Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 128
— О! Командир! — громогласно сообщил Синий, и первый вскочил на ноги. За ним, грохоча стульями, начали подниматься остальные.
Гот небрежно кивнул.
— Мы водку пьем? — с ходу поинтересовался Лонг.
— Пьем, — ответила за Гота Ула. И тут Кинг с воплем:
— Bay! — ломанулся к дверям, плечами сшибая тех, кто оказывался на пути.
— Зверь! — пискнул Гад, отлетая к стене, но успев выглянуть в коридор. — Гадом буду!
После этого даже равнодушные ко всему преферансисты: Ворон, Зима и Петля со стуком сложили «секретари» и уставились на двери.
— Я как знал, — буркнул Зверь, появляясь и по широкой дуге обходя Кинга. — Что за нездоровый ажиотаж?
— К нам приехал, к нам приехал… — заблажил Трепло, извлекая из гитары цыганско-кошачьи вопли. Пошел по комнате чуть не вприсядку.
— Прекратить балаган! — рявкнул Зверь.
И сразу стало тихо.
Джокер подергал Трепло за рукав, что-то шепнул ему на ухо и выскользнул из кают-компании. Обойдя Зверя так же, как тот обходил Кинга.
— Лонг, — распорядился Гот, — инициатива наказуема, так что бери свое отделение и дуй в алхимический цех. Возьмете по бутылке всего. Будем пробовать.
Распоряжение Зверя о тишине было забыто. Кают-компания отозвалась восторженным ревом. Лонг подозвал преферансистов, и четверо гонцов исчезли за дверью. Пользуясь суматохой, Зверь скользнул в дальний угол, где и устроился, тихий и незаметный. Настолько, насколько он вообще мог быть незаметен.
Гот готов был поклясться, что сержант, если возникнет у него такая необходимость, станет невидимым и неслышимым даже здесь, в компании из пятнадцати человек, каждый из которых сейчас таращится на него с восторженным обожанием. Однако необходимости не было. И Зверь оставался в центре внимания.
— Ну что, не съели тебя? — поинтересовалась Ула, пробираясь к нему и усаживаясь рядом.
— Подавятся, — буркнул сержант.
С возвращением Лонга суматоха слегка улеглась, все расселись вокруг стола, достали стаканы. Костыль демонстративно пересел поближе к Зверю.
— Будем страдать вместе, — сообщил он окружающим. Кошмар и Синий поддержали его унылыми кивками.
— Да Зверю-то по фиг. — Кинг пританцовывал, даже разливая водку. — Он вообще трезвенник. Сами по себе будете страдать.
— Второй раз мы здесь пьем, — заметил Пижон, поднимая свой стакан. — Дай бог не в последний.
Общих традиций пития сложиться не успело. Национальные не годились — сколько народов, как известно, столько и обычаев. Так же обстояло дело и с родами войск. Пилоты и десантники все делали по-разному. Случайно ли это вышло, или традиции намеренно создавались в пику друг другу, кто знает? Оставалось надеяться на то, что все получится само. Рано или поздно. А пока пили, как придется. Вот сейчас за то, чтобы и вправду не в последний раз. Потом помянули Резчика. Спокойно, без особых эмоций. Если кто и загрустил, то совсем ненадолго. Потом выпили за то, чтоб закончились проклятые дожди. Потом сделали паузу, за время которой все тот же Лонг и трое его бойцов успели смотаться на кухню и вернулись с холодным мясом, уже нарезанным и разложенным по тарелкам.
— Не пить, так хоть есть. — грустно заметил Кошмар. Синий молча впился зубами в кусок посимпатичнее.
— Ящеры, — резюмировал, едва прожевав.
— А ты кого хотел? — взвился Лонг с такой обидой, слов но сам это мясо готовил, — Скорпионов?
Синего перекосило. Кинг радостно заржал.
— Понеслось, — с довольным видом прокомментировал Трепло. — Первая рюмка она всегда самая трудная.
— Четвертая, — язвительно прокомментировал Зверь, брезгливо наблюдая за Кингом, выполнявшим обязанности виночерпия. — И не рюмка, а стакан.
— Дринк, — наставительно поправил его Синий. — Это русские стаканами пьют, а приличные люди — дринками. На два пальца, понятно?
— Мне десять дринков, пожалуйста, — попросил Пижон.
— Перебьешься! — Кинг плеснул ему, как и всем, на донышко.
— За пилотов, — предложил Пижон.
Выпили за пилотов. И Трепло взялся за гитару.
— Господа! — начал он проникновенно. Струны торжественно загудели. — Сегодня у нас особенный день. Ночь. В общем, вечер. Сегодня наше скромное общество почтил своим присутствием…
— Убью, — произнес Зверь в пространство.
— Понял, — сказал Трепло. — Ладно. Учитывая скромность нашего дорогого гостя, мы не будем тыкать в него пальцами, хотя, конечно, все знают, что это Зверь. В ознаменование этого знаменательного знамения, а также ввиду того, что в этой комнате сейчас находятся все представители военно-воздушных сил Цирцеи, я буду петь.
— Можно подумать, раньше он молчал, — прогудел Кинг, обращаясь ко всем сразу.
— Но-но! — Трепло поднял палец. — Я буду петь про пилотов. Специально для, и все такое. Тишина в зале!
«В зале» послушно притихли.
Трепло закатил глаза, приподнял романтически брови и затянул жалобно, но мелодично:
Крутится-вертится шар голубой,
Крутится-вертится над головой.
Крутится-вертится хочет упасть,
Кавалер барышню хочет…
Два четких удара по деке заменили последнее слово, каким бы оно ни было.
Крутится-вертится шар голубой,
Наш экипаж отправляется в бой.
«Тра-та-та-та», — бортмеханик сказал.
«Тра-та-та-та», — командир отвечал.
— Штурман, — жалобно спросил Трепло сам у себя, продолжая играть — ты карты взял? И сам себе ответил:
— А как же! Две колоды!
— М-мать! Опять по пачке «Беломора» лететь.
Штурман заснул меж бутылок пустых,
Мы в облаках заблудились густых;
«Тра-та-та-та!» — командир очень злой,
«Тра-та-та-та! Полетели домой!»
Гот знал, что в армии так не бывает. Ну просто не может быть. Где-то в душе смех и легкое раздражение скалици друг на друга острые зубы Что за идиотская песенка?
Тут бортмеханик в кабину вбежал
— Братцы Родные. Трындец нам настал!
— Чья-то ракета за нами летит
— А, тра-та-та-та, — командир говорит.
«Тра-та-та-та», — было написано на лице Зверя. Он-то вряд ли обижается за армию. Скорее, просто пытается не рассмеяться.
А Трепло выводил с цыганским надрывом:
Прямо с небес тратахнулись в овраг,
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 128
