– У меня есть муж.
Улыбаюсь, поднимая ладонь с кольцом. Официально, я всё ещё одинока. Просто живу с двумя мужчинами столько времени. В России это называют гражданским браком, заграницей особо не обращают внимания.
Я семь лет с Сэмом и Алексом, подумать только. Семь чудесных и прекрасных лет, но все ещё не перешла из статуса невесты. По своей инициативе. Я знаю, что штамп в паспорте ничего не изменит. Уверена теперь в этом на сто процентов. Но всё равно не хочу даже для вида что-то менять.
Достаточно того, что у меня теперь фамилия Мартин-Янг. Не потому, что выделяю Алекса, просто так звучит красивее.
Юнна Мартин-Янг.
Странная девочка, которая живёт «распутной жизнью».
И ни капли этого не стыдится.
Да и давно не девочка. В тридцать два года без особых проблем принимаю статус «женщина». Да и какая разница, если я абсолютно счастлива? Намного сильнее, чем была в двадцать.
– Повезло вашему мужу, - мужчина улыбается, делая короткий шаг ко мне. – Шампанским хоть могу вас угостить?
– Оно здесь бесплатное.
Смеюсь, поправляя удлинённую челку. И принимаю новый бокал шампанского, хотя, наверное, не стоило. Но вечер утомляет и мне хочется домой. Или какого-то общения.
Лето, дети разъехались по лагерям. Марк выбил себе поездку в Лондон, а Регина в парижской школе кулинарии. Сэм и Алекс постоянно смеются, что если сын пошел в них двоих, разными качествами, то дочь полностью моя копия.
И ух, если лет через двадцать она приведёт домой двух парней – ох, не завидую я им. Теймур просто угрожал мужчинам ружьём, а у Алекса оно действительно есть. Зарегистрированное и легальное, купленное в тот же день, когда узнали, что будет дочь.
Хотя, если она действительно похожа на меня, то дуло пистолета будет направленно именно на Алекса. А я просто надеюсь, что в случае чего, у моих детей хватит смелости остаться с правильной стороны двери.
– Я пойду, - киваю, оставляя бокал нетронутым. – Здесь душно.
Пробираюсь сквозь толпу, по пути ловя Миру. Мы с ней говорим недолго, пока я не оказываюсь в холле гостиницы. Поздним вечером здесь не так много народа, можно спокойно вдохнуть кислород и едва заметно потянуться.
Жара даже здесь стоит невыносимая. Разгар августа, но ощущение, что попала в жаркие страны, а не привычную Москву.
Беру у администратора ключ от номера, потому что своей квартиры здесь давно нет. Даже съемной. Мы перебрались в небольшой городок вблизи Вены, а мужчины убедили меня, что частный дом – прекрасное решение.
– Могу считать это приглашением? – стоит развернуться, как врезаюсь в мужскую грудь. Хватаюсь пальцами за рукава синего костюма и запрокидываю голову, чтобы рассмотреть наглую улыбку. – Сбегаете и тут же берете ключи от номера. Очень говорящий поступок.
– Кто-то просто любит думать лишнее.
– А знаешь, что ещё люблю? - очевидно, сжимать мою талию, прижимая ближе.
– Здесь камеры, журналисты.
А становиться частью ещё одного секс-скандала я не намерена. Хватило произошедшего столько лет назад. А ведь до сих пор иногда всплывает, когда обсуждают успех фирмы Алекса и Сэма.
И иск против Эвы висит в подвешенном состоянии. Сколько бы Алекс не бился, доказать полностью причастие девушки невозможно. Да, на её телефоне нашли в итоге одно из самых первых видео. С каким-то уникальным кодом, который нашли в том видео, что разошлось по интернету.
Но ведь ей могли просто прислать, как она утверждала, а девушка просто поделилась. Так же спорно, но ничего предъявить нельзя.
И я не хочу. Устала от этих разбирательств и обсуждений. Я знаю, что это сделали не мои мужчины. А Эва… До неё мне нет дела. Она слила моё секс-видео и поплатилась за это судебными тяжбами.
И из-за чего? Из-за банальной женской ревности. Я бы поняла, если бы девушка работала на конкурентов. Пыталась подорвать имидж компании, завалить первый проект Сэма.
Но нет, её интересовал именно мужчина. Мой мужчина. Я так и не поняла, что на самом деле служило причиной установить камеры. Может, всё действительно произошло случайно. А Эва приревновала, что Сэм зажимается с другой. И плевать, что между ними ничего не было никогда. Чувствам просто так не объяснишь.
Мне, наверное, стоило понять это раньше. Столько разговорово Сэме, то утро, когда она направлялась в его в номере. Постоянные расспросы о свадьбе с Алексом, словно боялась, что я претендую на её любовь.
А я не претендовала тогда. Боялась своей реакции, боялась всего.
Теперь же во мне намного больше смелости.
– Не стоит меня зажимать, - накрываю ладони мужчины, отрывая от себя. А тот не выглядит ни капли пристыженным. – Это плохо закончится.
– А я думаю, что всё кончится очень хорошо.
Такой толстый намёк, что его поймёт даже самая невинная девушка. А если не поймёт, то грубый поцелуй расставит всё по своим местам. Когда сминают губы, нагло скользят внутрь языком.
И касаются, постоянно касаются. Вдавливают ладони в поясницу, вжимая в крепкое тело. Прикрывают кислород своими губами и жаром, которым мужчина щедро делится.
– Хватит, - прошу сипло, потому что внутри всё горит. И реагирует слишком бурно. – Хватит!
– Ты права. Лучше продолжить в номере.
У меня столько причин вертится на языке, чтобы послать его, но не получается. Словно горло сдавило мыслью, как прекрасно было целоваться. И как сильно хочется продолжения.
Меня толкают в сторону лифта, ведут ладонями по открытым плечам. Что-то тихо звенит, оповещая о прибытии, но нам всё равно. Какое может быть дело до окружающего мира, когда сердце так оглушительно бьётся в груди.
Не стоит так сбегать, не стоит позволять зажимать меня прямо в коридоре. Но мои мужчины так долго были в отъездах, слишком долго была одна.
И кажется, что лечение совсем не помогает.
Выдержка летит к чертям, а пальцы дрожат, когда прижимаю ключ-карту к замку. Мне необходимо почувствовать этого мужчину ближе. Стянуть глупый пиджак прям у двери, запустить пальцы под рубашку.
