— Инициация, — предложил свою версию Зайцев.
— Черный бал, малята! — торжественно поднял палец вверх Потапыч, сверкнув красными от недосыпа глазами. — А на сухую на подобное мероприятие ходят либо язвенники, либо дураки.
— Ой все, Потапыч, — отмахнулся я.
— Нет, я серьезно, как своим — пятьдесят процентов скидка. О, пятьдесят процентов на пятидесятиградусную продукцию. Надо в буклетах такое написать.
— То есть своим как и всем? — спросил Рамиль.
— Ты к словам не цепляйся. Лучше скажи, чего брать будешь? Есть можжевеловая, на кедровых орехах, горькая настоечка…
— Потапыч, я боюсь спросить, ты в наших широтах где кедровые орехи взял?
— Хозяин, ничего ты не понимаешь. Этого, как там в книге было написано: спрос рождает… чего он там рождает? В общем, спрос рождает кедровые орехи. Вот.
— Ты бы книжки до конца читал, — посоветовал я ему, — умнее бы выглядел.
— Я со всей душой, а он оскорбляет. Вот сами вы без хорошего настроения остались. Потом локти кусать будете, а я ничем не смогу помочь.
И банник убежал прочь. Но в одном он оказался прав. Все вышеназванные события были совсем не за горами. Незаметно подкрались экзамены, которые мы сдали с разной степенью успешности. По всем дисциплинам Якута я получил отлично, как и по заклиналке, и прочему. Зато Щербатый на мне отыгрался. Почему-то после исчезновения в Башне Охранителя, Ментор ходил злой как собака. Ну да ладно, с тройками переводят на следующий курс. Вон Рамик заслуженно отхватил всего две четверки, одну из которых по следопытству, а вторую по защите от магических созданий. И ничего, ходил счастливый.
Мишка и вовсе радовался, как ребенок. Тетку Зыбуниной словно подменили. Она не срезала ни одного из учеников. А Катю так и вовсе поставила отлично «автоматом». Такое бывает, когда у тебя макошка на ведьму. Мне почему-то казалось, что теперь дела у «Серебряного круга» действительно пойдут в гору.
Но то все было легкой прелюдией. Самый волнительный момент для всех нас наступил теплым солнечным днем в конце мая. В отличие от прошлого года теперь мы стояли в трех шеренгах, каждая возле своего Ментора с разноцветными повязками на руках. И еще с тех пор мы заметно повзрослели. Даже непутевый Азамат вытянулся и приобрел какое-то хитрое, как выразился Байков, присущее только бюрократам из Конклава лицо.
— Приветствую вас, дорогие второкурсники, — сказала завуч. — Сегодня вы пройдете очередную инициацию и получите свой ранг. После этого у вас будет пара месяцев подумать над своим будущем. В следующем году в школу придут распределения на практикум. Уже сейчас надо решить, кем вы себя видите после выпуска. Это очень важный и ответственный шаг. Повторяю, от него зависит все ваше магическое будущее. Начнем по списку. Сергей Аганин.
В этот раз на пьедестале было много кристаллов, разной формы, размеров, цвета. Высокородный взял один из них и неторопливо расщепил, после чего стряхнул остатки на землю. Якут с удовлетворением кивнул ему, указал себе за спину и громко произнес.
— Ранг Ремесленник.
В толпе возбужденно зашептались. Необходимым рангом для прохождения на третий курс являлся специалист, шествующий сразу послушником. С другой стороны, я знал потенциал Аганина. Он действительно был неплохим магом. И, держу пари, занимался собственным развитием помимо школьной программы.
Словно издеваясь над остальными, Байков с Горленко также отметились как ремесленники. Я и не удивился. Димон столько в этом году работал с артефактами, что по-другому и быть не могло. До меня донеслись лишь перешептывания преподавателей: «Сильный курс», «Замечательные результаты», «В Министерстве будут довольны».
Однако хорошего по-маленьку. Остальные ученики обошлись скромными рангами специалистов. Даже Зайцев не шагнул выше, хотя я за него мысленно и держал кулачки. Более того, и Зыбунина не стала выделяться на общем фоне, что оказалось определенным сюрпризом.
И вот наконец очередь дошла и до меня.
— Удачи, хозяин, — буркнул невидимый Потапыч.
Я лишь едва заметно улыбнулся. Волнения не было в отличие от прошлого раза. Я точно знал, что пройду инициацию. Это просто рядовое событие, не более. Пьедестал манил кристаллами, которых еще осталось в достатке. Я протянул руку к среднему по размерам, но осекся, услышав шепот Якута.
— Бери самый большой.
Наставник пристально смотрел на меня. Казалось, ослушайся я, так сразу же приложит чем покрепче. Замечательно. Рука затряслась, точно на нее кто-то повесил пудовую гирю. Вот тебе и не нервничаю. Молодец Якут!
Чтобы немного успокоится, я вспомнил слова Мишки. Эти кристаллы не дают силу. Лишь провоцируют оболочку для ее роста. Таким образом, если я действительно стал Ремесленником за этот год, рядовая инициация не сможет меня занизить. Надо просто делать все спокойно и собранно.
К тому же, раз Якут сказал, значит, в его словах был определенный смысл. Большой, так большой. Пальцы с трудом ухватили бугристый кристалл и подняли его над пьедесталом. Сила стала просыпаться, постепенно стекаясь в сверкающий предмет. Сначала подобно тоненьком ручейку песка в пустыне под лапой ящерицы. Но с каждой секундной мощь ее возрастала. И вот уже бурный селевой поток, сметающий все на своем пути, обрушился на кристалл.
Не стало школы, неба, земли. Я очутился в пустоте, где не было ни малейшего лучика света. Лишь в отдалении ворочалось что-то большое, знакомое, недовольное. Считающее себя обманутым. А потом меня выкинуло обратно и сила стала возвращаться еще быстрее, чем заполняла кристалл.
Я не сразу понял, что губы дрожат в слабой истоме, а из меня вырывается довольный стон. Усилием воли удалось взять себя в руки. Обернувшись, я с облегчением заметил, что никто не смеется над моей слабостью. Скорее наоборот, лица учеников были предельно серьезны. Мне на плечо легла тяжелая рука Якута, провожая к уже прошедшим инициацию. А в спину прозвучал его же голос.
— Подмастерье!
Вердикт был настолько неожиданным, что я остановился на полпути. Учители возбужденно зашептались, точь-в-точь как встревоженные школьники, а мои одноклассники лишь стояли с разинутыми ртами. Только Рамик радостно показывая мне большой палец и толкал в плечо Тусупбаева. Будто мое внеранговое повышение было заслугой нашего татарского мага огня.
— Ну ты, Макс, даешь…
— Поздравляем.
— Молодчина.
— Ты вообще как это сделал?
Как только закончилась инициация, меня облепили со всех сторон. Не все, конечно, ремесленник-Куракин со своими аристократами пренебрежительно фыркнул и отправился в комнату. Зато его пассия подошла и что-то даже шепнула. Не понял что, если честно, гвалт стоял невообразимый.
— Все, все, расходимся, не толпитесь, — сказала Елизавета Карловна, — готовьтесь к Черному Балу. Тусупбаев, если опять придешь испачканном костюме, тебя не пустят. Поздравляю, Максим.
