощно скользили по металлу и втыкались в землю рядом с этой стальной машиной убийства. Проскакивая мимо кое-кто из штурмующих все-таки успевал ударить Малокса в бок, или в спину, но опять же — броня не пропустила ни одного удара. А он стоял непоколебимо, и тот, кто пытался с ним вступить в поединок, сразу же об этом сильно жалел. Или не успевал пожалеть, потому что атака Малокса была настолько быстрой, как если бы в руках у него была не тяжеленная секира, а максимум короткий нож, любимое оружие убийства уличных грабителей.
Я мгновенно оценил обстановку, бросился вперед, рассчитывая прикрыть Малокса со спины, но тут же услышал гневный вопль, который перекрыл весь шум сражения. Кричала Содия, которая явно воспользовалась магией для усиления своего голоса:
— Эд, Малокс, все назад! Отойти! Быстро!
Я повиновался, сообразив,
