- Рома, а где Полина? - всё же захожу я, наконец, на кухню.
- Не знаю, у меня приказ открыть четыре разные бутылки вина, чтобы оно подышало, но эти одинаковые этикетки, и я вот думаю...
- Здесь указан год, - тыкаю в бутылку. - Оно точно всё разное.
- Ты меня спасла, - улыбается он.
- И меня спаси, - вкрадчивый шёпот Алекса у меня над ухом. Он обнимает меня за талию, и я на секунду замираю - так всегда на меня действую его руки. Сейчас одна рука, на второй - мирно посапывает наша малышка. - Забрать её?
- Ни за что, - отодвигает он от меня дочь, целуя кроху в тёмный хохолок на затылке. - Я просто соскучился. По тебе.
Он тянется к моим губам. И на какое-то мгновенье мы забываем, что здесь не одни, что куда-то надо идти, что время поджимает.
- Кхе-кхе, - нарочито кашляет в дверях Полина. - Кто-то тут звал всех к столу.
- А ты где была?
- Где надо, - улыбается она. - Алекс, ты её хоть на секунду отпускаешь?
- Кого из них? - смотрит он на меня, на малышку, потом снова на меня. И на счёт нашей дочери Полина права: когда Алекс дома, он не выпускает её из рук.
- Вика, - Екатерина Валерьевна, мама Полины, заглядывает вслед за ней. - Хлеб нужен?
- Я сейчас нарежу, - протискивается мимо неё мой папа, но вместо этого кидается к духовке помочь Маргарите Алексеевне с горячим.
Хлеб я берусь резать сама. И снова все приходят в движение. Что-то говорят, делают, носят. Дети выбегают из-за ёлки и снова прячутся за диваном. К ним присоединяется ещё и Ванька. И Артур, который теперь руководит детским весельем.
Наконец всех удаётся собрать за столом.
Под бой курантов выстреливают пробки шампанского. Бокалы дружно наполняются искрящимся напитком.
- С Новым годом! - первая поднимаю я бокал.
- С Днём рождения!!! - оглашает комнату дружным хором наша большая компания, заставляя меня онеметь, смутиться, и даже прослезиться.
И только второй тост уже поднимаем за Новый год.
- Спасибо! - растроганно поворачиваюсь к мужу.
- С Днём рождения, счастье моё! - легонько стукает он по моему фужеру с детским шампанским и, загораживая нас от всех своей широкой спиной, поздравляет меня первым в нашем новому году поцелуем.
Наверно, он мог бы длиться вечно, но не занял и пяти секунд - на руке Алекса проснулся и требовательно закопошился наш любимый синеглазый комочек.
- И всё же у неё твои глаза, - смотрю я как наша малышка улыбается со сна, потягивается, а потом снова засыпает, прижавшись к отцу.
- Они ещё изменятся, - улыбается Алекс, глядя на своё сокровище.
- Да, станут ещё синее и красивее.
- Тебя ждут, - целует меня в макушку Алекс и заставляет повернуться.
- О боже! - всплёскиваю я руками.
На столе стоит огромный торт с горящими свечами.
- Ты специально меня отвлекал, да? - легонько толкаю плечом мужа.
- Если что, это был не я, - невинно улыбается он, прижимая к себе покрепче малышку.
- Задувай и загадывай желание! - совсем не по-джентельменски стиснув мои плечи, подводит меня к торту Славка.
Выдыхаю, чтобы набрать в лёгкие побольше воздуха. Что же я ещё могу загадать?
Год назад под бой курантов я просила, чтобы он «сохранился» в моей жизни. Тот вечер, тот праздник, тот неотразимый Алекс Берг. Хотя бы воспоминанием. Но я и представить не могла, как всё на самом деле обернётся. Что тот день изменит мою жизнь навсегда.
Сегодня я тоже хочу попросить: пусть они «сохранятся». Наши друзья, наша семья, наши воспоминания, этот неотразимый Алекс Берг и эта красивая сказка, которую он сделал нашей жизнью.
Задуваю последнюю свечу под громкие аплодисменты.
- Ну теперь-то с Новым годом?
- С Днём рождения! - со смехом раздаётся со всех сторон.
Ёлка, запах хвои и мандаринов, весёлый смех, дружная компания. Ну, что ещё нужно в этот день для счастья?
- Может, однажды и я полюблю свой день рождения? - прижимаюсь затылком к сильному плечу мужа.
- Можешь начать прямо сейчас, - целует он меня в макушку. - Унесу спящую красавицу. И кстати, - многозначительно оборачивается он, - твой подарок ждёт тебя в спальне.
Он показывает «пять минут», и я выбегаю из-за праздничного стола, едва секундная стрелка завершает пятый оборот.
Вика-младшая мирно посапывает в кроватке. Мой муж сидит на полу у горящего камина.
- А я думала, там будешь ты, - откидываю подозрительно топорщащееся одеяло, пока Алекс смеётся.
- Вот ты сволочь, - достаю из нарядной коробки новенькую биту. Взвешиваю её в руке, закидываю на плечо и опускаюсь рядом с мужем на пол.
- Я знал, что тебе понравится, - обнимает он меня двумя руками.
- Спасибо! - прижимаюсь к его груди.
- Тебе спасибо, вредина, - закидывает он обратно на кровать свой подарок.
- Мне-то за что?
- За всё, - легонько щёлкает он меня по носу. - За то, что ты у меня есть. За то, что ты такая как есть. Нам тут ещё кое-что прислали, - подаёт он мне с пола конверт.
Внутри фотография, оформленная как открытка. На фоне моря и белых, словно игрушечных, лодок седой мужчина в канотье и худенькая женщина с короткой стрижкой в развевающемся на ветру платье.
- Всё же они красивая пара, Демьянов с Надеждой, - встаю, чтобы поставить карточку на каминную полку.
Алекс наклоняется поворошить угли. Подкладывает дрова, но я вижу среди них уже обгоревшую знакомую коричневую тетрадку.
- И пусть будут счастливой, - ловит он мой взгляд. - Ты права. Прошлое надо оставлять в прошлом.
- Ты всё правильно сделал, - хочу сесть рядом, но он усаживает меня к себе на колени.
- А теперь, собственно, подарок, - протягивает он ещё один конверт.
- Билеты? Круиз? Кругосветка?!
- Помнишь, я сказал, что положу к твоим ногам весь мир? - улыбается он. - Так вот: он - твой. Я думаю, с высоты семнадцатой палубы мир покажется тебе даже не таким уж и большим.
- Мой мир ростом под два метра, у него синие-пресиние глаза. Его зовут Алекс Берг, и он уже, - сжимаю его коленями, - у моих ног.
- Э-э-э, я бы сказал между, - потирает он бровь и вздрагивает, получая тычок. - Но это не отменяет устриц на французских фермах, - пересаживает он меня так, что у меня уже перехватывает дыхание, - запах швейцарских сыров, закат на Везувии...
- Не отменяет. И я точно знаю, что мы из этого путешествия привезём, - расстёгиваю я его рубашку. - Сына. И попробуй только сказать «возражаю».
