– Я хочу знать, что здесь произошло, – голосом, непохожим на прежний, заявил Рион.
В его взгляде бушевала буря, лицо было сурово, а лоб – нахмурен сильнее прежнего. Былое льстивое угодничество куда-то испарилось, элементарное соблюдение приличий и статуса исчезло, но Морвенна этого не замечала: её внимание было приковано лишь к теням вокруг, и от увиденного кровь стыла в жилах.
– Ты скажешь мне, старая дура, какую тварь ты выпустила на свободу? – выплюнул Рион и треснул кулаком по столу так, что тот затрещал и развалился на две части. Пустой чан грохнулся на пол, и из него вытекла тоненькая струйка липкой зеленоватой слизи.
Морвенна дрожала от страха. С трудом разжимая губы, она принялась шептать слова известной только ей молитвы или, может, даже заклинания, прекрасно понимая, что ни то, ни другое не помогут ей против силы, свидетельницей проявления которой она стала по воле случая.
– Ну? – Рион был нетерпелив.
– Я тоже хочу знать, – собравшись с духом, пробормотала старая королева. – Хочу знать, почему тот, кому я так доверяла, всё это время врал? А я ведь чувствовала… Чувствовала, что ты совсем не тот, за кого себя выдаёшь. Совсем не тот.
Крепко зажав в руке факел, Рион шагнул к двери. Пролитая слизь громко чавкнула под сапогом, а тени рванули с потолка и стен к огню и растворились в нём. Свободной рукой отодвинув старуху в сторону, Рион посветил на винтовую лестницу и принялся молча спускаться вниз. Морвенна вздрогнула, выходя из оцепенения.
– Стой! – развернувшись, крикнула она вдогонку лекарю, однако свет от факела и некогда обожаемый силуэт были уже далеко внизу. – Немедленно остановись и объясни, что за балаган ты здесь устроил, мерзкий обманщик!
Но ей не ответили. Слуга, минутами ранее заставивший свою госпожу испытать унижение и страх, растоптавший королевскую честь и вытерший об неё ноги, не собирался одумываться и останавливаться. Да и была ли Морвенна для него хозяйкой? То, что она увидела в тесной каморке, говорило об обратном и больно било по сердцу старой женщины, и без того израненному в молодости и даже сейчас, на закате жизни, далеко не чёрствому. Оставить всё, как было? Сделать утром вид, что об этой страшной встрече не помнит? Истинная королева не могла себе такого позволить.
Подобрав юбки, Морвенна бросилась вниз по лестнице. Схватить обманщика за волосы и размазать по стене, пусть даже это будет последнее, что она сделает в своей жизни! Выцарапать ему глаза – пусть вставит себе крысиные! Разодрать лицо в кровь или выхватить факел из рук и поджечь волосы на его голове! Что угодно, лишь бы стереть эту маску величия с его такого красивого, молодого... лживого... лица. Оголить правду, чтоб больше никогда не допустить ничего подобного!
– А ну, стой! – рявкнула Морвенна, как только свет от факела стал ярче, а шум шагов предателя – громче.
Вон он! Очень близко! Не спеша, спускается, выискивая ступеньку покрепче. Невозмутимый, спокойный, будто и не произошло ничего. Холодный сердцем и самоуверенный. Так бы и врезать ему!
Ещё шаг вниз. Ещё один. Скорее. Нагнать и позабавиться от души. Плевать, что юбки выскальзывают из онемевших от волнения пальцев. Плевать, что ноги оступаются.
Рион был совсем рядом. Рядом настолько, что схватить его за топорщившиеся волосы не составило бы труда. И Морвенна, стиснув зубы, вытянула вперёд руку, пытаясь ухватить гнусного обманщика за прядь волос или за воротник одежд, как вдруг правая нога подкосилась, старуха потеряла равновесие и повалилась прямо на шедшего впереди лекаря. А тот как будто ждал этого: тут же шагнул в сторону к стене, вжался в серый неровный камень и так и стоял, не двигаясь, равнодушно наблюдая, как «обожаемая» госпожа летит вниз, а следом за ней, перепрыгивая через ступеньку, шумит отвалившийся каблук.
Когда же на лестнице стало тихо, Рион оторвался от стены и продолжил неторопливо спускаться. Поравнявшись с лежавшей на ступеньках Морвенной, присел, взял её руку и нащупал пульс. Королева была мертва.
Глава 21. Снисхождение– Ну, уже лучше.
Дагорм скорчил довольную гримасу и, скрестив на груди руки, подбадривающе улыбнулся Гайларду, медленно хромающему от кушетки к столу и обратно.
– К шакалам твою улыбку, – огрызнулся Стернс, – и то, что ты называешь «лучше». Я еле распрямляю спину, встаю вообще со второго раза и только с её помощью. – Кивок в сторону Рики, подставившей Гаю плечо и помогающей при каждом шаге. – Когда мы прибудем в Нолфорт?
– Капитан Мортенер клянётся, что завтра к вечеру.
– Тьфу, – Гай не сдержался. – Почему так быстро? Как, по-твоему, я буду сидеть на лошади, если даже еле стою?
– Вы же сами на днях просили домчать вас скорее! – изумился старик.
– Ещё я требовал поставить меня на ноги, если ты помнишь.
– Вы стоите. С трудом, но стоите.
– Помолчи, – прохрипел Гай.
– Так приказать Мортенеру сбавить ход?
Стернс мучительно застонал.
– Вас не поймёшь, ваша светлость, – пожал плечами Дагорм. – То вам быстрее, то медленнее... Милое дитя, – добрый взгляд старика замер на Рики, – принеси-ка свечей, тут маловато света. Взять их сможешь у баталера.
Девушка вопросительно посмотрела на Стернса – тот кивнул, разрешая выйти.
– Ну? – не без раздражения бросил старику Гай, как только за Рики закрылась дверь, и, корчась от боли, опустился в кресло. – Что ты хотел мне сказать?
– Почему вы так решили? – спросил Дагорм, вытаскивая из углового шкафа пустые подсвечники и ставя их на стол.
– Нам не в карты играть, чтобы свет был нужен, а девчонку ты из каюты выставил, чтоб не подслушивала. Говори, что опять задумал.
– Ох, ваша светлость, вас не проведёшь. Мне и правда нужно было побеседовать с вами с глазу на глаз.
О разговоре наедине старик просил редко, и Гай это хорошо знал. Старый мудрец не стеснялся выговаривать хозяину всё, что он думает, и при всех. Не испытывал советник и трепетного страха ни перед наследником трона, ни даже перед королём и если просил о разговоре без посторонних ушей, то на то всегда были веские причины.
– Эта девочка, милорд… – начал Дагорм, сцепив пальцы в замок и не сводя глаз с входа.
– Что с ней не так? – грубо перебил старика Гай. – Руки, ноги, голова... Всё на месте.
– Да с этим-то всё в порядке. Я про другое.
– Что же?
– Она слишком много времени проводит с вами, и её брат сильно за неё волнуется.
– Так волнуется, что прислал тебя мне это высказать? – в голосе Стернса слышалась усмешка.
– Что вы? Это я сам всё… Сам решил с вами поговорить.
– Будь у меня сестра её возраста, я бы тоже волновался.
– Ваша сестра была бы красавицей, а тому пареньку я объяснил, что зариться тут не на что, и девочка просто прислуживает вам и помогает.
